- Простите, кузен, за домашний вид, - Демметрий сделал положенный по протоколу поклон, - не ждал сегодня таких высоких гостей. Я прикажу сварить ваш любимый травяной напиток. Вы не были у нас довольно давно.
- Не нужно, лучше посидите с нами, - улыбнулся герцог. - Я ненадолго, в вашем городе проездом. Его Величество поручил мне выразить от его лица безмерное восхищение удивительным талантом вашего младшего сына. Уже неделю Государь слушает его третий альбом и очень надеется увидеть всю вашу семью на большом приеме, который состоится в следующем месяце. Вот приглашение, прошу вас, кузен.
- Его Величеству понравилось пение моего сына? - растерянно переспросил Демметрий. - Но как же так? Я был уверен, что подобное поведение отпрыска аристократической фамилии при дворе не примут.
- Лет сто назад, возможно, да, так бы и было, - согласился гость, - однако времена и нравы изменились. Так что сказать Его Величеству? Мы можем надеяться на ваш визит в королевскую резиденцию? Король наслышал, что Юрген сейчас почти не выступает, но надеется, что для него он все же сделает исключение. Он будет рад увидеть младшего фил Ллоуда при дворе, вместе с супругом, разумеется, с господином Освалльдом. Его Величеству очень понравилось, что этот смелый альфа пошел наперекор устаревшему общественному мнению и публично поддержал своего омегу, выразив одобрение его занятиям музыкой.
- Конечно, кузен, я немедленно свяжусь со своим сыном. Передайте мою благодарность Королю за столь приятные слова в его адрес. Ну а сейчас, позвольте мне уйти. Я не слишком хорошо себя чувствую. Перри, оставляю гостя на тебя.
- Весь мир сошел с ума, - донеслись до альф негромкие бормотанья удалявшегося Демметрия, - мой дед перевернулся бы в гробу, услышав из монарших уст такие речи.
- Надеюсь, все у вас наладится, Перри, - дружески прикоснувшись к руке племянника, улыбнулся гость. - Юрген действительно талантлив, и его голос полностью восстановился, я очень рад, что у него все хорошо.
***
Эрхард фил Алльвар, единственный наследник "Алльвар-компани", вышел из здания столичного университета, радостно осознавая, что экзамены за второй курс остались позади. Ласково светило солнце, - над столицей снова бушевало лето. Навестить отца Герраля, забежать в головной офис, а потом...
Заныло обожженное плечо, напоминая об увечье. Слишком большая площадь повреждений, никакая пластика не смогла полностью убрать уродливые шрамы. Что ж, это наказание за прошлые грехи, и всю свою оставшуюся жизнь ему придется прожить одиноким. Кому понадобится такой омега, при взгляде на тело которого любого альфу охватит дрожь отвращения?..
- Эрхард? Ну как экзамены? Сегодня был последний? Быть может, выпьем вместе, здесь недалеко открылся приличный бар?
- Даррел... Откуда здесь? И знаешь про экзамены?
- Прости, я не терял тебя из виду, но все никак не мог решиться подойти. Ты все-таки единственный наследник огромного состояния. Боялся, вдруг не так поймешь.
- Даррел...
- Потом подумал, ну какой я альфа, если боюсь сказать любимому о своих чувствах? Если отвергнешь, я пойму. Ответь мне, Эрхард, есть ли у меня надежда?
- Но, Даррел, ты же знаешь, мое тело... как оно повреждено. Спина и плечи, все в ужасных шрамах...
- Вот глупый. Для меня это совсем неважно! Я никогда не думал о твоей спине, как о непоправимом недостатке. Я вообще не думал о таком. Я просто полюбил тебя, еще тогда, когда лечил. Но ты был замужем, и из другого мира...
- Я очень счастлив, Дар, что ты сегодня приехал. Пойдем, отметим окончание второго курса! И, знаешь, я признаюсь тоже, часто думал о тебе...
***
- Юрген, ты мне споешь?
- Ну, если хорошо попросишь...
Клеменс поцеловал мужа в ладонь, потом в запястье, как тот особенно любил, и потянулся к локтю. Провел губами влажную дорожку до плеча и принялся расстегивать рубашку, желая подобраться к маленьким соскам.
- Довольно, подхалим! Ты хочешь песню или соблазняешь на любовь? Что тебе спеть?
- Твой брат как-то сказал, что ты пел песню на древнем языке. Я тоже бы хотел ее послушать.
- На древнем языке? Это на русском, что ли? Действительно, припоминаю, как Перри что-то говорил про это, но я тогда был под домашним арестом и не хотел ему отвечать, считая одним из своих врагов. Так что же получается - Назарий угодил в тело далекого потомка? Послушай, Клеменс, я давно хочу спросить, тебя не напрягает то, что в теле Юргена две личности? Не думаешь о нас, как о паранормальном явлении?
- Вот ты загнул! Юрген... Наззарий... Я вас люблю, обоих. Надеюсь, что когда-нибудь и от тебя услышу...
- Ну ты и дуб, Клеменс, если считаешь, что весь смысл отношений заключается в словах, - со смешком перебил Юрген. - Да если б не любил, думаешь позволил тебе сделать это? - Он взял его большую руку и со значением положил на свой плоский пока живот. - Послушай, это бьется сердце новой жизни.
