Литмир - Электронная Библиотека

И как только люди могут здесь жить…

Дикари, что с них возьмешь. Где гулять — там и срать.

Старика Тома в замке, как оказалось, неплохо знали, и телегу в ворота пропустили без лишних вопросов.

— К Ансельму? На опыты везешь покойничка? — заглянул в телегу небритый местный дружинник. Вислоусый, с торчащими из-под шлема сальными патлами, в кожаной броне, чем-то подбитой с внутренней стороны, он дышал на меня жутковатой смесью крепкой луковой похлебки и перегара и вонял, как стая козлов. Они тут хоть когда-нибудь моются? — Он не подгнил у тебя, случаем, а то, выглядит плохо?

Я покосился на него левым глазом, и честно попытался рассказать ему, кто именно тут кабан тухлый, зачатый ослом и свиноматкой в компостной яме — в общем, всю-всю про него правду, но пересохшее горло меня подвело.

— К Ульрику. Но и Ансельм поглядеть не откажется, ты позовешь из них кого, или мне самому сходить? — ответил ему Том.

— Занятые они ныне, второй день в лоборы… В лабуру… В подвале своем сидят. Варят чего-то, ночью гремело оттуда, так капитан пообещал их на осинах развесить, если замок развалят, чернокнижники сраные, — страж сплюнул — Долго тебе ждать придется, пока они вытащат на свет божий свои вшивые бороды. Ты, вот что, Том, этого, — он потыкал пяткой копья меня в бок — Выкинь в ров, да пойдем в караулку, вина выпьем.

Тут я все же превозмог слабость, и посоветовал стражу прыгнуть в рекомый ров самому, и, как нырнет с головой, чтоб пасть открыл, и хлебал, не стесняясь.

Страж, было, возмутился неуважением, и предложил добить злоречивое свинячье отродье, причем совершенно бесплатно, но Том предложением не соблазнился, и сообщил, что дело срочное, и все-таки настоял на своем. Надо отдать привратной вонючке должное: пост он не покинул, мобилизовав для передачи сообщения кого-то из дворни, и вскоре пред нами предстал всклокоченный седобородый старикашка, в заляпанной пятнами, когда-то черной хламиде. Его морщинистый лик, покрытый родинками и оспинами, выражал крайнее раздражение, которое он не преминул на нас излить.

— Самуэль! — прорычал дедок, обращаясь к дружиннику — Если ты оторвал меня от работы из-за какого-нибудь пустяка, в следующий раз за лечением тысячи дурных болячек, которых ты постоянно цепляешь от шлюх, к нам не обращайся! Сгниешь весь, от зубов и до своих грязных пяток, так и знай!

— Не шуми! — с ленцой бросил ему дружинник — Тут тебе Том жабенка квёлого показать привез. Ты смотри его быстрее, пока он не околел, а потом выбросим.

Собрав в кулак последние силы, я поинтересовался у Тома, кто же нанял в стражу говорящую коровью лепешку, да еще и оружие ей доверил, но Том мне не ответил, занятый разговором с вновь прибывшим, с которым также, видимо, был неплохо знаком, а стражник окрысился и проехался по моей родне до третьего колена. Ответить ему я уже был не в состоянии, ибо карлик, обустроивший себе дом и хозяйство в моем бедре, видимо, принял слова на свой счет, и обиделся, а мое сознание снова начало уплывать в туманные дали.

Отступление.

На рощу рода Полуденной Росы тихо падал первый снег и по всем приметам зима обещал быть не особо суровой. Глава рода был в этом уверен, зим он видел уже хорошо за сотню. Он стоял возле распахнутого настежь окна своих личных покоев, и дышал сырым и холодным ветром, наблюдая, как снежинки опускаются на подставленную ладонь и превращаются в капельки воды.

Дела рода шли скверно: прошлой ночью погиб третий Аэрболл рощи, и маги рода отчаянно боролись за жизнь четвертого. Если погибнет и он, то, оставшись всего с двумя деревьями, род потеряет влияние на совет Великого леса. Нет, по большому счету этого бы хватало, но враги и завистники не упустят благоприятный момент. Слишком многим он успел оттоптать мозоли, слишком многим перешел дорогу. Хорошие отношения с уже третьим представителем правящей династии крупного королевства людей позволили его роду вытеснить конкурентов с многих рынков, и хотя, убытки понесли слишком многие рода, но прочные позиции в совете позволяли ему блокировать все попытки как-то ограничить рост влияния своего рода. Шесть деревьев. Шесть! Было у него еще три недели назад, теперь осталось лишь два здоровых и одно, пораженное странной болезнью. А как все хорошо начиналось…

Правитель вспомнил, как приветствовал вернувшегося сына, сначала нарочито раздраженно, ведь сорванец банально сбежал от тягот учебы — жизнь наследника великого рода не так и сладка, как считают несведущие. Сбежал, чтобы присоединиться к очередной экспедиции на место величайшей боли и позора всего народа эльви, глупый мальчишка! Иллувиэль грустно улыбнулся, вспомнив безумства уже своей юности — да, это настоящий сын своего отца. И, как это часто случается, новичку улыбнулась удача. Старый амулет Первых Стражей принес мальчишка, исправный, полностью заряженный! С этим предметом умелый маг или воин рода мог бы проникнуть гораздо дальше в проклятое место, и может быть найти… — так он думал, пока сын не показал ему, что еще он сумел добыть. Мальчик даже не понял по-настоящему, что это такое, но понял он, глава.

И понял еще, что судьба, и так благосклонная к роду Полуденной Росы, окончательно развернулась к ним светлым ликом.

Как он ошибался… Сын не виноват в произошедшем, виноват лишь он, глава рода…

Когда стал стремительно сохнуть и терять листву первый Аэрболл, он не стал терять время на бесплодные исследования — сильнейшему магу рода и так было прекрасно видно, что порча, поразившая древо, пришла от семечка, посаженного накануне, и, хоть соответствующий обряд был проведен по всем правилам, результат был совершенно противоположен ожидаемому. Распространение порчи удалось остановить с напряжением всех сил рода и союзников, а он, глава, не пожалел слез леса, драгоценных камней и прочих ценностей дабы продвинуться в очереди на обращение к Пресветлой. Далее же пришлось немало поступиться интересами рода, чтобы убедить жрецов на обряд обращения вне установленного времени, но он не был бы тем, кем являлся, если бы не добился своего. Ответ Пресветлой на заданный вопрос был краток и убийственен: «Семя Старшей Ветви нельзя украсть или отнять».

И тогда пришло время вытащить на свет истинный ход событий.

Не было долгих странствий по кишащим нечистью и нежитью бывшим землям эльви, был бродяга, разоритель могил без рода и племени, казненный из-за кабацкой ссоры. У него были найдены и амулет, и семя. Вывод напрашивался сам собой: сопляк и его спутники убили хранителя!

Но это не оправдывает его, главу. Не поторопись он с обрядом посажения — не было бы и происшедшего. Хотя… Прознай совет о том, что у него появилась подобная вещь — вынудили бы отдать, на «благо народа эльви», так что, выбора все равно не было.

Лучше бы отдал! — с тоской подумал глава. И наказывать сына рука не поднимается: в довершении всего, словно чтобы добить его окончательно, его смог «порадовать» непутевый отпрыск… «Отец, я не слышу леса!»…

Сын попал под изощренное проклятие, и стремительно терял способности к владению магией. И это, судя по всему, было лишь одно из эффектов, что там было еще — не смогли разобраться до сих пор лучшие маги рода. В отчаянии, он потребовал возврата давнего долга от одного из архимагов людского королевства Силлистрия, и тот не отказал. Сегодня он должен дать ответ по проведенным исследованиям. Сегодня станет ясно, останется ли наследник Бериэль наследником.

Из размышлений главу рода Полуденной Росы вырвал высокий звон, источником которого являлся накрытый плотной материей предмет на изящном столике, в дальнем углу помещения. Глава, не торопясь, сдерживая нетерпение проследовал туда. Под материей находилась металлическая пластина, гладко отполированная, украшенная затейливой резьбой по краям. Кому-то непривередливому она могла бы служить в качестве зеркала, но зеркал у главы рода хватало и обычных, и любоваться отражением своего лица он не стал. Вместо этого, он в особом порядке дотронулся до верхних элементов резьбы, и поверхность импровизированного зеркала размылась, подернулась сначала рябью, потом мутной дымкой.

38
{"b":"553253","o":1}