Я, конечно же, не отвечаю на эту провокацию. Проблем мне итак достаточно. Но охранник, все же, оценил степень опасности от грабителей, решивших украсть старые газеты, как невозможную в силу отсутствия таких желающих и бесстрашно шагнул в темноту. Я максимально обездвижился и замер, полностью укрытый загруженным бумагой стеллажом. Человек к этому времени уже осматривал устроенным мной беспорядок.

— Вот дела, — оценил он дело рук моих, — старый дурак, и тени свой боишься, — со вздохом обратился он, видимо, к себе. Закинул несколько вязанок на полку, остальные аккуратно расположил на полу, подтолкнув ногами. Махнул рукой и ушел. Я выждал пока шаги затихнут и продолжил поиски. Найти то, что мне нужно удалось спустя пол часа. Найденные издания, я аккуратно свернул и сложил в рюкзак, потом отправился искать Бену. Третий этаж был отведен под художественную литературу. Функционал сидела прямо на полу, прислонившись спиной к стеллажу и разглядывала одну из книг.

— Что это был за шум? — спросила она, не отрываясь от страниц.

— Я наводил порядок в архиве, охране это не понравилось, — присаживаюсь рядом с ней на пол. Книга в ее руках называлась «Иные боги».

— Довольно интересный автор, — протягивает мне другую, уже с названием «Затаившийся у порога», — иногда мне кажется, некоторые люди знают о нас больше нас самих.

Я беру и просматриваю первые страницы текста. «Потоки воды выносили странного вида тела, распадающиеся как только оказывались выброшены на берег».

— Интересно, это о чистках или об экспериментах созидателей? — спрашиваю ее, уже понимая, что не могу оторваться от чтения.

— Дочитаешь, поймешь, — с усмешкой отвечает она, — запоминай названия и читай через интернет ресурс. Кстати этот писатель потом сотрудничал с Уровнями. Кажется, даже был направлен в другие параллели — вел подготовку людей к работе с функционалами.

— «Реклама»? — информсоставляющая подсказывает нужное слово.

— Агитация, — кивает она, ставя книгу обратно.

Вернулись мы тем же путем. Охранник уже спокойно спал за своим столом, положив голову на сложенные руки.

— В некоторых параллелях Уровни напрямую сотрудничают с урожайными эгергоформами. Это не всегда демы, как ты понимаешь, — оборачивается она, когда мы уже идем по тоннелю. Я знаю об этом, хотя, ни разу не был в таких параллелях, — хотя, часто они сочетаны с людьми, просто живут в других локациях.

Планетарное различие. Мне в связи со своим происхождением (синтезированного из дема), не дают назначения в такие места.

Мы направляемся к главному подземному залу и, уже на подходе к нему, Бена неожиданно накидывает на себя боевую модификацию и атакует.

Перестроиться в узком проходе тоннеля сложно, поэтому я бегу назад. Но это срабатывают рефлексы боевого функционала, разум же никак не может происходящее. Это не просто игра или тренировка, это запланированный ход. Бена заманивала меня?

Отступив достаточно, я накидываю на себя боевую модификацию и разворачиваюсь к нападающему. Я успеваю выставить бронированную руку, поймав на ее тесак Бены. Другая рука в этот момент вынимает из грудины копье.

Это имел в виду странный функционал — я не должен был ей доверять? Почему? Это снова ловушка? А все, что было до этого — умелая игра, желание усыпить бдительность? Я не верю. Не может быть этого. Если поведение функционала прежде было игрой, то слишком хорошей.

За что, Бена? Это твое решение или чей-то приказ?

Я атакую, направляя копье так, чтобы отразить следующий удар и заблокировать. Но не ранить. Она отражает, снова идя в атаку, выполняет удары быстро, четко, направляя в уязвимые точки. Но я оттесняю ее, стараюсь вывести на открытое пространство зала — там легче перестроиться для маневра, поскольку на одну только силу я рассчитывать не могу.

Шаг за шагом, но она отступает, я ловлю каждый ее выпад и успеваю нанести свой удар, но сил все меньше. В тоннелях я уязвим. Уже понимая, что долго не выдержу, наношу удар и бью ее головой в торс, оттесняя сразу на несколько шагов, достаточных, чтобы я мог прорваться в зал. Сразу отхожу на большое расстояние, восстанавливая силы и разворачиваясь для атаки. Бена не заставляет себя ждать, нападает с еще большей яростью. Но теперь удача на моей стороне. От одного удара ухожу, другой принимаю. Третий оборачиваю против нее, дав под действием инерции открыться для моей атаки. Подсечка, удар и я ее обездвижил. Повалил на пол и прижал собой, приставив острие копья к груди.

— О, сдаюсь, — смеется она, — что с тобой такое, тебя словно насмерть биться заставляют.

Она скидывает боевую модификацию, оставаясь в неприкрытой соме. Я ослабляю захват, но копья не убираю.

— Что случилось? — она смотрит на меня и в ее ауре я начинаю отмечать беспокойство, — Я думала, ты не против очередной разминки.

Нет, мне просто показалось. Теперь я чувствую, вижу, что функционал не врет. Проклятый неизвестный, он заставил меня видеть то, чего нет.

— Я увлекся, прости меня, — говорю, убирая оружие и скидывая модификацию. Я остаюсь стоять в своей соме, чувствуя, что она дрожит, как если бы я был в оболочке.

Бена приподнимается, садясь на полу.

— Что произошло? — похоже, я не смог скрыть от нее свой страх и отчаяние. Они проступили слишком явно когда я думал, что она предала меня.

— Я был не готов, вот и не соразмерил реакцию, сказалось нервное перенапряжение. Оболочка так ослабляет…

— Перенапряжение? От чего? — нет, похоже, скрывать правду я не умею, она сразу догадалась, что я говорю не все, — Слышала, к тебе утром приходил кто-то? Это из-за него?

Бена накидывает оболочку, то, что было в ее ауре, теперь отражено на лице. Ее тяжелый взгляд я выдерживаю лишь несколько мгновений.

— Да, он закрыл свою матрицу, я не понял кто он, — я возвращаю себе оболочку, невольно натягиваю руками лямки рюкзака за спиной, пытаясь скрыть волнение, опускаю взгляд вниз, — говорил, что я не должен кому-то доверять, вот я…

— Подумал, что я хочу тебе навредить? — прямой взгляд и спокойный тон Бены не дают мне возможности солгать. Я киваю. Да, я действительно подумал так.

— Прости, я должен быть тебе благодарен, а вместо этого… — горло оболочки словно сводит спазм. Как я мог подумать о ней подобное? Ведь, возможно, она является единственным моим другом в этой параллели. На сколько я стал неблагодарным, жестоким существом, — я пойму если ты не захочешь больше иметь со мной дел, мое положение таково, что я опасен не для тех, кто рядом.

Мы молчим, я не могу смотреть на нее.

Бена встает и, вопреки моим ожиданиям, не уходит, а прижимает меня к себе, заключив в объятия.

— Тебе пришлось не легко, понимаю, но поверь, не все хотят тебе вреда, — шепчет она над самым ухом, — а я не на столько труслива, чтобы бояться чьих-либо угроз.

Тогда я не выдерживаю. Что-то внутри оболочки сжимается, со спазмом прорывается через горло, заставляет вибрировать голосовые связки, выбивает слезы из глаз. В груди же словно стягивается узел, до боли, до изнеможения. Я плачу. И чем сильнее отдаюсь рыданиям, тем больше ослабляется этот узел в груди. Бена же только гладит меня по голове и спине, что-то шепчет. Но мне безразличны слова диалекта. Я вижу и чувствую то, что раньше даже не надеялся почувствовать — невероятную легкость, покой. Наконец, хоть кто-то готов принять меня таким, какой я есть.

— Тебе нужно будет выяснить, кто это был, — мы идем к выходу из тоннелей, Бена держит меня за руку, я же еще пытаюсь успокоить судорожные всхлипы. Нет, в таком виде мне лучше никому не показываться. Давно я не терял контроль над эмоциональном состоянием.

— Сомневаюсь, что смогу дать точную характеристику его внешности. Он смог изменить ее за долю секунды, из юноши превратился в старика, — воспоминания вернули меня к реальности. Я не знал о такой возможности изменения оболочки, но для подобной метаморфозы сил нужно было не мало. И способностей.