Он оглядывается на диван, хмурится и поднимает взгляд на меня.

- Как, интересно, им удается чему-то научиться, если оттуда даже макетов не видно? А, значит, невозможно понять, о чем ты говоришь.

- Это просто правила рабочего этикета. Иначе моим коллегам покажется, что какой-то нахальный интерн берется судить их работу.

Не могу удержаться и не поддеть его слегка. Веди себя, как профессионал, Тейлор!

- Если работа хороша, то что в этом страшного? А если плоха, то ее стоит осудить.

Смотрю на него во все глаза. Он без сомнения на редкость самоуверен. Даже если и прав по существу.

- Ну и как бы ты оценил то, что только что видел, Кинни?

- Скучно, вяло, тоскливо, уныло… мне продолжать, мистер Тейлор?

- Нет уж, пожалуйста, избавь, - едва удерживаюсь от смеха. А потом меня вдруг осеняет. – Почему бы тебе не разработать собственную концепцию по одному из контрактов? Возьми, скажем, газировку.

- Правда? И что я должен сделать?

- В пятницу представишь мне свою концепцию и покажешь макеты. Я попрошу Фиону из художественного отдела уделить тебе пару часов. Но тебе лучше заранее с ней связаться и выяснить, когда у нее будет время. Один день можешь полностью посвятить работе над концепцией. Синтия найдет тебе отдельный стол.

- Это я и дома могу сделать. Мне только два часа в художественном отделе понадобятся.

- Хорошо. Договорились.

Раньше я всегда брал интернов с собой на обед, но сейчас не могу заставить себя провести с Брайаном час, не зная, о чем говорить. Личные вопросы задавать нельзя – он решит, что я к нему липну, а нести чепуху целый час я не в состоянии. В итоге весь обеденный перерыв мы с Синтией просиживаем у меня в кабинете. Поедая салаты и оплакивая свою судьбу.

У моего интерна хотя бы есть мозги. Синтия утверждает, что у ее практикантки нет ни одной оригинальной идеи. Впрочем, она всегда судит людей строже, чем я.

- К тому же твой красивее, - улыбается она.

- Я не заметил, - уклончиво отвечаю я.

Она смеется:

- Ты что, за ночь ослеп? Или сделался натуралом?

Мы хохочем и вскоре меняем тему. Болтаем о том, почему это Марти в последнее время такой скрытный, и правда ли, что у Джошуа из отдела договоров интрижка с Джеральдин из отдела кадров.

Вечером, по окончании рабочего дня, я не предлагаю Брайану подвезти его домой, хотя других интернов всегда подбрасывал. Ну и пусть кто-нибудь обратит на это внимание, мне все равно. Не хочу я снова оказаться с ним в одном джипе!

Домой не хочется, и я еду к Дафни. Она теперь живет в бывшем доме своих родителей, три года назад погибших в автомобильной катастрофе. Здесь прошло мое детство, и я до сих пор чувствую себя тут, как дома. Так что, когда она не открывает, я просто обхожу здание и застаю ее у бассейна, загорающую под лучами заходящего солнца.

- Привет! – говорит она.

- Привет.

- Ой-ой, какие мы грустные! Что случилось?

- Брайан случился.

- Брайан? Ты что, на работе не был? Или он опять ночью заявился?

- Заявился, ага. Только на работу.

- Ммм?..

- Он теперь мой интерн.

Она таращится на меня пару секунд, а затем взрывается хохотом и не может остановиться, пока я не сталкиваю ее в бассейн. Она выныривает, кашляя и все еще хохоча.

- Ох, вот это номер! Так он, выходит, студент Карнеги Меллон?

- Нет.

- А кто тогда?

Качаю головой. Мне этого в жизни не выговорить.

Она вылезает из бассейна, заворачивается в махровое полотенце, подсаживается ко мне и говорит тихонько:

- Ну же, расскажи!

- Он проходит практику от школы, чтобы получить грант на обучение. Он школьник, Даф! Ему восемнадцать!

- Вот блядь!

Рассказываю ей обо всем, а она молча слушает и в конце выдает:

- Вау! Только представь, что и мы бы могли в восемнадцать столько трахаться!

Бросаю на нее убийственный взгляд.

- Серьезно? У меня вся жизнь наперекосяк, а тебя вот это больше всего впечатлило?

- Ой, да ладно, Джастин! Ты же знаешь, что я впервые кончила с парнем в двадцать один.

- Ага, но с тех пор ты сделала больше успехи.

Я вовсе ее не осуждаю. Раз она женщина, так что, ей нельзя заниматься сексом в свое удовольствие? К тому же теперь, наконец, я понимаю, что она чувствует. Переспав с Брайаном, я словно бы потерял девственность. Это было куда более впечатляюще, чем мой первый раз. Я и не знал, что секс может быть таким, и теперь все, что было у меня раньше, кажется не более сексуальным, чем детские игры в песочнице.

Она ухмыляется, а потом становится серьезнее.