— Чарлик?

— Что?

— Если ты извинишься за вчерашнюю ссору, я тоже извинюсь.

— Тогда мне придется взять свои слова назад.

— Конечно.

— А я не хочу. Я сказал то, что думаю.

— Я тебя не понимаю — ты оскорбляешь и презираешь меня, в то же время спасаешь, защищаешь и обнимаешь.

— Ну, Томас же предупреждал тебя, что я — псих.

— Он сказал "ненормальный".

— Не важно. Иди лучше в каюту, тут холодно, а я скоро подойду.

— Кстати, я так и не поблагодарила тебя за помощь в борьбе с малолетним маньяком. Если честно, не ожидала, что у тебя получится поставить его на место.

— Я произвожу впечатление слабака?

— Нет, но ты ниже его и… меньше.

— Но старше.

— Это, кстати, сомнительный плюс.

Чарли невесело засмеялся.

— Нужно было действовать быстро. По себе знаю, что если задыхаешься — сложно колдовать. Во всех остальных случаях у меня не было бы ни единого шанса.

— Спасибо.

Чарли подмигнул и чуть улыбнулся, затем снова уставился на линию горизонта, давая понять, что разговор закончен.

Алис поплелась в каюту, обдумывая как можно одновременно быть таким близким и далеким, родным и чужим. Она всегда доверяла Чарли, с первой встречи не боялась быть рядом с ним. Наоборот, ни один мужчина так и на смог дать ей ощущения безопасности, которое она испытывала рядом с Чарли. Сейчас, несмотря на все проблемы и опасности, она наслаждалась близостью своего мага, сердце сжималось от удовольствия, когда он быстро решал, что для нее лучше, и ни разу не ошибся. Просто делал то, что требовалось, никогда не сомневаясь. Почему он не может открыться ей? Она могла бы помочь, выслушать про службу в армии, даже про проблемы с Оливией. Может, он до сих пор ее любит? Алис боялась спросить, где графиня и чем сейчас занимается, не хотела напоминать о больном. Как же жаль, что он уехал семь лет назад, Алис бы не обидела его, всегда была бы рядом.

— Это невозможно. Более пятнадцати лет я безуспешно занимаюсь поиском способа избавления от магии Сатари. Мне очень жаль, Чарли Ромто, — мутные, бесцветные глаза Анжелы могли скорее принадлежать слепой старухе, но никак не молодой привлекательной женщине. В этих глазах не было жизни, лишь терпеливое ожидание перемен.

Услышав ответ Анжелы, Чарли и Алис переглянулись, беззвучно спрашивая друг у друга, правильно ли они ее поняли. Ведьма говорила с жутким акцентом, проглатывая окончания и пропуская в речи половину согласных звуков. Приходилось напрягать мозг, чтобы разобрать смысл ею сказанного, часто улавливая его только по жестам или интонациям.

— Подожди, как невозможно? — Алис не выдержала первой. — Ты вообще что-нибудь пробовала? Где-то искала информацию? Общалась с другими, лишенными силы магами?

— Да, да и еще раз да. Единственная возможность не сойти с ума — это смириться.

— А ты смирилась? — спросил Чарли.

Ведьма отрицательно покачала головой, в ее пустых, не выражающих ничего глазах на мгновение зажглась искра:

— Я продолжать искать. Я вся жизнь буду искать, но пока ничего, — и снова взгляд потух. Алис вздрогнула, понимая, что узнает это взгляд. Она часто замечала именно такой у Чарли, отмечая в нем тихую обреченность, грусть, которой нет конца. С потерей силы маги теряли часть себя, причем, существенную часть. Чарли один раз сказал, что, надев браслеты, перестал чувствовать мир так, как чувствовал его раньше. Когда Алис ответила, что не понимает, он объяснил, что это то же самое, что потерять один из органов чувств, например, зрение или осязание.

— Можешь рассказать, что ты знаешь и что пробовала?

Следующие четыре часа Анжела говорила без остановки, с каждой минутой лицо Чарли становилось все темнее, к концу рассказа оно уже было цвета асфальта.

— Ты пробовала все, о чем я думал и многое из того, что даже не приходило мне в голову, — еле слышно проговорила он, отвел глаза в сторону.

Алис, чувствуя безнадежность, в которой тонул ее Чарли, быстро сжала его ладонь.

— Нельзя сдаваться, — попыталась подбодрить его.

Анжела пожала плечами, этап отрицания своей судьбы уже давно остался позади в жизни ведьмы.

— Хочешь — оставаться здесь. Будем искать вместе, будем екс…экспре… экспериментировать. Но именно сейчас я не иметь ни одной мысли.

— Боже мой, — Чарли потер лицо тыльной стороной ладони, — я так надеялся, что ты поможешь.

— Еще раз повторять — мне очень жаль.

На спрятанной под платком шее ведьмы Алис разглядела на мгновение блеснувший в свете свечей тонкий ошейник из того же материала, что и браслеты Чарли. Ведьма быстро поправила платок, пряча "подарок" Сатари от взглядов гостей, взяла в руки запястья Чарли и принялась разглядывать "украшения".

— Очень странно, я в первый раз видеть браслеты. Почему не ошейник?

— Я открываю канал руками.

— Это же ужасно неудобно! — ахнула ведьма. — Я как то давно общаться с твоя сестра — Тара, она делать как все, наклоном головы.

— Да, в свое время я много получал по рукам, когда бабушки заметили, — Чарли чуть улыбнулся, вспоминая моменты из детства, — но они не смогли изменить направление потока. И Сатари пришлось выпустить для меня эксклюзив. Боже, что же теперь делать? — он опять помрачнел.

— Один способ иметь вы, — в комнату зашла женщина, лет сорока с черной копной тонкий косичек спускающихся ниже талии. Невысокая, но стройная, с отталкивающим кольцом из кости в брови и жуткой татуировкой на левом виске в виде глаза в круге. Ее огромные сказочно-яркие зеленые глаза смотрели не моргая.

— Арла, мы не будем предлагать гостям то, что никогда не пробовать сами, — предостерегающе прошептала Анжела и добавила несколько слов на своем языке.

— Мы должны дать право выбирать, — спокойно возразила та.

— Нет! Уже четыре года пройти без Ашера. Мы не знать жив ли он.

— Что за возможность? Рассказывайте все, — решительно сказал Чарли, который заметно оживился при упоминании новой возможности.

— Этого я и бояться, — вздохнула Анжела, заметив реакцию гостя, — Чарли, я очень уважать ты и твой семья, поэтому не могу предлагать тебе заведомо гиблое дело.

— Я сам решу что гиблое, а что нет. Рассказывай.

Ведьма снова вздохнула, строго посмотрела на подругу и начала:

— Четыре года назад, так же, как и ты теперь, ко мне приехать молодой человек, его звать Ашер. Он носить ошейник уже пят лет и все это время заниматься поиском способа обрести свободу, — на последнем слове ее глаза вспыхнули.

— Ашер поменяться с демоном.

— На что? — быстро спросил Чарли, после чего Анжела смерила его убийственным взглядом.

— Я не знать. Не мое дело. Он приехать не для того, чтобы я судить и карать.

— Да, извини, продолжай.

— Есть заклинание — пьерртьалль.

— Портал?

— Да, портал. Открыть портал. Демон говорить, что, пройдя через портал, Ашер суметь колдовать.

— Отлично, и где то заклинание?

Ведьма вновь смерила взглядом подругу, которая, стоит отдать ей должное, выдержала все зрительные атаки с высоко поднятой головой.

— У меня. Но ты должен знать. Когда Ашер зайти в портал — он испугаться. Он хотеть назад, но не успеть. Портал закрыться.

— И что потом?

— Ничего! Я иметь его пуговица. Я иметь карта мира. Я четыре года искать — ничего.

— Демоны хорошего не посоветуют, — пробормотал Чарли, — если я решусь — твои сестры смогут открыть для меня портал?

— Да.

— Я должен подумать.

— Сколько угодно.

Чарли поклонился и вышел из хижины. Алис поднялась было за ним, но ее остановили ведьмы.

— Оставь его, девочка. Он должен решить это сам.

Алис поколебалась пару секунд и села обратно. Женщина с косами внимательно смотрела на нее:

— Почему ты не убедить его жить дальше без магии?

— Он не хочет даже обсуждать эту возможность. Он меня не слушает.

— Слушать, еще как слушать. Он любить тебя, — она положила руку на сердце, — ты должна начать все с начала и спасти себя и его.