Уроды.

Бью прикладом подступившего слишком близко мутанта. И когда он падает, добиваю одиночным в голову. Впрочем, это капля в море. Странно, что я все еще жив. Сержант, судя по звукам, тоже все еще отбивается.

– Все, – вдруг долетает до меня шелестящий шепот, а вместе с ним зал заполняет тихий гул. Периферийным зрением замечаю движение – в гладком боку состава исчезает узкий сегмент.

– Отходите, – тот же шепот.

Сержант, как робот, опускает автомат, я едва успеваю снять бросившуюся на него тварь, подхватывает Горячева под мышки и тащит к составу.

Отступаю следом за ним. На индикаторе цифра десять. Патронов у меня больше нет. Лазерный блок достать не успею.

Ио. Нужно, чтобы он попал внутрь.

Оборачиваюсь коротко, чтобы оценить ситуацию: морлок стоит на коленях, закрыв глаза. Рядом с ним несколько трупов.

Полосую короткой очередью прущих на меня тварей и шаг за шагом отхожу в сторону Ио.

На пятом шаге у меня заканчиваются патроны. Затвор сухо щелкает, и меня обдает липким ужасом.

Меня сожрут прямо сейчас.

И едва я успеваю об этом подумать, Ио толкает раскрытыми ладонями воздух. И обступившие нас твари валятся на пол. Ио, впрочем, тоже.

Он сломанной куклой падает набок и замирает.

Я кидаюсь к нему, отдираю от его висков провода, подхватываю его безвольное тело на руки и в пару прыжков достигаю состава. Сегмент борта за моей спиной задвигается на место, и меня швыряет на пол, потому что поезд с едва слышным шумом набирает скорость.

***

В голове потихоньку проясняется. Сержант рядом со мной удивленно оглядывается по сторонам. Судя по всему, Ио взял его под контроль полностью, абсолютно лишив воли. Остается надеяться, что это никак не отразится на его способности соображать...

Горячев шевелится, приходя в себя. Касается пальцами виска, разглядывает оставшуюся на них кровь.

Я подползаю к лежащему лицом вниз Ио, переворачиваю его на спину, устраивая его голову на своих коленях.

Морлок, не моргая, смотрит куда-то вверх, вся нижняя часть лица у него в подтеках крови. Черные следы на белоснежной коже выглядят жутко.

Осторожно поворачиваю его голову набок. На виске у Ио круглый глубокий след, словно ожог. Кожа вокруг спеклась, кровь свернулась.

Касаюсь раны пальцем, и Ио вздрагивает. Тяжело втягивает воздух.

– Тише, малыш, – осторожно возвращаю его голову в прежнее положение. Мельком оглядываю второй висок. Там ожидаемо то же самое. – Не шевелись.

– Прости... – хрипло шепчет Ио. – Я не хотел этого делать. Никогда. Но мне пришлось. Иначе бы мы все погибли.

О чем это он?

– Взять под контроль было легче, чем защитить, – в голосе Ио столько вины, что мне самому становится паршиво. – Нужно было быстрее исправить поломку, и я...

А я внезапно начинаю осознавать случившееся. То, с какой легкостью Ио завладел моими мозгами.

Мелькает мерзкая мысль, что если он сделал это сейчас, в таком состоянии, то ничто не мешает ему сделать это снова.

Он ведь может заставить любого из нас сделать все, что угодно.

– Ты теперь будешь ненавидеть меня, – шепчет Ио. – Бояться. Перестанешь верить.

И я вижу, как из уголка его глаза к виску катится прозрачная крупная капля. Ловлю ее пальцем, чтобы не попала в рану.

Ио мог контролировать нас с самого начала. Заставить думать так, как ему удобно.

Или нет.

– Когда доберемся до корабля, сможешь меня убить, – морлок закрывает глаза. – Я все равно последний. В моем существовании нет смысла. Но так ты будешь уверен, что свободен от контроля. Я ведь понимаю. Знаю, о чем ты думаешь.

Да плевать я хотел. Если бы не Ио, нас бы сейчас уже доедали.

– Ну, ты чего, – осторожно глажу детеныша по голове. – Ты сделал все, что мог, чтобы нас спасти. Я тебе верю.

– Я не хотел, – горько шепчет Ио. – Действительно не хотел, чтобы так случилось.

Вот заладил...

– Шшш... – подтягиваю его чуть выше, устраивая удобней. – Не надо об этом. Ты не сделал ничего плохого. Я все так же твой друг. И Сержант, и Горячев тоже. Мы будем заботиться о тебе, как и раньше. Не бросим. Не будем бояться. Так ведь? – оборачиваюсь к сидящему рядом Сержанту.

– Спасибо, – тот кладет ладонь на плечо морлока. – То, что ты сделал... – он запинается, сглатывает тяжело, – ты поступил правильно. Мы все живы только благодаря тебе. Рома прав. Ты не сделал ничего плохого.

– Вы так... считаете? – неуверенно спрашивает Ио. – Понимаете, что я не хотел зла?

– Именно так, – говорю это, поглаживая его по голове.

– Я займусь им, – Сержант кивает на лежащего на полу Горячева. – У него, кажется, сотрясение. Интересно, где его так угораздило.

– Это я его, – признаюсь. – Его так приплющило, что только это помогло.

– Я не смог даже проникнуть в его разум, – Ио смотрит в потолок. – Они звали его. Внушили что-то, основываясь на памяти. С таким тяжело бороться. А я не мог сосредоточиться.