Ему разрешали тренироваться, наматывая круги вокруг поля с искусственным покрытием красного цвета – чтобы на нем не была заметна кровь.
На 56-й минуте Фергюсон сделал то, что умел лучше всего: выпрыгнул на подачу с углового и двинул головой по мячу так сильно, что пробил перчатки Дэвида Джеймса. За две минуты до конца матча он добавил к голу голевую передачу, и «Эвертон» обыграл «Ливерпуль» в дерби со счетом 2:0, одержав всего вторую победу в сезоне. После игры Ройл сказал: «Фергюсон стал легендой еще до того, как стал хорошим игроком». Тренер не стал наказывать форварда за ночное происшествие, команда покинула зону вылета и смогла добраться до финала Кубка Англии-1995, где сенсационно обыграла «Манчестер Юнайтед». Это был первый трофей «Эвертона» за последние восемь лет, и хотя долечивающий травму Фергюсон вышел в финале лишь на последние десять минут, он стал для болельщиков клуба символом возвращения славных времен: им нравилось, что он не финтил и не играл в короткий пас, а заколачивал голы, откликаясь на фланговые передачи и уничтожая защитников в воздухе. В начале следующего сезона Фергюсон отправился в тюрьму – и вернулся оттуда уже Большим Данком, культовым героем.
Фергюсон был не настолько классным игроком, чтобы тащить на себе всю команду, к тому же его на протяжении всей карьеры мучили травмы, но он нашел другие способы выделяться на фоне топ-нападающих премьер-лиги. С ним совершенно невозможно было вести силовую борьбу, особенно за верховые мячи: первые 15 из 25 голов в «Эвертоне» (и 36 из 68 за всю карьеру в высшем дивизионе) Фергюсон забил головой, а защитник «Ливерпуля» Сами Хююпя называл его «худшим явлением, с которым вы можете столкнуться в своей штрафной». Кроме того, Фергюсон до сих пор делит с Патриком Виейра и Ричардом Данном рекорд по количеству красных карточек в премьер-лиге (у всех по восемь штук), но если этих двух игроков удаляли в основном за грубые фолы, то Фергюсон сначала фолил, а потом еще лез в драку – ни суд, ни полтора месяца тюрьмы не изменили его характер. При этом болельщики «Эвертона» считают Фергюсона абсолютным рекордсменом: еще как минимум две красные карточки он должен был получить после того, как его удаляли с поля.
Первое удаление Фергюсон схватил за то, что назвал судью «лысым ублюдком», – точнее, если верить игроку, он пропел ему эти слова прямо в лицо. Если Фергюсон размахивал локтями, прыгая за мячом, то также бил наверняка: защитники либо поднимались с газона с фингалом, либо не вставали вообще. Еще у Большого Данка была явная неприязнь к немцам: его удаляли за драки с Фреди Бобичем, Томасом Хитцльшпергером и Штеффеном Фройндом – последнего он просто схватил за горло, а потом не придумал ничего лучше, чем заявить дисциплинарному комитету в свое оправдание, что не трогает игроков других национальностей (это, конечно, было неправдой). Последнюю красную в карьере Фергюсон получил через восемь минут после выхода на замену: он услышал, как австрийский защитник «Уигана» Пол Шарнер выругался на него по-немецки, и, не поняв ни слова, отреагировал на ненавистные звуки хуком в живот. Шарнер потом даже похвалил Фергюсона за хорошо поставленный удар. «Я никогда не вступал в конфликт первым, – утверждал Фергюсон. – Зато старался первым его закончить».
В «Эвертоне» у Фергюсона был приятель, разделявший его любовь к боксу, хотя разница в возрасте между ними составляла 14 лет. Приятеля звали Уэйн Руни. Десятилетний Руни отправил письмо Фергюсону в тюрьму Барлинни и даже получил ответ, а когда пробился из академии «Эвертона» в первую команду, подошел к Большому Данку и попросил его научить быть таким же опасным на поле. Они подружились и даже пару раз спарринговали (Фергюсон признавался, что как-то пропустил от Руни увесистый прямой в лоб), а после одного из удалений Фергюсон нацепил на 18-летнего пацана капитанскую повязку. Это привело в ярость тренера «Эвертона» Дэвида Мойеса, который пытался оградить молодого суперталанта от потенциально дурного влияния. Впрочем, Руни разругался с Мойесом и ушел в «Манчестер Юнайтед» еще до того, как его учитель завершил карьеру – разумеется, голом на последней минуте матча, который принес «Эвертону» ничью.
Десятилетний Руни отправил письмо Фергюсону в тюрьму Барлинни и даже получил ответ.
Фергюсон стал кумиром болельщиков «Эвертона» еще и потому, что дважды расправлялся с грабителями, залезавшими к нему в дом. В первый раз он обратил одного в бегство, а другого избил и удерживал до приезда полиции, от усердия сломав себе палец. Пострадавший провел три дня в больнице. Во второй раз Фергюсон застал вора у серванта с алкоголем, откуда тот вытаскивал бутылки шампанского. Большая ошибка: игрок не пожалел ни бутылку, ни голову грабителя. Ну и конечно же, история про героя ливерпульского клуба не могла обойтись без музыки. Ни разу не бывавший в Англии финский композитор Осмо Тапио Ряйхяля, по какому-то удивительному стечению обстоятельств решивший болеть за «Эвертон», был так вдохновлен историей Фергюсона, что посвятил ему неоакадемическое сочинение «Barlinnie Nine» (с отсылкой к названию тюрьмы и игровому номеру форварда), премьера которого состоялась в последний день сезона-2004/05. «Эвертон» занял четвертое место в премьер-лиге – на строчку выше «Ливерпуля».
Глава 9
«Транмир Роверс» и настольный футбол
На левом берегу реки Мерси, который туристы обычно разглядывают из Альберт-дока, едва выскочив из музея The Beatles, в тумане проступает городок Беркенхед. Технически это уже не Ливерпуль, хотя все еще Мерсисайд: местный таксист с огромным неудовольствием вез меня из Беркенхеда обратно в центр города по длинному сырому и платному тоннелю, зато местные болельщики напоказ возмущались тем, что под мерсисайдским дерби понимают только матч «Эвертона» и «Ливерпуля». В Беркенхеде играет «Транмир Роверс» – третья команда графства. На фоне амбиций и истории клубов с другой стороны реки «Роверс» выглядят командой, не обремененной ожиданиями болельщиков и вложениями инвесторов.
Бывший владелец клуба Питер Джонсон, местный бизнесмен, зарабатывающий продажей рождественских корзин с подарками, когда-то был болельщиком и владельцем акций «Ливерпуля», затем вложился в «Транмир», потом порулил в «Эвертоне», но затем снова вернулся в «Роверс» – для того, чтобы назначить гендиректором свою подругу, а затем нанять менеджера, который умудрился выставить клуб на продажу на аукционе eBay. Однако при Джонсоне «Транмир Роверс» спокойно дрейфовал между зоной плей-офф и зоной вылета в третьем дивизионе, а после ухода бизнесмена в 2014 году вошел в пике и пробил дно профессиональной лиги, оказавшись в пятой, полулюбительской.
Впрочем, и для таких бедных родственников больших клубов в английском футболе всегда находится свое место. В случае Ливерпуля оно непременно будет связано с музыкой. Болельщик «Транмир Роверс» Найджел Блэкуэлл собрал группу Half Man Half Biscuit в 1984 году и через какое-то время понял, что внушительная часть песен у него – про футбол. В одной из них Блэкуэлл упоминал венгерский клуб «Гонвед», в другой рассказывал о встрече с вратарем Брэдом Фриделем, а в третьей в алфавитном порядке перечислял все явления, с которыми сталкивается рефери.
А – это мой авторитет, который игроки все время ставят под сомнение, как будто это как-то может повлиять на мое решение;
Б – это бег спиной вперед, довольно сложное упражнение, которое никогда не оценят комментаторы;
В – это выражение лица игрока, зарабатывающего 90 тысяч фунтов в неделю и осознающего, что ему надо вбросить аут;
Г – это чтение по губам, в котором совершенно не нужно быть экспертом, чтобы понять, как отвратительны некоторые футболисты;
… и так далее.
В итоге Half Man Half Biscuit прославились не только благодаря своей основной деятельности (их активно продвигал радиоведущий и болельщик «Ливерпуля» Джон Пил), но и потихоньку проникли в футбольную реальность. Люди с BBC приглашали группу в телешоу Football Focus и ставили песню про Брэда Фриделя самому Брэду Фриделю. Газета The Guardian брала у них интервью как про музыку, так и про футбол. А после того, как Блэкуэлл отказался от появления в телевизоре ради похода на матч «Транмир Роверс» – несмотря на то, что BBC прислал за ним вертолет, – клуб выдал ему пожизненный абонемент.
