- Тебе это даром не пройдет, мелкий ублюдок, - шипит он из-за своего стола.
А я снова улыбаюсь.
- Посмотрим.
С грохотом распахиваю дверь, чтобы как можно больше народу обратило внимание, как я выскочу из кабинета. Опустив голову, быстро иду в сторону туалета. И, подумать только, Уоррен как раз там. Бросив на него испуганный взгляд, запираюсь в кабинке. А затем притворяюсь, будто перевожу дыхание и сплевываю.
Он осторожно стучит в дверь.
- Сынок, ты в порядке?
Сынок? Да он не старше Джастина.
- Да, сэр. Спасибо. Сейчас приду в себя.
- Уверен?
- Да, спасибо. Просто дайте мне минутку.
- Ладно.
Услышав, как он выходит, сажусь на крышку унитаза и изо всех сил стараюсь не расхохотаться. Все прошло еще лучше, чем я ожидал. Пожалуй, до конца дня можно на работу не возвращаться. Все подумают, что мне невыносимо было оставаться в месте, где я подвергся таким жутким мучениям. Ну и клево! Пойду домой и почитаю, что там осталось в списке на лето. А то я две недели к книгам не прикасался.
Мама возвращается поздно и тут же идет готовить ужин. Спрашивает, где я был все выходные. Будто ей дело есть.
- У Майкла.
- Зачем только ты все время к нему ходишь? Ты знаешь, что брат его матери – гомосексуалист?
Скриплю зубами. Только вот мне совсем не нужно, чтобы мне вечно приходилось с ней сражаться за право пойти к Майки.
- Его дядя живет в Нью-Йорке, мам. Я только раз его и видел – в прошлом году.
Она кивает и наливает себе шерри, будет прихлебывать, пока готовит. Вечер обещает быть интересным.
- Я ухожу, на меня не готовь.
Иду к Джастину и впервые звоню в домофон. Он открывает быстрее, чем я успею назваться. Так сильно хочется? Встречает меня на площадке перед открытой дверью. Быстро хватает, затаскивает внутрь и запирает замок.
- Что ты наделал?
- Я все уладил.
- Брайан, что именно ты сделал?
Рассказываю ему, как все было. И в процессе не могу удержаться от смеха. Все так замечательно вышло. Пока я рассказываю, джастиновы глаза все расширяются и расширяются. И стоит мне закончить, как он приваливается к двери, будто, если бы не она, ноги бы его не удержали. И снова весь сереет. Блин, да расслабься уже! Все закончилось.
- Господи, - бормочет он. – Господи… Господи… Ты отсосал Кипу, а затем стал шантажировать его?
Пожимаю плечами.
- Ему еще повезло. Получил хороший минет, которого иначе бы ему в жизни не видать. А на шантаж он сам напросился.
- Ты хоть понимаешь, сколько проблем мог на себя навлечь?
- Да он никому не скажет. А если и скажет, кто ему поверит? Все видели, как я вырвался из его кабинета, весь расхристанный. И если он задумает что-нибудь о нас разболтать, посмотрим, как ему свою шкуру удастся спасти.
- Брайан… - начинает он.
И вдруг замолкает. Как будто не знает, что сказать.
- Джастин, все позади. Возьми уже себя в руки.
Он вздыхает.
- Брайан, это было безрассудно. И опасно. И глупо! Не говоря уж о том, что не законно. Поверить не могу, что ты использовал секс – как способ добиться своего.
- Да все так делают. Ничем не хуже, чем дать отсосать вышибале из «Вавилона», чтобы он бесплатно пустил нас в клуб.
Кажется, я что-то не то сказал, потому что он мрачнеет еще больше.
- Ты даешь вышибалам… О господи!
Да что с ним такое? Он что, никогда не слышал, что такое сделка? Пусть уже на хрен расслабится. Подхожу ближе, притягиваю его к себе и целую. И он отвечает. Закрывает глаза, зарывается пальцами мне в волосы, скользит языком в рот. А потом мягко отталкивает.
- Брайан, мы должны остановиться.
- Да ну? А твой стояк считает иначе.
Да сколько еще раз мы будем разыгрывать этот фарс? Мы же оба знаем, чем все закончится. Надоело уже!
- Брайан, - начинает он так печально, словно готовится сообщить мне, что мой щеночек умер. – Я и передать тебе не могу, как расстроен. Я знаю, ты хотел, как лучше, хотел спасти нас обоих. Но я никогда себя не прощу за то, что тебе пришлось заниматься сексом с этим уродом, чтобы мне помочь. Заниматься сексом можно только по одной причине – потому что хочется. И все. А все остальное – просто неправильно.
- Ладно, хорошо. Я уяснил. А теперь мне хочется заняться сексом с тобой. Так правильно?
- Нет. Я не могу так больше. Я проснулся, наконец, Брайан. Мы оба знали, что я не должен был с тобой спать. Это с самого начала было неправильно, прости меня за это. И за все вообще. Я был эгоистичным слабаком, и мне очень жаль.
- Да мне уже надоело это слушать. Можно мы просто пропустим эту часть – о, боже, боже, я трахаюсь с интерном – и займемся делом?
И вот он опять так улыбается. Этой своей самоуничижительной циничной улыбочкой, что вечно велит мне отвалить. Ненавижу ее! Хочу ее уничтожить – то ли пощечиной, то ли поцелуем.
