Картер дерзко фыркнул:

— Хочешь сказать, ты так хорош? Перетрахавший тысячи мужчин? Ах, да, так ты набирался опыта! Тебе никто не отказывал! Тебя все хотели!

— Представь себе, — отозвался Брайан. В нём вспыхнула заинтересованность, к тому же Брендон был красив. Срабатывали многолетние инстинкты: поймать жертву и отыметь.

— Так вот, Джаса ты не получишь!

— А, может, я получу тебя? Всегда мечтал с собой…

Брайан шагнул вплотную к своей копии, быстро, пока тот не опомнился, накрыл его губы своими, руку просунул под пояс брюк, сминая ягодицы. Да, с самим собой ещё не было. Трахать и представлять, что под тобой ты…

Стояк появился мгновенно.

Улыбки

Упругое тело под ним расслабилось, распластанное спиной на начальственном столе. Брайан перестал оглаживать живот и бока под вытащенной из брюк рубашкой, остановился, приподнял голову: неужели Картер смирился, тоже почувствовал желание?

Нет, Брендон лежал безучастно, уставившись в потолок. И его стояка Брайан не ощущал.

Брендон сразу заметил смену настроений, перевёл взгляд на соперника, улыбнулся. Шире. Ещё шире, пока не захохотал, так же лёжа на столе.

— Кинни… — Картер смеялся, его торс с задранной к груди одеждой сотрясался, но он не мог остановиться, смахивал слезинки пальцами.

— Что, блять? — Брайан предпочёл отойти, трахать канадского мужа он всё равно не собирался — жалюзи оставались открытыми, а зайти в приёмную мог любой подчинённый или клиент, тогда репутация фирмы окажется под угрозой.

— Кинни… — опять повторил Брендон, больше он ничего произнести не мог, продолжал взахлёб хохотать, но хотя бы сел.

Брай смотрел на него, как на жалкое инопланетное животное. Где-то глубоко в груди ворочалось неприятное чувство отвергнутого человека, оно было лёгким, почти незаметным, потому не мешало и не уязвляло: к подобному исходу он был готов и даже ждал его. Странное поведение посетителя, наоборот, обескураживало. Начнись сейчас скандал, крики, драка — логичное дело, но смех?

Брайану надоело на это смотреть и быть лишним в собственном кабинете:

— Иди на хуй отсюда.

Картер покачал головой, не принимая угрозу всерьёз, безудержный смех превратился в одиночные всхлипывания и смешки. Он поднялся на ноги, стал небрежно приводить себя в порядок, перманентно поглядывая на хозяина фирмы.

— Кинни… Прости, Кинни, я спутал все твои планы…

— Какие, нахуй, планы?

— Вот знаешь, что-то я не верю, что ты бы стал спать со мной… Сейчас, когда ты борешься за Джастина. Ты ведь не такой наивный, чтоб думать, что я проникнусь к тебе и сохраню всё в секрете…

Брайан молчал. Чужие слова пришлись в точку. Солнышко бы так или иначе узнал, случись этот трах. Да и попытку не утаить. Муженек не станет держать язык за зубами.

— Ну и? — наконец спросил он.

— И, — протянул Брендон, застёгивая ремень, — мне кажется, я понял, для чего ты на меня накинулся.

— Для чего? — глядя прямо в глаза меланхолично поинтересовался Брайан.

— Ты хочешь избавиться от Джастина…

— Что-то я…

— Ты испугался, Кинни, — Брендон полностью оделся, и сейчас они стояли друг напротив друга. — Ты дал обещание, а потом пожалел о нём. Как тогда, в Питтсбурге, когда ты сделал ему предложение. Джас мне рассказывал. Рассказывал, что ты с лёгкостью отпустил его в Нью-Йорк учиться, лишь бы не жениться, расстроил свадьбу его же руками, взвалил тяжелое решение на него.

— Иди на хуй, — Брайан смотрел прямо, не теряя лица, слова царапали его за живое, он верил, что Солнышко мог сказать такое про него, ведь, по сути, так оно и было. Но тяжелым решение было не только для Тейлора, он тоже страдал, жалел и расплачивается за свои слабость и малодушие по сей день. Оправдываться перед посторонним мужчиной он тем более не намеривался.

— Ты и сейчас, Кинни… Джастин повёлся на твои сладкие речи, и ты уже боишься стать несвободным, связать себя обязательствами. А самому взять свои слова назад смелости не хватает, вот ты и придумал этот ход. Джас узнает и отвергнет тебя, отвернётся. Тебе насрать, что ему снова будет больно, главное — тебе не придётся выполнять обе…

Брайан прыгнул на Картера, мешая ему закончить. Разбить нос, выбить зубы. Заткнуть его пасть любыми способами.

Кулак уже летел в физиономию соперника, как снова, звякнув, открылась дверь.

— Брайан?!

На пороге с округлившимися глазами стоял Майкл, к груди он прижимал бумажные пакеты с едой. Как всегда вовремя, блять!

Кинни со злостью опустил руку, отвернулся, глубоко вдыхая. За его спиной, ни слова не говоря, кабинет покидал мистер Картер.

Брайан собрал всю свою выдержку, ещё раз глубоко, очень глубоко вдохнул и повернулся к выходу. Стремительно зашагал к двери.

— Брайан! — завопил Майкл. — Ты куда?

Лучший друг изумлённо таращился на него и вслед даже не поздоровавшемуся мужу Джастина. Конечно, он интуитивно понимал, что ничего позитивного тут не происходило, раз атмосфера так накалена, но не сунуть свой нос с наставлениями не мог. На хуй!

Кинни удостоил его лишь взглядом, как досадную помеху, появившуюся некстати и испортившую абсолютно всё — переживёт.

Он вышел через приёмную, хотел догнать Картера, догадывался, куда тот потопал.

И вправду — его двойник только что остановил подвернувшуюся в холле Кэтти, и она указывала в сторону дизайнерского отдела. Брендон заметил позади себя преследователя, сжав губы, развернулся и размашисто зашагал в подсказанном сотрудницей направлении.

Остановившийся было Брайан рванул за ним вновь, но так, чтобы не вызвать любопытства снующих подчинённых.

— Мистер Кинни… — помощница перегородила ему дорогу, подсовывая какую-то тощую папку.

— Не сейчас, — рявкнул он, плохо контролируя раздражение: как раз в этот момент он потерял из виду Брендона. Зашагал ещё быстрее, но перед кабинетом руководителя отдела сбавил скорость. Привычным порывом было надеть маску безразличия, мол, просто так для развлечения здесь прогуливаюсь, но Брайан решил, что никого этим не проведёт, да и времени на перестройку не оставалось: Картер уже внушает мужу свою версию событий. Брайан видел это сквозь жалюзи: блондин сидел за столом, задрав голову, Брендон стоял перед ним, упершись руками в высокую спинку стула, его лица с этого угла обзора не было видно, но Кинни не сомневался, что тот ябедничает с жаром.