Важна, однако, не подлинность традиций, а та идеологическая роль, которую они играли в исламском мире. Суннитские традиции изначально бросают вызов шиитской «ереси», шиитское течение возникло из-за разногласий о преемственности после смерти пророка. Мухаммед умер в 632 году, и его сподвижники решили избрать преемника. Они выбрали предводителем Абу Бакра, а после его смерти Омара. Али, зять Мухаммеда, возможно, и обиделся, но не протестовал. Гнев Али вызвало избрание третьего халифа, Османа. Осман из клана Омейя был представителем племенной аристократии Мекки. Его победа вызвала раздражение у старых приверженцев и сподвижников пророка, они предпочли бы видеть халифом Али. Если бы новый халиф был моложе и энергичнее, противоборствующим сторонам, возможно, удалось бы как-то примириться, но Осману было за семьдесят, поэтому старик поспешил назначить на ключевые посты во вновь завоеванных провинциях своих близких родственников и членов своего клана. В 656 году сторонники Али убили его, после чего Али был назначен новым халифом.
Все это вылилось в первую исламскую гражданскую войну. Два старых соратника Мухаммеда, Талха и аз-Зубайр, призвали войска, верные Осману, к восстанию. К ним примкнула юная вдова пророка Айша. Сражение разыгралась близ Басры, и Айша, взобравшись на верблюда, призывала своих воинов разбить «узурпатора». В этом сражении, которое известно под названием «Битва верблюда», победила армия Али. Талха и аз-Зубайр погибли в этом сражении. Айшу взяли в плен и вернули в Медину, где она была помещена под домашний арест.
Впоследствии противники Али, Омейяды, разбили его в другом сражении, применив более искусную военную тактику. Решение Али прибегнуть к третейскому суду и признать свое поражение разозлило часть его же сторонников, желавших придерживаться бескомпромиссной конфронтации с противником. Один из них в 660 году убил Али возле мечети в Куфе. Халифом был признан противник Али, блестящий военачальник из клана Омейядов — Муавия, однако сыновья Али отказались подчиниться его власти. Они потерпели поражение и были убиты в сражении при Кербеле сыном Муавии Язидом. Это поражение привело к перманентному расколу внутри ислама. С этого времени шия'т (партия) Али стала создавать собственные династии и государства, наиболее яркими примерами которых являются средневековая Персия и современный Иран.
Шииты разработали собственные традиции, часть из которых является откровенно оскорбительной по отношению к Айше и Омейядам. Целью этих обычаев была дискредитация Айши, поскольку она фактически возглавила вооруженный мятеж против законно избранного халифа Али. Сторонники Али распустили слухи, что малодушный халиф Осман, который обнародовал первую разрешенную версию Корана, выбросил из нее целый ряд стихов, потому что их можно было трактовать в пользу сподвижников Али. Один из хадисов, приписываемый Айше, утверждает, что в устной форме Корана, из уважения к Ветхому Завету, рекомендовалось «забивать камнями до смерти» в наказание за супружескую неверность, тогда как в обнародованной Османом версии предполагалось, что достаточным наказанием за это является хорошая порка.
Было бы удивительно, если бы в этой наэлектризованной до предела атмосфере интеллектуальной войны и конкретных военных действий — войны одних хадисов против других, войны между различными школами интерпретации Корана, споров о подлинности самого Корана — не появились в изобилии ереси и скептицизм. Достойно удивления то, что на протяжении первых двенадцати веков существования ислама и еретиков, и скептиков терпели в больших количествах. Только тех, кто бросал прямой вызов Корану, обычно хватали и казнили, как еретика IX века из Йемена, изобретшего собственный набор хадисов, признанный в то время богохульными и подрывающими моральную репутацию пророка. И произведение, и его автор были без жалости уничтожены.
Однако многие поэты и философы спорили, расходились во мнениях и в поисках знаний переходили границы и «вдавались в ересь», обогащая тем самым исламскую цивилизацию. Муллы с их возмущенными протестами часто оставались не услышанными правителями, что являлось показателем того, что в то время ислам был уверенно развивающейся религией. Андалузские философы в своих спорах обычно не выходили из установленных исламом рамок, хотя в XII веке Ибн-Рушд (1126–1198), философ из Кордовы, время от времени переходил дозволенные границы. Известный латинскому миру под именем Аверроэс, Ибн-Рушд был сыном и внуком кади, другой его дед был имамом[25] Великой мечети в Кордове.
Сам Ибн-Рушд тоже был кади в Севилье и Кордове, хотя ему пришлось покинуть Кордову на волне возмущения ортодоксального духовенства, его книги сжигали, а ему самому было запрещено входить в Великую мечеть. Схватки с ортодоксальным духовенством не только обостряли интеллект Ибн-Рушда, но и заставляли его соблюдать осторожность. Когда этот философ просвещал султана Абу Юсуфа, задавшего ему вопрос о том, что есть Небеса, Ибн-Рушд ответил не сразу.
Абу Юсуф настаивал: «Это субстанция, которая существует в вечности, или она имела начало?» И только когда выяснилось, что правитель знаком с древней философией, Ибн-Рушд ответил ему, объяснив, почему рационалистические методы главенствуют над религиозными догмами. Философ слишком хорошо знал, что приверженность материализму может привести его на плаху, однако решился довериться своему правителю, который поощрял его интеллектуальные изыскания. Когда султан сознался, что нашел работы Аристотеля непонятными, и пожелал, чтобы их объяснили коротко и ясно, Ибн-Рушду пришлось написать целую серию книг, комментирующих труды Аристотеля. Эти «Комментарии» привлекли внимание христианских и иудейских теологов. Основная масса работ Ибн-Рушда, написанных на арабском языке, была потеряна или уничтожена, сохранились только отрывки. То, что осталось, сохранилось в основном в латинских переводах, которые внимательно изучали в эпоху Возрождения, однако это только крошечная часть всех сочинений Ибн-Рушда. «Комментарии» выполняли двойную функцию: автор не только попытался систематизировать громадную часть работ Аристотеля и познакомить исламский мир с рационализмом и антимистицизмом, но и пойти дальше и придать рационалистической мысли самостоятельную ценность.
Двумя столетиями раньше персидский ученый Ибн-Сина (980—1037), родившийся близ Бухары, заложил основы изучения логики, естествознания, философии, политики и медицины. Он критиковал «Логику» Аристотеля за то, что она слишком далека от реальной жизни и вследствие этого не имеет реального применения. Ибн-Сина был настолько искусным врачевателем, что его работодатели, исконные правители Хорасана и Исфагана, спрашивали его совета в решении политических вопросов. И он, как впоследствии Макиавелли, давал советы, которые заставляли некоторых из его покровителей гневаться. Это значило, что ему частенько приходилось спешно покидать рабочее место, в такие периоды он исчезал из общественной жизни, зарабатывая на хлеб исключительно врачеванием. Его книга «Канун аттибб» («Канон врачебной науки») представляет собой сборник существовавших в то время медицинских знаний, дополненных собственными теориями Ибн-Сины и описанием лекарств, приготовленных им за многие часы постоянной клинической практики. Эта книга стала основным учебником по медицине во всех медицинских школах исламского мира, а отдельные ее главы до сих пор используются в современном Иране. «Китаб альинсаф» («Книга указаний и наставлений»), в которой давались ответы на 28000 различных философских вопросов, была утеряна при разграблении Исфагана еще при жизни Ибн-Сины. Автор отдал единственную копию своей книги в местную библиотеку.
Именно философские идеи Ибн-Сины, содержащиеся в других работах и распространявшиеся в основном в отрывках, привлекали внимание к метафизическим вопросам о субстанции и бытие, о существовании и сущности. В последующие века труды Авиценны добрались до Западной Европы, где вокруг его идей разгорались горячие споры. Философ подвергал сомнению воскресение тела, но не души (возможно, уступая ортодоксальному исламу), что стало одной из причин, по которым двумя указами от 1210 и от 1215 годов запрещалось изучать его работы в Сорбонне. Через пятнадцать лет милостивый Римский папа, Григорий IX, отменил это запрещение.
