1972 Прощаясь с Венецией Венеция уходит. Не тревожь Венеции дождей и старых дожей, Смущавшей оборванцев и вельмож Осанкою и золотистой кожей. Венеция уходит в глубину, Венеция скрывается из виду, Перечеркнув старинную вину И позабыв последнюю обиду. Венеция уходит навсегда. Уходят тротуары и подмостки. И куполом смыкается вода Над рыжим завихрением прически, Там в изумрудном забытьи воды Ее кольцо колышется неярко, И медленно смываются следы Моей любви с камней Святого Марка. Венеция! Уходит страсть и стать. Сестра моя, а мне куда податься? Венеции положено блистать. Венеция устала торговаться. Венеция уходит. На канал От железнодорожного вокзала Оплакивать последний карнавал Последняя гондола опоздала. Парада нет, и пушки не палят, Обманутая временем жестоко, Венеция уходит в Китеж-град, Как женщина, легко и одиноко. Горит ее пленительная прядь, Причесанная солнцем над волною. …О чем ты призадумалась? Присядь. Когда мы снова встретимся с тобою? 1972 Тихо Ночной грозы угомонился гром. Перед рассветом эхо отзвучало. И тишина торжественна кругом, Как изначальной музыки начало. Сосновый лес — как золотой орган, Пронизанный легчайшим свежим светом. От мокрого брусничника туман Уходит в небо, не касаясь веток. Как мир хорош! И как я счастлив сам! В умытом мире тайное не тайно. Не вечность ли сейчас по волосам Меня рукой погладила случайно? И вновь душа, сомнений лишена, Покоя набирается без спешки. …И каплю обронила тишина В фаянсовое блюдце сыроежки. 1972 Письмо из «Красной стрелы» Когда тебе я не помощник в горе, Когда слова сочувствий ни к чему, Печальному, с самим собой в раздоре, Я обращаюсь к твоему уму. Еще не все испробовано в мире, Еще он свеж и не кровоточит. Вильям Шекспир не думает о Лире, И Лермонтов о Пушкине молчит. Еще о Руставели грезит келья Всей пустотой тоски в монастыре, И пьяница в предчувствии похмелья Еще не просыпался на заре. Еще не подступилось, окружая, Раскаянье к нему. И налегке, В блаженной страсти, женщина чужая Спит на его, как на родной, руке. Еще меж ними не порвались звенья, Еще плечо доверено плечу… Я не желаю для тебя забвенья, Я действия твоей душе хочу. На свежий воздух выйди из угара, Где, тощие растенья теребя, Недоумений старая отара Ждет нынче не Кязима, а тебя. Бери свой посох! Гор отроги строги, Промыто небо таинством воды. Смертельное желание дороги И есть освобожденье от беды. Идущие да будут вечно правы. Попутным ветром горизонт раздут. И на каменьях прорастают травы, Как на сомненьях истины растут. 1972
Стихи о самом первом Подснежник там еще, под настом. Но через наста хрусткий пласт Он знак условленный подаст нам, Уже без кода передаст. И выйдет — вызов зимней прозе, И, захлебнувшись новизной, Погибнет первым на морозе, Так и не встретившись с весной. 1972 «Страдою лето сожжено…» Страдою лето сожжено. И под осенним низким небом Все на душе обнажено, Как в чистом поле перед снегом. И снег в сегодняшней ночи Засыплет рытвины и ямы. А ты, душа моя, молчи И прикрывай улыбкой шрамы. 1972 Холодный ветер Холодный ветер в голой роще Сухой листвой засыпал след. Над тощим полем стынет тощий Под масть воронам серый свет. Лес поредел. Подлесок гибок, В нем каждый стебель, как клинок. И я в кругу своих ошибок, Как в голой роще, одинок. Развенчанным деревьям проще, Чем людям, отходить ко сну. Холодный ветер голой роще Сулит надежду на весну. Моя надежда небогата. И знает грешная душа, Что все уходит без возврата, Сухими листьями шурша. |
