– Ты одет, – мягко напоминает Ио.

– Ну да... – как-то отсутствующе выговаривает Сержант. – Я чего-то устал, парни.

– Это нормально, – кивает морлок. – Тебе нужно поспать.

Сержант молча укладывается на койку и через пару секунд уже тихо ровно дышит. Нездоровая бледность на его небритых щеках сменяется нормальным оттенком.

***

– Он другой, – Ио говорит это, едва мы выходим за дверь.

– Он растерян, – пожимаю плечами. – Такое не каждый день узнаешь.

– Нет, – морлок качает головой. – Это последствия. Препарат разрушает его мозг до сих пор. Действие пройдет, он восстановится. Но следующая доза будет для него последней, когда бы он ее не принял.

– И что будем делать? – становится паршиво. Как-то несвоевременно. По идее, я должен был понять все раньше?

– Я не знаю, – тихо говорит Ио.

Не знает?

– Но ведь надо что-то решать? – прошу его. – Мы должны как-то...

– Я бесполезен, видишь? – Ио сжимает в кулаке свои безжизненные тусклые волосы. – Я ничего не могу сделать. Только смотреть. И тебе я тоже больше не могу помочь! А они это поняли, – он судорожно оглядывается. – Теперь им только нужно дождаться, пока защита исчезнет из твоего сознания окончательно.

Мать твою. Только этого не хватало. Неужели и я тоже...

– Мы ведь заправились, – перехватываю его за предплечье и дергаю к себе. – Отстыкуемся и рванем к Земле. А там...

– Мы только принесем туда зло, – Ио вскидывает на меня глаза, и я едва не отшатываюсь. – Это не отступит. Будет преследовать. Пока не убьет. Или... – он осекается, косится куда-то влево.

– Что «или»? – встряхиваю его за плечи.

– Отдайте им меня, – он больше на меня не смотрит.

– Ты сейчас серьезно? – заглядываю ему в лицо. – Считаешь, кто-то из нас так поступит?

– А чего, думаешь, от вас добиваются? – Ио говорит совершенно без интонаций. – Моя кровь успокоит их. Я последний. Наш вид должен исчезнуть окончательно.

Так значит, Горячев не просто так хотел пристрелить Ио?

– И когда ты хотел мне это сказать? – интересуюсь.

– Никогда, – Ио упорно пытается отвернуться. – Я не хотел это говорить.

– Зачем теперь сказал? – спрашиваю тихо.

– Мне страшно, – так же тихо спустя паузу отвечает морлок.

– Ничего, – глажу его по голове и целую в висок. – Все нормально будет.

Хочется, по крайней мере, в это верить.

Ио молча кивает и утыкается в мое плечо ледяным лбом. А я просто глажу его по спине и пытаюсь абстрагироваться от чувства, что за спиной кто-то есть.

***

Во второй раз это происходит, когда я иду по коридору к медицинскому отсеку, чтобы проверить Сержанта.

Все мое тело вдруг обдает могильным холодом, дыхание застревает в горле. И я замираю, понимая, что не один. И как только это осознание приходит в мою голову, рядом с ухом раздается шелестящий бесплотный голос, теперь уже без сомнения говорящий со мной:

– Ты должен выслушать нас, человек. Ты единственный, кто понимает, а не подчиняется.

– Что? – выдыхаю хрипло.

И голос отчетливо шепчет, обдавая меня холодом:

– Мы хотим спасти.

Глава 15.

– Спасти? – переспрашиваю хрипло. – Я не совсем...

– Пусть человек молчит, – прерывает меня все тот же призрачный шепот. – Человек должен только слушать. То, что ты называешь именем «Ио» – причина гибели планеты. Мы предпочли уничтожить этот мир и самих себя, чтобы не дать подобным ему вырваться на свободу.

– Ио, – это мне шепчут уже в левое ухо, – не его имя. У него не может быть имени. Он один из образцов генетических мутантов. Неудачный эксперимент, вышедший из-под контроля за несколько сот лет до событий, приведших к уничтожению нашей цивилизации. Проект закрыли, когда власти осознали, чем грозит продолжение работы, но образцы так и остались законсервированными в нескольких десятках лабораторий по всей планете. Одной из особей удалось вырваться, что повлекло за собой серию побегов из лабораторий по всей планете. Образцы, обладая всеми положенными взрослой особи знаниями и доступом к общевидовому пакету информации, сумели ассимилироваться и исчезнуть из поля зрения специальных служб. Кроме того, все выведенные особи обладали возможностями, в десятки раз превышающими возможности любого из маэеон.

– Маэеон? – спрашиваю бездумно. И вдруг ловлю себя на мысли, что уже не знаю, зачем задал этот вопрос.

– Название нашего вида, человек, – в шепоте мне слышится недовольство. – Любой из образцов мог с легкостью подчинить себе тысячи маэеон. Питаться их ментальной энергией, становясь все сильнее. Но их целью было не всемирное господство, превосходство над всеми живущими или месть. Образцы изначально создавались программируемыми биологическими организмами, без возможности генерировать собственные чувства или желания. Но где-то в генном коде произошел сбой, никому из ученых, работавших над проектом, так и не удалось выяснить где. Впрочем, эта информация уже никак бы не повлияла на результат. Образцы объединились и приступили к зачистке. Глобальному уничтожению всех форм жизни. Первым этапом было бы уничтожение Маэеона. Дальше – ближайшие планеты одна за другой. Чудом нам удалось завладеть одним из образцов. Проведя анализ его мозговой активности, мы поняли, что остается только один выход – инициировать катастрофу, которая убьет большую часть образцов и лишит оставшихся ресурсов, нужных для реализации планов по уничтожению. Для рядовых граждан была придумана легенда о мировой войне за ресурсы, что в сложившейся на тот момент ситуации было бы в определенной степени логично.