Думаю, даже у самых зрелых из мужчин иногда бывает порыв непосредственности.

***

До испытания оставалось три часа, и Дом все еще гудел от волнения. Не только из-за испытания — ниточка страха просачивалась сквозь магию от той опасности, которую он на себя принимает. Но Амит самый могущественный вампир в мире и друг нашего Мастера, и был он здесь, чтобы помочь ему подготовиться.

Послушники Кадогана не собирались пропускать такого шоу. Черт, большинство вампиров в Чикаго не пропустили бы этого шоу, если бы имели возможность посмотреть на это. Я запоздало поняла, что мне следовало пригласить Катчера и Джонаха. Они бы наслаждались этим зрелищем так же, как и вампиры на балконе тренировочного зала, который был практически забит.

Мы с Линдси проскользнули мимо согнутых коленей в первом ряду балкона и втиснулись в свободные местечки возле Малика и Люка.

— Кто-нибудь еще вдруг захотел попкорна? — спросила она, когда наклонилась вперед над перилами балкона. Воздух заполнила магия.

Попкорн бы не помешал. Балкон гудел от энергии, будто все мы устроились, чтобы посмотреть премьеру блокбастера.

Дверь тренировочного зала открылась, и внутрь вошли Амит с Этаном. На обоих было черное кимоно. Оба были босые. Этан зачесал назад волосы, а его медальон Кадогана блестел у основания шеи.

Они встретились в центре мата и поклонились с соблюдением принятых правил. Затем Амит хлопнул Этана по спине и они обменялись парочкой слов между собой.

Когда они закончили, Амит посмотрел на тех, кто был на балконе.

— Вы, конечно, любите и уважаете вашего Мастера. Но он один из лучших воинов, которых я когда-либо знал. А я знавал многих. — Амит лукаво усмехнулся. — Но это не значит, что он воин лучше, чем я.

От аудитории послышались добродушные смешки, которые Этан умерил поднятой рукой.

— Если он думает, что он такой, скажем искусный, может нам следует пригласить его продемонстрировать это, как вы считаете?

Вампиры, конечно же, разразились аплодисментами. Они оба знали, как завести толпу. Они были привлекательными и сильными вампирами в самом расцвете сил, и я подозревала, что они были одинаково высокомерны. И там, на татами, готовые бороться друг против друга, они выглядели такими счастливыми, как никто, кого я видела за долгое время.

Поскольку они были счастливы, я позволила себе расслабиться, взять временную передышку от волнений и ожидания и просто смотреть за тем, как они забавляются.

Они начали с кат, составляющих элементов вампирского сражения. Они стояли рядом друг с другом и отрабатывали удары и блоки, их движения были на удивление похожи и текучи.

Когда на их коже выступил пот, они обменялись парочкой слов и снова разошлись. На расстоянии в три метра, глядя друг на друга через татами они снова поклонились, затем встали в позиции, готовясь к бою.

Толпа снова пришла в дикий восторг, а Этан посмотрел на нас и весело подмигнул. Кто-то додумался включить радио, и в динамиках зазвучали «AWOLNATION»[85] с возбуждающими басами и подходящей лирикой.

— Всегда пожалуйста, дружище, — сказал Амит и поманил его к себе.

Этан двинулся, нанося удар полумесяца, который Амит отбил рукой. Он сделал внезапный выпад, который должен был поразить печень Этана, но тот отбил его удар в последний момент. В конце концов, это была разминка.

Но то, что он не намеревался нанести вреда, совсем не значит, что он не собирается заставить Этана попотеть.

Этан был хорош; в этом не было сомнений. Но Амит был... чем-то совершенно другим. Если существует кто-то превыше вампира — создание, своей силой и грацией способное заставить вампира выглядеть неуклюжим и неумелым — то это Амит. Преимущество бытия самым могущественным из вампиров, предположила я. Его движения были идеально ловкими, совершенно сбалансированными. Его сила казалась обманчиво пассивной, и я готова поспорить, что в прошлом нашлось не мало тех, кто недооценивал его, кто ошибочно принимал грацию за слабость.

На самом деле, стиль Амита имел много общего с балетом. Одним из самых удивительных умений опытных артистов балета, мужчин или женщин, была их способность заставлять невероятно сложные движения выглядеть легкими. На протяжении многих лет практики они тренировали мышцы и приспосабливали мышечную память, чтобы исполнения шпагатов в прыжке и пируэтов на пуантах выглядели столь же легко, как ходьба. У них был выдающийся контроль, так же, как и у Амита Пателя.

Этан продвинулся вперед, нанося серии ударов ногами и руками, отчего они пересекли половину помещения, его движения были практически размытыми от скорости. Амит отклонял их, но не так легко, как одиночные удары. Ему приходилось потрудиться, чтобы отбиться от Этана, отчего моя кровь разогналась от возбуждения. На Амита, конечно, было приятно смотреть. Но Этан был самим исполнением и мощью — современный танец против балета Амита.

Он нанес боковой удар, который долетел так высоко, что практически сдул назад волосы с головы Амита. Амит наклонился назад спиной, чтобы уклониться от него, затем завершил кувырок, упершись руками в пол, и перекинул ноги, чтобы снова встать.

Глаза Амита расширились от развлечения.

— Ты тренировался.

— У меня очень хороший спарринг-партнер, — ответил он, и я покраснела от гордости, когда вампиры вокруг меня дружно усмехнулись и похлопали меня по спине.

— Так держать, Страж, — прошептала Линдси.

Я кивнула, но не спускала глаз с дуэта и их па-де-де[86] на матах. Они заставили это выглядеть очень непринужденно.

Когда разминка закончилась, они привели себя в порядок и вернулись в кабинет Этана, чтобы предаться воспоминаниям. Я дала им время пообщаться, проверила свои сообщения и вернулась в оперотдел.

Люк и Линдси сидели за конференц-столом.

— Где она?

Мне не нужно было конкретизировать.

— Все еще в отеле, в ожидании подробностей относительно физического испытания. Келли следит за ней, она много раз заказывала доставку еды.

— Обжорство на почве стресса, — предположила Линдси.

— Я бы так же поступила, — согласилась я и подумала о подзарядке углеводами, которую я получила в «Слоях». Сейчас я была настолько взвинчена, что вообще не была голодна.

Люк приобнял меня за плечи.

— Все будет хорошо, — сказал он. — Знаю, что сейчас это тяжело, но мы говорим об Этане. О мужчине, который обожает вызовы. В конце концов он Посвятил тебя.

Мой локоть, врезавшийся в его ребра, ощущался почти также хорошо, как и его подбадривание.

***

Когда прошел очередной час, и до испытания оставался еще один час, я решила, что пришло время ввести в действие другую часть моего плана с Амитом Пателем.

Моя мотивация в его присутствии здесь была, прежде всего, бескорыстной — нахождение кого-то, чья сила вдохновила бы Этана, напомнила бы ему о друзьях, союзниках и поддержке, которые у него были вне зависимости от исхода испытания.

Но во вторую очередь она была полностью эгоистичной. Этан и Амит были друзьями на протяжении очень долгого времени. Когда я попросила его приехать, я подумала, что Амит может помочь мне сломать возведенные Этаном стены. Мы достигли большого прогресса прошлой ночью — прогресса, которого, как я боялась, мы никогда не достигнем — и я сделала свой выбор. Но еще не все было сказано, в моем сердце оставались опасения относительно того, кем был Этан и что мне все еще предстояло узнать.

Я поднялась наверх, чтобы разыскать его. Дверь Этана была открыта, в кабинете пусто, как и в кабинете Малика. Я застала Элен в ее кабинете через несколько дверей, что-то записывающую в большую папку.