— У нас он зовется Черным Улусом, — буркнула Гюрза. Опустила голову и, некоторое время, молча смотрела в пол.

— Год назад я потеряла четверых детей, когда люди устроили «дератизацию» одного из пограничных поселков, — сказала глухо. — На будущий год ожидается перенос границ обитаемой зоны, ведь уровень радиации на полигоне непрерывно снижается. Людям не терпится начать продажу бесхозной земли, они подделывают отчеты, торопят экспертов. Их абсолютно не волнует, что изотопы в почве не распадутся еще тысячи лет, и всякий человек, поселившийся на полигоне, неизбежно умрет от рака.

Селевиния стиснула коготки.

— У меня остался последний ребенок. Я не хочу, чтобы он умер вместе с Дегеленом. Я ненавижу этот город… — Гюрза глубоко вздохнула и, решившись, шагнула вперед:

— Чип, — сказала сухо. — Я помогу тебе вернуться домой, если обещаешь забрать меня с сыном в Америку.

Повисла тишина. Бурундук некоторое время молча смотрел на массивную, покрытую кровью и каменной пылью воительницу.

— Я не могу обещать, — ответил он, наконец, с явной болью. — Я пленник. Мою жену и друзей держат в заложниках.

— Мы освободим их.

— Как?!

Гюрза ухмыльнулась.

— Воспользуемся преимуществом. Ведь люди считают, что ты мертв, — она прищурила глаза. — В технике разбираешься? К какому типу относился сбитый беспилотник?

Растерянный Чип покачал головой.

— Насчет техники надо к Гаечке, не ко мне… Погоди! — он встрепенулся. — Название «Хищник» о чем-то говорит?

— Говорит, — Гюрза нахмурилась. — Это очень дорогой БПЛА, технологии стелс. Засечь и сбить его может только «Триумф», но такой во всем Казахстане лишь один… — она запнулась, — Стоп! Беспилотник летел из Акбарнистана?

— Угу, там расположена база ЦРУ, — мрачно отозвался Чип.

Гюрза широко раскрыла глаза.

— Но тогда он просто не мог упасть на полигон! Семипалатинск восточнее и южнее Дегелена, если лететь с юга — полигон останется слева! — она сглотнула. — Многохвостый Ори… Да тебя ж подставили, парень!

— А? — не понял Чип.

— Кто-то среди людей саботирует операцию, — объяснила Гюрза. — Единственный в Казахстане зенитный комплекс С-400 «Триумф» базируется в Павлодаре. Твой беспилотник направили аккурат под его ракеты. Если б дали крюк и летели с северо-востока, преспокойно добрались бы Семипалатинска.

Она помолчала, нервно дергая кончиком хвоста.

— Странно все это. Тебя извлекли из контейнера с баллистическим гелем, поэтому ты и не пострадал при падении машины. Выходит, они собирались сбросить тебя без парашюта? Почему?

Чип отвернулся.

— Чтобы не засекли, — буркнул глухо.

— Ты соображаешь, каково брякнуться с самолета об асфальт?

— На окраине города есть озеро, — резко отозвался бурундук. — Хватит допрашивать!

Гюрза нахмурилась.

— Погоди, а что вообще может стащить пятидюймовый шпион из секретного института? Ради чего рисковать дорогущим беспилотным вертолетом? Уж явно не ради зверька! — она подалась вперед: — За чем тебя послали, Чип?

Американец опустил голову.

— Я не могу сказать. Прости.

— Почему?

Чип замотал головой:

— Не спрашивай, пожалуйста. Я бы сказал, если б мог. Просто поверь, у Макмиллана имелась веская причина отправить сюда вертолет.

— Ясно… — Гюрза нахмурилась. — И еще у него имелась причина не сажать грызуна в этот вертолет, а сбросить отдельно… — она надолго замолчала. Вздрогнула, подняла взгляд.

— Тебя и не собирались забирать, верно? — сказала тихо. — Ты должен был подсветить цель. Отыскать объект и включить передатчик, вживленный в спину, чтобы вертолет-робот поднялся в небо и нанес точечный, абсолютно выверенный удар. Ты не шпион! Ты мишень, понимаешь?!

Американец обернулся. В его крупных черных глазах стояли слезы.

— А ты понимаешь, что если б я отказался, они бы убили Гаечку? — спросил негромко.

Летунья лихорадочно оглядела кабину.

— Я мчалась предупредить!!! На Дегелен готовится атака! Люди все знают, ваш город уничтожат!!!

В кабине повисла мертвая тишина — казалось, исчез даже вой дизеля и пыхтение компрессора, качавшего воздух. Все, кроме Темира, уставились на летучую мышь.

— На каком языке она говорит? — недоуменно спросил следопыт, приподняв респиратор.

Таурон бросил на него гневный взгляд.

— Английский.

— Английский? Она что, тоже из Европы? — Темир вернул респиратор на место и обернулся к дороге. Фургон прибавил скорость.

— Я американка, — чуть тише сказала летунья, дыша через трубки. — Мое имя Фоксглав. Спасибо, что спасли мне жизнь…

Таурон, единственный кто мог говорить вслух, гневно распушил перья.

— Благодари этого длиннохвостого, — он указал клювом на Темира, сидевшего спиной к салону. — Он чуть не погубил всю экспедицию, завидев подыхающую летучую мышь. И ведь какова ирония; из нас четверых, он единственный не поймет твоих слов благодарности, — сычик криво усмехнулся.

Фокси на миг закрыла огромные блестящие глазки.

— Я говорю и на вашем языке, — сказала спокойно. — Изучила под гипнозом.

Темир, встрепенувшись, оглянулся на спасенную и показал ей большой палец. Фокси слабо улыбнулась.

— Как скоро я смогу продолжить полет? — спросила у Таурона. — Дорога каждая секунда, я обязана спасти город.

Сычик неприветливо нахохлился.

— Как только наш горе-водитель выберется, наконец, из проклятого каньона.

Фокси сильно вздрогнула. Понурилась.

— Я не знала, что здесь отравленный воздух, — сказала совсем тихо. — Думала срезать путь, на картах это был самый короткий маршрут к полигону… — ее передернуло. — Когда начала задыхаться, попыталась набрать высоту, но все закружилось, крылья не слушались… Это ужасно, чудовищно. Здесь, наверно, погибают десятки птиц и зверей! Как такое случилось? Почему ветры не очищают атмосферу?

Таурон бросил на спасенную слегка заинтересованный взгляд.

— Говоришь, будто образованная, — буркнул сыч.

— Я такая и есть, — спокойно отозвалась летунья.

— Слыхала о катализаторах?

— Слыхала.

— Так вот… — Таурон клацнул клювом. — Люди испытали здесь секретное оружие, которое сами же прозвали «вечной погибелью». Это была химическая бомба, распылившая над каньоном особый катализатор. Воздух, вступая с ним в контакт, становится ядовитым, при этом катализатор не расходуется. Атмосфера в каньоне никогда не очистится, даже через миллион лет.

Фокси зажала крылом рот.

— Какой ужас!

Таурон усмехнулся.

— Это ужас? Погоди, пока узнаешь, что хранится в Черном Улусе…

— Тау, достаточно, — мягко оборвал Эрих, приподняв на мгновение респиратор. — Бедняжка едва не погибла. Дорогая Фоксглав, что за опасность грозит Дегелену? Как вы о ней узнали?

Фокси опустила голову.

— Меня и моих друзей изловили в Америке месяц назад, — начала она рассказ. — Люди проведали, что мы разумны…

— Как?! — разом воскликнули все, хоть трое и неразборчиво из-за респираторов. Фокси развела крыльями.

— ЦРУ следило за нашим деревом уже много недель. Они знали, как нас зовут, знали, чем занимается отряд Спасателей, собрали почти полное досье по раскрытым нами делам…

— Спасатели? — переспросил сыч. Летунья кивнула.

— Мы помогали зверянам и людям, нуждавшимся в поддержке. Капитан всегда говорил, — она горько улыбнулась, — что мы маленькие, но многим можем помочь. Это лучшее на свете занятие, — добавила тихо. — Я горжусь своим призванием.

Темир понимающе хмыкнул, у Тумана загорелись глаза. Фокси опустила голову, помолчала.

— Люди все про нас знали, вдобавок один из самых страшных врагов нашей команды, профессор Нортон Нимнул, теперь работал на ЦРУ. Нимнул изобрел аппарат, позволяющий людям и зверянам общаться. Я боялась, что после поимки нас уничтожат, но Макмиллан… Глава спецназа ЦРУ, — пояснила летучая мышь, — имел к Спасателям личные счеты. Он решил использовать нас в одном из проектов, который до сих пор много лет терпел неудачу. Видите ли… — Фокси сглотнула, — Здесь, в Казахстане, еще со времен СССР имеется секретный институт, где хранятся данные по уникальным разработкам Холодной Войны. Эти разработки настолько смертоносны и ужасны, что даже сами русские боятся их применять. ЦРУ пытается проникнуть в институт с самого распада Союза, но все их планы разбиваются вдребезги, поскольку, по словам МакМиллана, в охране института есть телепаты.