Глава 32.
Юрген фил Ллоуд
... - анализ показал наличие в крови запрещенного гормонального препарата, который некоторые омеги рискуют принимать во время цикла, - словно издалека донесся до меня незнакомый голос. - Пусть это не наркотики и не ИИМЗа, но все же препарат не разрешен, и я обязан сообщить в полицию для выяснения источников изготовления и приобретения...
- Насколько он опасен для здоровья, этот препарат? - нетерпеливо перебил Клеменс. - С моим супругом все будет в порядке?
- Не беспокойтесь, в случае однократного приема побочные действия проявляются на короткое время и не оставляют последствий. У молодого человека, вашего... супруга, все осложнилось нервным истощением, он пережил серьезный стресс, да плюс еще и цикл. Известно, что омеги в эти дни особенно ранимы и остро реагируют на негативные явления и грубость. Возможно, что вы чем-то огорчили вашего омегу, не проявили должного внимания или отказали в близости, иначе он не стал бы принимать сомнительное средство. О, извините, я не должен этого вам говорить, однако альфе нужно помнить об особенностях организма своего супруга и помогать ему преодолеть критические дни.
- Он очень бледный и испарина на лбу... - меня коснулась теплая рука, и я почувствовал себя спокойней. - С ним точно все в порядке, врачеватель?
- Пациент в сознании и слышит вас, - посветив ярким лучиком мне в глаза, объявил врач, - жар спал, а после капельницы силы возвратятся. Вы можете поговорить с ним. Я вас пока оставлю, но скоро снова загляну, проверю состояние больного.
- Юрги, ты как? Не надо так меня пугать. Мне очень жаль, что все у нас с тобой так получилось, и по моей вине ты пережил немало трудностей и огорчений. Это занудный врачеватель прав - я был тебе плохим супругом, если позволил увезти за тридевять земель и довел до нервного истощения...
- Клеменс, да прекрати ты, в самом деле, около меня нудеть, я не привык такое слышать от тебя, - я разлепил глаза и посмотрел ему в лицо. Язык не заплетался, видимо, действительно, температура спала. - Лучше скажи, куда ты меня притащил? Неуж в больницу этого тупого городишки? Тогда мой папочка найдет нас через несколько часов!
- Не беспокойся о Демметрии, лежи и поправляйся, тебе еще надо закончить процедуры, - мне нравилась его рука, поглаживающая щеку, она чудесно пахла чем-то удивительно уютным и родным, хотелось ткнуться в нее носом, расслабиться и верить, что никогда никто не сможет оторвать меня от этого надежного тепла, - и что бы ни случилось, знай, я вытащу тебя из лап Асторрия, ты просто потерпи и ни на что не соглашайся. Бежать не надо, убегают те, кто чувствует себя неправым. Дождемся адвоката здесь.
- Но мой отец, он может обвинить тебя во всех грехах...
- Возможно, обвинит, но получив все доказательства своей аферы, он не захочет выносить на публику семейный сор и снимет обвинения, вот увидишь. Для знатных фамилий репутация всегда стоит на первом месте. Асторрию я ничего не сделал, только оглушил, но даже если этот тип захочет заявить, то не добьется ничего. Мотив оправдан - покушение на честь чужого мужа. Самое худшее, что может быть - я проведу в полиции один-два дня. Но думаю, что этого не будет, надо только встретиться с моим доверенным лицом.
- Твой адвокат сумеет доказать подделку подписи на документе о разводе?
- Это совсем несложно сделать опытному специалисту. Мой адвокат уже в пути, тогда мы сможем не бояться ничего. Я ненадолго выйду, видел в коридоре автомат, хочу купить стаканчик тонизующего напитка.
- Ага, - он встал, и ощущение тепла исчезло, и я опять почувствовал себя ранимым и зависимым омегой, которым в этом мире вертят, как тряпичной куклой, - не торопись, я никуда не денусь из палаты...
Вместо Клеменса появились два субъекта в белом, и я прикрыл ресницы, не особо всматриваясь в них. Мне в рот засунули термометр, сняли показание, потом измерили давление.
- Все в норме у красавчика, - удовлетворенно констатировал один из медиков, - сейчас закончит капать и на этом процедуры будут исчерпаны. Можно к нему не заходить, пускай спокойно отдыхает до утра.
- Тебе не кажется его лицо знакомым? - так же тихо спросил второй. - Да, точно, вспомнил, где я видел эти тонкие черты! Это ж Наззарий Селливан, певец, мне брат привез большой плакат из города Миёси...
- Наззарий Селливан? Я слышал про него. Но говорили, что это сценическое имя, а он на самом деле младший сын нашего губернатора господина фил Ллоуда.
- Сын губернатора? Но как же он попал к нам клинику? У них же есть семейный врачеватель.
- Тише, он может слышать нас. Возможно, я ошибся, пациент записан под другим именем, и с ним нет никого из родственников, а только этот альфа с властным взглядом. Как бы то ни было, мы утром все узнаем...
Меня оставили в покое и я немного приоткрыл глаза. Увидел стоящего в раздумье пожилого омегу, который словно бы решал для себя какую-то непростую задачу, и понял, что найдет нас папочка гораздо раньше, чем можно было ожидать.
***
Утром проснулся от неясного шума в коридоре и топота ног. Голос врача заискивающе просил не создавать проблем, другой, в котором я узнал повелительные нотки Демметрия, отвечал, что все прекрасно понимает и постарается не беспокоить пациентов.
- Клеменс...
- Я слышу, - отозвался он, вскакивая с кресла, в котором провел ночь, - спокойно, Юрги...
Дверь распахнулась, в комнату вошли пять человек - трое полицейских, мой врач и Демметрий. Даже при беглом взгляде на родителя я увидал, насколько он взбешен, его породистые ноздри раздувались, из глаз едва ли искры не летели. Взгляд, брошенный на Клеменса, способен был испепелить на месте.
- Вы обещали, господин фил Харрис, - пролепетал врач, подобострастно кланяясь Демметрию, - здесь клиника, все пациенты спят. Да и ваш сын...
- Взять этого мерзавца, офицер! - с ненавистью тыча пальчиком в сторону Клеменса, прорычал омега, не обращая на врача никакого внимания. - Ты по-хорошему не понял, негодяй, больше того, скатился до того, что стал преступником! Проник на виллу и зверски избил Асторрия фил Люффлокса, потом похитил психически нездорового мальчика и снова довел его до опасного для жизни состояния. Мой Юрген так разительно переменился по твоей вине, и я предупреждал, чтобы ты раз и навсегда оставил его в покое! Ну что же вы стоите, офицер, немедленно арестуйте этого человека! Я обвиняю его...
