— Как много ты видел? — Алис набралась смелости задать главный вопрос.

Чарли, наконец, повернул голову и внимательно посмотрел на нее.

— Мы не обязаны говорить об этом. Разговоры ничего не изменят и облегчения не принесут.

Алис вспомнила свернутую в комочек фотографию, которую Чарли забрал, уходя утром из дома ее бабушки, с которой до сих пор не расставался. Слезы с новой силой хлынули из глаз, сердце болезненно сжалось. Она торопливо отпила из фляги, которую сжимала пальцами, подавилась и начала кашлять. Чарли снова отвернулся, раскопал очередной камешек из земли и бросил в ручей.

— Я хочу узнать все. Сейчас и за один раз.

Он снова повернулся, его прищуренные глаза, стиснутые губы выражали муку.

— Что именно ты хочешь узнать? — медленно, как будто с трудом, проговорил он.

— Ты любил меня, все это время, Боже…

— Тут, — Чарли коснулся головы, — я все понимаю. Ты не знала, куда я пропал, черт, — он засмеялся, — я даже не просил тебя ждать. Ты ничего мне не должна.

— Но ты любил и… смотрел… это…

— В основном ненавидел, — Чарли посмотрел ей в глаза и снова отвернулся.

Алис обняла себя руками, будто не давая разорваться на кусочки.

— Как часто?

— Почти каждый день, иногда показывали для всех, как сегодня, в казарме или столовой, — по мере того как Чарли говорил, его голос звучал все тише, — нужно же чем-то было заниматься между сражениями и тренировками, — сказал он уже шепотом.

— Прости меня, — прошептала Алис.

Чарли резко встал.

— Не надо этого, — он скривил лицо, — это моя ноша, мне с этим жить, и твои извинения ее не облегчат.

— А что облегчит?

— Я не знаю, иногда мне кажется, что только смерть, — он протянул руку, — пойдем в шатер, уже поздно, а тут не безопасно.

Алис отрицательно покачала головой.

— Я никуда не пойду с тобой, я не могу.

— Боишься меня? Не могу сказать, что напрасно, но одна ты совсем пропадешь. Пойдем, — он подошел ближе и снова протянул руку.

Алис отшатнулась и спрятала лицо, пригнувшись к согнутым коленкам.

— Как же сильно ты меня ненавидишь, — прошептала она, качая головой, жалея, что не встретилась со злобными летающими тварями и их смертельным ядом.

— Ты ошибаешься, — он сел рядом, и она почувствовала, как теплые потоки воздуха касаются ее кожи. — Я пока еще не разобрался полностью, но это уже не ненависть.

Алис вспоминала, как Чарли отшатывался каждый раз, когда она пыталась погладить его, кривил лицо при намеках на близость. Боже, она думала, что он хочет ее. Она постоянно к нему прижималась, целовала, пыталась потрогать, думая, что возбуждает, а ему просто было противно, все это время. А их позавчерашняя любовь в казарме, Боже…

— Чарли, оставь меня, пожалуйста.

Он молчал и не двигался.

— Можно мне хотя бы попробовать попросить прощения за свое поведение, за все намеки, объятия, за попытки соблазнить. Чарли, я такая дрянь.

— А что изменилось? — спросил он довольно резко, заставив Алис, наконец, посмотреть на него, — ты считала, что поступаешь правильно.

— Но я не знала, что ты в курсе.

— Ничего не изменилось, Алис. Вчера я, как и сегодня все знал и прекрасно помнил. После того как ты все поняла, я не стал относиться иначе. Пойдем, — он в третий раз подал руку, — Если захочешь, будешь ночевать одна. В шатре достаточно безопасно. Давай, поднимайся.

Алис протянула руку, и Чарли помог ей подняться на ноги, которые за несколько часов сильно затекли, и если бы не плечо мага, она упала бы на землю.

— Завтра сразу после обеда нас телепортируют в лагерь Браша, оттуда сутки пути до крепости.

— Крепости?

— Да, Браш никогда не живет в лагерях с солдатами, он руководит армией из неприступной Цитадели.

— Понятно.

Некоторое время они шли молча. Над головой было темно-синее пустое небо, впереди маячили огни лагеря, где-то вдалеке пролетела дикая оса.

— С кем ты видел? — Алис почувствовала, как Чарли немного сжал ее ладонь. — Я хочу узнать все, чтобы больше не возвращаться к этому разговору.

— Что, если я не хочу говорить?

— Хочешь, ты с первой нашей встречи у моего подъезда хочешь, чтобы я все узнала. Я права?

Чарли промолчал. Еще какое-то время была тишина, Алис уже казалось, что разговор закончен, как Чарли тихо произнес:

— С твоим бывшим одноклассником в машине, Эвальдом, светловолосым парнем с татуировкой в форме черепа и… с Адамом, конечно.

— Насчет Эвальда…

— Не надо, пожалуйста. Просто не говори больше ничего.

Алис ночевала одна, она боялась даже посмотреть ему в глаза, не говоря уже о том, чтобы попросить остаться с ней. Чарли, убедившись, что у нее есть все необходимое, вышел, пожелав спокойной ночи. Всю ночь он просидел на земле у входа в шатер, просто потому что не смог доверить безопасность Алис охранному заклинанию. Время от времени на всякий случай он посылал в палатку теплые потоки, ведь она впервые за последние недели ночевала одна.

Утром черт принес ведро воды, Алис умылась и снова легла в постель. Напрасно она, засыпая вчера вечером, надеялась, что утром станет легче, что ей удастся взглянуть на ситуацию под другим углом, что в голове появится какое-то решение. Боль и стыд по-прежнему съедали изнутри, голова раскалывалась.

День подбирался к обеду, висящее над головами безжалостное солнце нагрело шатер до температуры средней сауны, но выйти на улицу, или хотя бы приоткрыть дверь, чтобы глотнуть свежего воздуха, Алис не решилась. Чарли не приходил, со вчерашнего вечера она ничего о нем не слышала, хотя всю ночь вздрагивала от каждого шороха, надеясь, что он обнимет, хотя бы просто окажется рядом. Утром спросонья она искала его в кровати и, не найдя, испугалась, лишь через минуту вспомнив причину, по которой ему не хотелось спать рядом с ней.

Но время шло, а Чарли все не было. Портал обещали открыть после обеда, вероятно, его и открыли после обеда, и Чарли уже далеко отсюда. Алис подтянула ноги к груди, осознавая, что он вполне может оставить ее здесь одну. И у нее не было права осудить его за это.

Заламывая локти, она ходила по крохотной комнатке взад-вперед, не в силах сохранять спокойствие. Если бы она только знала, куда семь лет назад пропал ее Чарли! Почему Тара не сказала ей правду? Алис бы непременно ждала его все эти годы. Сразу после школы она пошла бы работать в магазин к тетке, высшее образование могло бы подождать. Она бы обязательно дождалась, как Земма Алика. С каждой минутой Алис понимала, что все больше ненавидит сестер Ромто. Из-за их подлой лжи и мастерских манипуляций, ей даже в голову не могло прийти, что Чарли не в Англии с красавицей-невестой, а в Аду сражается за жизнь и пытается не сойти с ума, снова и снова смотря порнуху с Алис в главной роли. Щеки горели, девушка доставала из памяти новые и новые эротические моменты своей жизни и готова была провалиться сквозь землю от злости и беспомощности. Услышав голоса снаружи, она осторожно выглянула из шатра — солдаты шли на ужин. Ужин? Значит уже семь. Значит, Чарли ушел без нее. Бросил ее. Алис рухнула на кровать, мечтая рассыпаться на осколки, подобно брошенной на пол стеклянной чашке. Так ей и надо. Заслужила. Если ему будет хоть немного легче, она готова вытерпеть любое наказание. Несомненно, после ее смерти демоны придумают ее грешной душе достойное "развлечение".

Одно Алис понимала предельно четко, — она никогда больше не предаст Чарли. Осознание этого придало ей сил. Если бы Алис дали еще один шанс, уж она бы использовала его на все катушку. Обдумывая свое новое положение, девушка постепенно углубилась в воспоминания.

Чарли написал на следующий день после Хэллоуина. В тот вечер Алис с сестрами решили продолжить тему ужастиков, приготовили кучу попкорна и, устроившись на диване, смотрели взятый в прокате очень страшный фильм. Алис уже много раз видела это кино, поэтому не особо следила за сюжетом, ее мысли снова и снова возвращались к поцелуям коленок. Казалось, что она до сих пор чувствует прикосновение его мягких губ, отчего кожа вдоль позвоночника и на ладонях горела от легких покалываний, а внутри, внизу живота сладко ныло. Сердце, откликнувшееся на фантазии девушки, усиленно колотилось.