- Ты ранен, Клеменс!

- Пустяки, царапина... Как ты узнал, что нас хотят убить?

- Не знаю. Как-то так, подсознательно. А ты? Ты тоже крикнул, что опасность рядом?

- Аналогично. Вдруг почему-то испугался за тебя.

- Что это было? На кого из нас организовано покушение?

- Скорее на меня. Хотя... ваш шоу-бизнес тоже довольно жесток. Быть может, конкуренты,

недовольные твоим успехом? Ты цел, малыш? Я рад!

- Тебе надо в больницу, Клеменс. Плечо в крови, рана может быть опасна. Чему ты улыбаешься в такой момент?

- Я просто счастлив, Юрген. Ты бросился отталкивать меня, чтобы спасти. Теперь переживаешь за мою рану...

- Как вы, ребята? - к нам пробился Перриян. - Скорее, неотложка здесь! А вот и медики!

Спустя секунду нас с Клеменсом уложили на носилки и понесли в машину, хотя я вовсе не видел никакой необходимости в своей госпитализации.

***

- Что за...? - выругался наемник, оглядываясь на неожиданного противника. - Ты кто такой?

Эрхард опоздал на долю секунды, однако сбить прицел успел, и пуля полетела в белый свет, как в копеечку. Отчаянно молясь в душе всем высшим силам, чтобы никто не пострадал, он налетел на наемника и нанес сильный удар по затянутому черной маской бледному лицу. Тот охнул и упал, однако быстро вскочил на ноги и ринулся в наступление.

- Ты кто такой, мать твою! Что тебе надо? - прошипел он, ошеломляя Эрхарда целой серией ударов, на которые тот отвечать просто не успевал. - Подохнуть захотел, засранец?

- Кто тебя нанял, гад? - отплевываясь кровью, прохрипел Эрхард. Вот сволочь, точно профессионал, умеет драться.

- Да почему я должен говорить? - насмешливо пропел убийца, уже чувствуя себя хозяином положения. - А ты чего полез? Жить надоело? Вот сволочь, помешал, теперь придется начинать все заново. Ты уж прости, тебя в живых оставить не могу. Какую смерть предпочитаешь? Хотя, чего мне тут сюсюкаться с тобой?! Сейчас отправлю тебя, милый мой, в свободный полет!

Омега сцапал Эрхарда за ногу и потащил к парапету. Ну нет же, гад, так просто не возьмешь! Прикинувшись побежденным, Эрхард хладнокровно выжидал момент. У края крыши изловчился и, резко выпрямившись, ткнул пальцами противнику в глаза, и пока тот матерился, схватившись за лицо, применил еще один запрещенный прием и лягнул его между ног, заставив согнуться в три погибели от боли.

- Вот сволочь, ты из уличной шпаны? - с ненавистью выдохнул наемник, однако Эрхард не дал ему шанса оправиться и снова напасть и рубанул ладонью по шее. Омега дернулся и затих, скрючившись на черном покрытии крыши.

- Вот так-то лучше, мерзкий тип, - прохрипел Эрхард, заматывая руки противника его же головной повязкой. - Полиция? Преступник здесь, на крыше здания напротив. Да, приезжайте побыстрей.

Со страхом выглянув с крыши вниз, он увидел неотложку. Ох, знать бы, что там происходит. О, вон же их несут, все вроде обошлось, во всяком случае живые. Теперь дождаться полицейских. А брат? Он трус и вряд ли осмелится сюда подняться, тем более увидев, что дело сорвалось.

Он мог бы тоже спрятаться, однако больше собственной безопасности ему хотелось довести все до конца и рассказать полиции о брате. Пусть даже пострадает сам, попав в сообщники, но если все оставить так, как есть, Уль ускользнет и снова что-нибудь придумает, и Клеменс снова будет под угрозой.

***

Юрген фил Ллоуд

"Сын губернатора - певец эстрады!", "Супруг Наззария заявил, что поддерживает своего звездного мужа!", "Кто заказал звезду?", "Наззарий потерял голос от шока, но это временно!"- газеты пестрели самыми разными заголовками. Я выглянул в окно, - у клиники по-прежнему толкались журналисты.

Вот же ведь настырная братия, как быстро разузнали о потере голоса. Врач уверял меня, что это неопасно, неделя-полторы и все вернется.

- Вы перенервничали на дебюте, господин Наззарий, а тут еще и покушение, - сказал он мне по окончании обследования. - Ваши голосовые связки в норме, но афония случается чаще всего от шока. Мы вас подержим несколько дней в клинике, понаблюдаем за процессом восстановления. Назначим успокаивающие препараты, ну и для горла кое-что полезное. Надеюсь, вы не против?

- Как мой супруг?

- Пуля застряла в мягких тканях предплечья. Хирурги извлекли, теперь с ним все в порядке. Вы можете его навестить.

- Что с твоим голосом? - вот чудеса, он тоже уже знает! - Ведь это же пройдет?

- Пройдет, - я мог пока только шептать. - А ты?

- Да все нормально, - рассмеялся он. - С такой царапиной не стоит занимать в клинике место. Я здесь лишь потому, чтобы побыть к тебе поближе...

Вошел медбрат и сообщил о посетителе. Мы с Клеменсом переглянулись. Кто это, неужели мои родители? Да нет, навряд ли, скорее, Перриян.

В комнату как-то неуверенно, бочком протиснулся Лау. Харрит был с ним, малыш вполне осмысленно смотрел по сторонам, широко раскрыв свои большие черные глазенки.

- О, это же наш сын! - с восторгом выдохнул Клеменс, вскакивая с постели. - Какой же ты красивый, парень! И маленький совсем. Эй, Лау, дай-ка его мне!

Он взял его, так же неловко, как и я, в тот самый первый раз в родильном доме. Его глаза сделались какими-то шальными, он вроде даже перестал дышать, рассматривая сына как восьмое чудо света, а Лау суетился возле, показывая жестами, как надо правильно держать ребенка.

- Ты мой хороший, - улыбался Клеменс, не замечая, кроме Харри, ничего другого, - ты знаешь, кто я? Я твой папа! И очень рад, что мы с тобой отныне будем вместе!