- Я тоже, - резко бросил лорд Праш, стискивая в кулаке правой руки повод.

- Что будем делать, милорд? - спросил егерь. Лорд недовольно скривился. В глазах этого здоровяка легко читался суеверный страх. До чего же местные бестолковы, верят в дурацкие сказки... Но даже если отбросить дурацкую чушь о проклятии... Эти леса его егеря знают как свои пять пальцев, однако на запад они никогда не совались, не говоря уже о том, чтобы подойти к реке. Есть ли смысл мчаться в незнакомые заросли сейчас, в сгущающихся сумерках? Еще, того и гляди, туман от реки поднимется...

Но отступить? Бросить игрушку?

- Артел, Дасташ! - отрывисто крикнул лорд. - Остаться здесь, разбить лагерь, караулить девчонку. Там оленья тропа, захочет пить, есть и спать - вернется в деревню по ней же, у реки ей все равно не выжить, да и к речной воде она не притронется. Когда рассветет - продолжите поиски. А как найдете девчонку - схватить и доставить ко мне.

С неудовольствием отметив сальные ухмылки на лицах охотников, лорд мстительно припечатал:

- Невредимой. И пальцем девку не трогать. Если через четыре дня не обнаружите ни ее, ни следов, возвращайтесь.

- Да, милорд, - хмуро отозвались те, разом поскучнев.

- Возвращаемся, Праш?

- Да, Хастел. Нет смысла рисковать своими шеями в незнакомых лесах ради дрянной подстилки.

- Возьмем пока другую, деревень близ замка много...

- Аркхана большая, не убудет, - рассмеялся лорд, и кавалькада развернулась к замку.

- А с кузнецом что?

- Не найдем девчонку - ничего, - досадливо скривился лорд Праш. - Он даже не знал, что она сбежала. Максимум плетей за вчерашнее. Эх, жаль, что папаша ее не спрятал, было бы веселее...

***

Егеря не стали искать другую поляну и, негромко переговариваясь, сноровисто разбили лагерь на этой. У них с собой было достаточно припасов, чтобы прожить в лесу два дня, потом придется ставить силки или отправляться на охоту. Из дичи, правда, тут водились, в основном, олени... Им доводилось есть оленину, но убивать благородных животных - ни разу, и здесь, под покровом дикого леса, во владениях Антеона, рисковать что-то не очень хотелось. Уж лучше ограничиться кроликами.

Приказ лорда не слишком их обрадовал, но не спорить же с самодурствующим господином. Лишил их и теплой постели, и ночных утех с охочими до этого дела деревенскими бабами, да и девку трогать запретил... Сиди тут, жди невесть чего, следы по лесу ищи, ага...

- Хорошо хоть не приказал прямо сейчас по ее следам к реке топать, - резонно возразил коренастый, темноволосый Дасташ. - Нехорошее там место, проклятое.

- Без тебя знаю, - огрызнулся рыжий.

- И говорят, там даже зверь не водится. В реке рыбы нет, в лесах - дичи. Только голодные монстры, охочие до человеческого мяса...

В лесу что-то коротко рявкнуло. Охотники насторожились, но опознать звук не смогли, даже не поняли, с какой стороны он донесся.

- Конечно! - подавив невольный страх, с сарказмом выплюнул Артел. - Люди туда не суются, так чем там эти монстры питаются, по-твоему, друг другом? Или водичку из проклятой реки лакают? Если б и были, вымерли бы давно. Нет, я скорее поверю, что там вовсе живности нет...

- Может, и так, а все одно жутко - лес... и вдруг без животных... - помотал головой Дасташ.

- Хватит тебе языком чесать! Три ночи тут куковать, - огрызнулся рыжий. - Эдак мы вовсе глаз не сомкнем.

- Ты как хочешь, а я тут ночью спать и не намерен. Пересижу у костра, днем прилягу. Нехорошее место, про...

- Ну и торчи тут, таращи глаза, как филин! - окончательно разозлился Артел, мысленно проклиная лорда Праша, бестолковую девку и ее папашку-кузнеца, отбившего свое чадушко у лорда. Позабавился бы хозяин, пар сбросил - и глядишь, не было бы ни этой охоты, ни этой ночевки... У парня зуб на зуб не попадал, но он твердо сказал себе, что это от ночной прохлады, а не рассказов приятеля, и упрямо уселся на лежак, расстеленный на теплой после первого кострища земле, собираясь запить нехитрый ужин водой из фляги и если не уснуть, то хоть отдохнуть немного.

Даже привычные лесные звуки после "успокаивающей" беседы казались зловещими. Выругавшись, Артел развернулся и окинул взглядом кусты.

Две алые точки оба егеря заметили одновременно.

Смерть пришла быстро, без крика, без боли, полная лишь безграничного ужаса.

***

Зверь довольно оскалился. Теперь можно было заняться самкой.

Он почти ушел с поляны, когда что-то заставило его обернуться.

Рыжий жар. Что-то смутно шевельнулось в глубине сознания. Если оставить его так, может быть плохо. Жар опасен. Как его убрать?..

Вода?

Он с интересом посмотрел на странный сосуд, но воды в нем уже не осталось.

С другой стороны, пусть горит. Это не его лес. Он завтра уйдет отсюда. После еды он сможет идти быстрее. Его не догонит никто - и ничто.

Зверь довольно осклабился.

Ночь была его временем. Охота - его стихией.

Ашасси поняла, что больше не может бежать, когда в очередной раз споткнулась и упала, не успев даже выставить перед собой ладони. Ноги без плетенок, израненные невидимыми в сумерках колючками, сбитые об острые камни, нещадно болели. К тому же этот лес был ей незнаком, по нему не ходили даже егеря, а для оленей их тропы были достаточно удобными - но не для босого человека.

Бежать дальше было бы безумием - сквозь густые кроны больше не пробивалось ни единого луча света, темнело быстро; в лесу, вопреки рассказам стариков, животных было с избытком, прежде всего змей, ядовитых муравьев и крупных хищников, судя по лающему вою вдали. По-хорошему, следовало бы добраться до воды и поискать пристанища среди камней или на дереве, там будет и светлее, и безопаснее, вот только...

К реке не вела ни одна тропа. Все они неизменно поворачивали, когда в воздухе разливались характерная прохлада и речной запах.

Ашасси перешла на осторожный шаг, а затем вновь остановилась, глядя на запад и облизывая пересохшие губы. Решившись, сделала было шаг вперед, но тут же одумалась. "Эта река не несет жизни, - одернула она себя. - В ее водах таится лишь смерть. Недаром здесь нет даже кровососов, которые всегда роятся у воды. Ни комаров, ни..."

Додумать она не успела. Перед ней внезапно выросла тень. Легкий испуг сменился леденящим ужасом, когда во мраке зажглись две алые точки.

Не в силах пошевелиться, Ашасси смотрела на жуткое создание, нависшее над ней. Это был не человек. Скелет, неизвестно как держащийся на ногах. Глаза, горящие алым. Что-то капнуло на запястье. Она непроизвольно дернулась, вытирая руку об одежду. Кап. Кап.

Существо сглотнуло.

Слюна. Это слюна.

"Чудовища, пожирающие людей", - вспомнила девушка, тупо глядя на красноглазого монстра.

Смазанное движение, за которым она не успела проследить. Ледяное прикосновение, стальные объятия - и вдруг в шею вгрызлась резкая, жгучая боль. Слабо вскрикнув, Ашасси попыталась оттолкнуть монстра, но тот только крепче стиснул ее, прижимая к себе. Чавкающие, свистящие звуки и тихое, леденящее кровь рычание разогнали сгустившуюся тишину.

Темные капли окропили землю.

Она проследила за ними взглядом, чувствуя, как по телу разливается холод, и с отчаянной ясностью осознала: это смерть.

Она обещала богу кровь... Бог не отпустит ее, не взяв своей жертвы.

Но разве это - жертва во благо?! Стать пищей для монстра?!

Отчаянно борясь с дурнотой и слабостью, отказываясь без борьбы принимать такую участь, Ашасси тщетно попыталась оттолкнуть чудовище и удержаться на ногах, вцепилась в какой-то шнурок - но тот, не выдержав, лопнул. Новый всплеск боли. Перед глазами заметались желтые искры, быстро пожираемые чернотой. Ноги подогнулись, и она почти с благодарностью погрузилась в беспросветную тьму.