С другой стороны, в промежутке между вторым и четвертым секторами она будет нестабильна, если я не попытаюсь исправить неполадку.

– Второй, это первый. Прием. – Хрипит у меня на поясе рация. Я вздрагиваю, стоящий у меня за спиной молчаливой тенью морлок отшатывается в сторону и шипит.

– Это Сержант, – зачем-то поясняю я и нажимаю кнопку: – Второй на связи.

– Рома, мать твою! – орет на меня Сержант. – Где тебя носит, придурка кусок?! Тут такое дерьмо! Слизь повсюду! До ночи боятся не успеть выжечь!

– С подачей энергии и правда сбой, – говорю это, одновременно касаясь пальцами сенсоров, пытаясь начать диагностику – я всегда плохо понимал в этом. – Нужно провести диагностику и выявить поломку. Может, просто глюк, а может, и правда чинить надо. Иначе два сектора вырубить может легко. Там перепады мощности какие-то идут. И помехи.

– Ебаный в рот! – с чувством характеризует ситуацию Сержант. – До ночи сорок минут.

Как будто я не в курсе, блядь.

– И что ты предлагаешь? Оставить все так, как есть? – интересуюсь. – Чтобы жуки точно всех сожрали?

– Поторопись, – бросает Сержант и отключается.

Но мы оба знаем: я не успею. И будет чудом, если я не сдохну сегодня ночью. В любом случае смерть одного против смерти сотни человек – вполне справедливая жертва. Так поступил бы любой. Наверное.

Диагностика наконец-то запускается. Прогресс – один процент. Я сажусь у стены под щитком, укладываю автомат на колени и сцепляю пальцы в замок.

Морлоки стоят молчаливым полукругом, словно ждут чего-то. Глаза у них не моргают.

– Пардон, – сглатываю. – Кажется, я здесь у вас задержусь.

Мне никто не отвечает. Они так же смотрят на меня, не отрывая взгляда.

Господи, какой же я придурок. Любой другой на моем месте уже драпал бы к стене, надеясь, что все как-нибудь обойдется. Даже Сержант. Уж у него-то голова на плечах имеется. А еще семья. Жена и два сына.

Надеюсь, я успею устранить поломку до того, как меня сожрут. Хорошо, что у меня никого нет. Шлюха Элизабет не в счет. У нее все равно полно клиентов.

Обидно будет сдохнуть зря в двадцать три. Хотя, даже если я успею, максимум, кто обо мне вспомнит – Сержант и ребята.

Плевать.

Поднимаюсь на ноги, чтобы глянуть на полосу загрузки. На экране семь процентов. Чтоб его.

– Ну, что за пиздец? – пою эту фразу на всем известный дурацкий мотивчик.

Морлоки не спешат расходиться. Кажется, половина Перехода здесь собралась.

Все равно. Все равно же?

Трясущимися пальцами вытаскиваю из рюкзака остатки сухпайка и принимаюсь запихивать в рот галеты.

Они сухие и безвкусные. Клетчатка и еще какие-то там питательные элементы. Интересно, на сколько лет еще хватит наших запасов. Мы ведь ничего не производим. Все эти сухпайки и прочая сублимированная дрянь привезены с Земли.

По одному пакету в день. Патрульным – по два. И еще шоколад. Он полагается только нам и детям.

Наверху пищит.

Вскакиваю на ноги, гляжу в экран.

«Найден сбой на линии 34 в отрезке 13. Продолжить диагностику?».

Красная лампочка все еще мигает.

Жму «продолжить». Все равно пока диагностика не закончится, подробностей я не получу. И как раз когда я касаюсь этого сенсора, наручные часы тихим сигналом оповещают меня о том, что официально наступила ночь.

Конечно, в реальности до темноты есть еще пятнадцать минут, но за стену я уже не попаду.

Рация молчит. Да и о чем я могу сейчас сказать Сержанту? О поломке? Она все равно высветилась на экране главного компьютера на КПП, отвечающих за находящиеся под угрозой сектора.

Им остается только ждать. И надеяться, что я все исправлю. Бригаду не пошлют. Девяносто процентов. Учитывая жуков. И то, что стена функционирует, хоть и со сбоями.

Хотя, даже если бы напряжения не было, они навряд ли высунулись бы наружу. Так и сидели бы в надежде, что ничего не случится.

Давешний детеныш, которому я скормил шоколадку, смотрит на меня из-под капюшона. Бледно-розовые губы шевелятся, словно он пытается что-то мне сказать. Но у него получается только слабое шипение.

– Я тебя не понимаю, малыш, – качаю головой. – Извиняй.

Съеживается, отползает назад.

– Шли бы вы по своим делам, ребят, – предлагаю неподвижно стоящим вокруг морлокам. – Сожрать меня всегда успеете.

Воздух словно наполняется укоризной. Мне почему-то становится неловко. Так что я затыкаюсь и отворачиваюсь к щитку, все равно ничего другого, кроме как гипнотизировать взглядом полосу загрузки, мне не остается.

Правда, дело там идет веселее. Прогресс уже восемьдесят девять процентов и, судя по индикатору, остается еще пять минут.

Только вот для меня это уже ничего не изменит.

Наверху уже кто-то леденяще душу воет. Среди морлоков пробегает шепоток, правда, никто из них не шевелится. Мне кажется, я слышу его внутри головы.

Слышится какой-то скрежет, треск. Как будто...

– Жуки!