Он был рад. Я разглядела это в его теплых карих глазах, в которых затаилась улыбка, когда, уже медленно, подошла и остановилась напротив него.

— Здравствуй, — робко произнесла я.

— Здравствуй, Леся, — чуть улыбнулся он, сжав мои холодные пальцы своей горячей ладонью. — Ты подросла.

— Наверное. Немного, — улыбнулась и я.

— Проводишь в дом?

— Да, идем. Учитель там свитки разбирает.

Я проводила Кассия в дом и оставила мужчин одних, вернувшись к белью. Пока я заканчивала с работой по дому, Видий собрал ужин, и мы все вместе сели за стол. Мужчины, видимо успели переговорить о делах без меня и теперь Касс рассказывал про то, как съездил куда-то на север, а я не столько занималась едой, сколько глазела на него.

— А я ведь привез тебе подарок, Леся, — внезапно сказал воин и достал из своего мешка какой-то длинный предмет. — Примерь.

— Это действительно мне? — я не могла поверить своему счастью. В руках у меня были ножны с небольшим мечом — примерно таким же, как у него. Дыхание перехватило от восторга.

— Касс, ты рехнулся? — учитель тоже не мог поверить своим глазам. — Она же порежется! Да и ни к чему он ей, она девочка, ты ничего не напутал?

— Видел бы ты, какими глазами эта девочка в прошлый раз смотрела на мое оружие, тогда бы не удивлялся, — усмехнулся Кассий. — Не бойся, это тренировочный меч. Я покажу тебе упражнения, и будешь заниматься без меня. Будешь?

Энергично закивав, не в силах сказать ни слова, я хотела уже убежать — мерить и испытывать подарок, но Видий остановил:

— Сядь и доешь по-человечески сначала!

Я с энтузиазмом принялась за ужин, а мужчины смотрели на меня — Кассий с понимающей легкой усмешкой, а Хранитель удивленно.

— Лучше бы ты ей отрез шелка привез на платье, а то бегает в штанах, как мальчишка, и никаких нарядов у нее нет приличных, — ворчал старик. — Ездил я на торжище с месяц назад, так заказала пару штанов и несколько рубашек. Да и нет на сельской ярмарке ничего толкового.

— Привезу, — серьезно кивнул бард. — Леся, тебе какого шелка привезти?

Я отчаянно замотала головой. Рот был набит, так как хотелось поскорее доесть и ускакать на улицу.

— Не, не… не надо шелка, — я наконец дожевала и сумела запротестовать внятно, — что я с тем платьем делать-то буду? Я ж в любом платье как чучело, да и зачем оно в лесу? Привези ты мне, лучше… нет, ты не подумай, я и этому рада, но если бы меч был настоящий… — почти проскулилось у меня.

— И не вздумай! — учитель аж стукнул рукой по столу. — Нам тут только смертоубийства не хватало.

— Привезу и настоящий, только не в следующий раз, а если увижу, что достойна, — одновременно со стариком, согласился воин. И добавил уже Видию: — что ты переживаешь, пусть тренируется, нельзя полагаться только на чары. Для большого волшебства — сам знаешь, нужно время, а в бою не всегда оно есть. Заодно и в форме будет, а то расслабилась она у тебя тут за книгами, так и жирком обрастет, — поддразнил он меня.

Я задохнулась от возмущения, вскочила из-за стола, и вылетела за дверь.

Там достала из кожаных ножен меч и стала его разглядывать — по форме точно такой же, как у Кассия, только попроще, и не заточен совсем. Но радость тихим клубочком теплилась где-то внутри меня — надо же, не забыл!

Мужчины вышли на улицу следом за мной, и следующие часа два мы с Кассием занимались с его подарком. Он показывал мне, как правильно держать мою новую игрушку, простейшие движения с мечом, ну и упражнения без него тоже, чтоб тело стало крепким и сильным. Все это я обязалась исполнять в точности каждый день. Видий только головой качал укоризненно и насмешливо — дескать: «Посмотрим, насколько тебя хватит».

Кассий остался ждать, когда приедет какой-то человек из Руазия, с которым хотел встретиться у нас, чтоб, как я поняла, никто их вместе не видел. Я присоединилась к его каждодневным разминкам, разумеется, в меру своих сил. Было нелегко — я не привыкла заниматься никакими упражнениями, хоть все детство мы и пробегали с мальчишками по оврагам. Но мне очень хотелось оправдать роскошный дар и доверие барда, и я старалась изо всех сил.

Как-то утром, после завтрака, меня позвали на полянку перед домом, и Касс попросил:

— Покажешь, чему научилась за год?

Я вопросительно взглянула на Учителя.

— Заклинание призыва, например. Покажи работу со стихией — у тебя это хорошо получается, — ободряюще улыбнулся он.

Кассий сразу же перевел взгляд на ручей, протекающий рядом с домиком, ожидая, когда я кого-нибудь призову из него. Традиционно, проще всего у чародеев получалась именно работа с водой, потому, как объяснял мне Хранитель, такие уроки всегда проходили у водоемов, и студенты учились вызывать существ именно из нее. Но мне, почему-то, как раз водная стихия давалась наиболее тяжело — даже неподатливая земля и то слушалась моего слова легче. А любила я работу с воздухом. С его тенями и светом. Учитель знал эту особенность и хитро улыбался, предвкушая удивление зрителя.

Мне очень хотелось создать что-то необычное, поразить воображение барда и доказать, что вся возня со мной была не напрасной. И я, закрыв глаза и сосредоточившись, представила не какую-нибудь бабочку-птичку, которую, наверное, от меня ожидали, я представила, как из лесного воздуха выходит конь. Я позвала его, потянула за тонкую нить воздушной стихии: вот показалось серое, полупрозрачное сторожкое ухо, уплотнилась и проявилась умная морда с горящими черными глазами, светлым бликом на спине заиграли лучи солнца, а грива, дымной тенью струилась и опадала темными кольцами. Конь шел ко мне из леса, мягко и глухо ступая по траве сияющими копытами. Я потянула еще сильнее и открыла глаза. Он уже подошел и встал рядом со мной — немного прозрачный или, скорее призрачный, казалось, что его шкура мерцает и переливается всеми оттенками светло-серого. Он потянулся бархатными губами к непроизвольно протянутой руке, онемевшего от неожиданности Кассия, и тихонько заржал.

Я была горда собой, довольна и не скрывала этого. Видий тоже наслаждался произведенным эффектом — коня он, конечно, и сам от меня не ожидал, но это только усилило его радость.

Воин погладил шелковистую мерцающую шерсть на конской голове.

— А выдержит он хоть тебя, твой призрачный конь? — спросил он, справившись с удивлением.

— Он-то выдержит… — слегка увяла моя радость. — Я не выдержу. Не умею я верхом ездить. Даже залезть не смогу.

— Эх ты, чародейка, — усмехнулся страж. — А ты, старик, куда смотришь? — это уже к Видию обращаясь. — Совсем ты девчонку книгами заморил. Ни верхом, ни бегом не может. Что из нее вырастет-то? — и снова обернувшись ко мне. — Хочешь прокатиться?

— А… можно? — оторопела я от неожиданного подарка.

— Ну, это тебе виднее, лесная колдунья, конь-то твой. — Кассий откровенно смеялся.

Я протянула ему руку, он легко подхватил меня за талию и уверенно закинул на крепкую спину призванного скакуна. Помог удержаться, сам запрыгнул следом, сжал ногами бока коня, и, под ворчание старика, мы тихим шагом двинулись в обход поляны.

Я только что не пищала от восторга. Призванный вел себя достойно и не норовил освободиться. Счастью моему не было предела.

Две недели пролетели для меня, как один день. Занятия с Кассием, прогулки, долгие разговоры у вечернего костра — Видий был занят с бумагами, которые привез ему бард, и, временно, отменил занятия чародейством. Он весь день писал что-то в своей комнате, видимо письма, которые нужно было отправить с воином в столицу.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается — кончилось и мое счастье.

С начала третьей недели испортилась погода, и начались мелкие осенние дожди. А на следующий день в дверь постучал улыбчивый шатен в промокшем плаще и мужчины втроем закрылись в комнате учителя на половину дня, оставив меня готовить пищу и изнывать от скуки и любопытства.

Когда они вышли к обеду, Видий выглядел озабоченным, Кассий был молчалив, а шатен, назвавшийся Теольдием, зубоскалил и смущал меня улыбками.