Мы вняли гласу народа и приняли изменения в закон. Совет Федерации согласился с нами, а президент опять отклонил. Повторяется то, что было при Ельцине.
Путин — популист, он хорошо играет на чувствах людей, особенно на чувстве патриотизма. Обещаний дается много, и пиаровские акции вокруг того, что они делают, разыгрываются блестяще. Сделают на копейку, а говорят потом — на сто рублей.
И до сих пор многие никак не поймут, что не правительство определяет сегодня главные направления, а президент Российской Федерации. И до тех пор, пока будет этот президент, будет и это правительство, потому что он его формирует, он решает, быть или не быть тому или иному министру. Президент отвечает за деятельность исполнительной власти, он же непосредственно руководит 16 министерствами и ведомствами.
Чего ж мы киваем на правительство? Да, плохое у нас правительство, надо гнать его в шею да побыстрее, но оно будет сидеть до тех пор, пока сидит президент.
А у многих еще сохраняются какие-то иллюзии о хорошем президенте. Наблюдая его три года, могу сказать, что это — второй Горбачев. Он уже стал другом Германии — и нс только, но пока его никто не назвал лучшим российским пре-
зидентом или лучшим русским. И вряд ли назовут. Не для того Борис Ельцин определил его в свои наследники.
Послушный человек, он идет в том фарватере, какой ему определили, и не может сказать Западу: «Нет!». А раз не может, значит мы и впредь будем повязаны по рукам и ногам внешними заимствованиями. Будь у руля государства действительно настоящий патриот, большой человек и гражданин, он бы сказал: «Я не буду платить Западу по долгам, потому что Запад, Америка получили за разрушение Советского Союза больше, чем мы им должны сегодня, а по отношению к России сейчас проводится все та же политика дискриминации во всех сферах». Но для того, чтобы так сказать, надо иметь силу воли, надо быть большим патриотом и большой, незаурядной личностью. Путин никогда не был и не будет личностью в государственном масштабе.
В своем первом послании Федеральному Собранию он заявил, что в России сложилась катастрофическая демографическая ситуация, страна вымирает, ее население сокращается ежегодно на один миллион человек. Смертность превысила рождаемость в два раза. Единственное, что нас, мол, спасает, это миграционные процессы.
Я тогда тяжело вздохнул и подумал: «Ну, слава богу, сам президент все это признал». Ну, признал, а что дальше-то? В 1999 году мы потеряли 832 тысячи россиян — это разница между количеством умерших и родившихся. Прошел год его правления, и Россия потеряла уже 874 тысячи, а за первую половину 2001 года — почти столько же, сколько за весь предыдущий год. Казалось бы, если сказал — так принимай незамедлительные решения. А то ведь слова одни, а дела — совершенно иные.
Ни одно дело не доведено до конца. Заявил президент, что Вооруженные Силы надо поддерживать. Полетал на боевом самолете, поспал на боевом корабле или подводной лодке, но серьезных, существенных изменений нет. Сейчас идет массовый отток офицерского состава из армии, во многих воинских частях — даже под Москвой, в элитных дивизиях — в ротах осталось по одному офицеру. Взводами командуют не офицеры, а прапорщики и сержанты. Солдаты дезертируют уже взводами и ротами. Разлагается и уничтожается столп государства — Вооруженные Силы.
А что президент сделал для предотвращения этого? Если размер предыдущего бюджета определялся в 2,8 процента от валового внутреннего продукта, то на следующий год — уже в 2,7 процента. Заложено сокращение, и достаточно серьезное. Я уже не говорю о том, сколько будут получать и сколько недополучат офицеры.
Все, о чем я говорю, тревожно, и жаль, что многие этого не понимают и по-прежнему верят в «доброго президента», уповают на него как на мессию, который пришел и спасет.
Не меньшую тревогу вызывают его внешнеполитические шаги. Никаких кардинальных изменений во внешней политике России нет. Мы снова, как при марионетках Горбачеве и Ельцине, смотрим в рот Америке и Западной Европе, ходим к ним на поклон, предлагаем свои услуги и любезности, хотя никто в них там не нуждается.
После терактов 11 сентября в США, мы тут же заявили о готовности послать своих спасателей, а Америка нам в ответ: «А зачем? У нас своих хватает». И в антитеррористической операции уже рвем на себе рубаху и бежим чуть ли не впереди Америки. Эти попытки угодить, забыв о чувстве собственного достоинства, иногда просто поражают.
Да, наш второй «лучший немец» произнес в Германии блестящую речь на немецком языке. Но ведь эта страна более сдержанно относится к той же афганской кампании, чем Россия. Германия еще не сказала, что готова поднять свои самолеты, а мы уже заявляем, что открываем свои воздушные коридоры и начинаем осуществлять гуманитарную акцию в Афганистане.
Да ты реши сначала свои проблемы! У нас своих беженцев в Ингушетии около 150 тысяч, в палатках ночуют, чего же ты торопишься в Афганистан? Или хочешь отличиться перед мировым сообществом, чтобы там изменилась оценка наших операций в Чечне? Торопишься помочь странам НАТО в Афганистане в борьбе с талибами, а США говорят: мы всех талибов с бен Ладеном не отождествляем, и Америка с талибами воевать не будет. А вот Россию столкнуть с талибами и еще раз втянуть в афганскую войну — наверное, это входит в планы США.
Я с тревогой говорю об этом. Потому что после разрушения Советского Союза ими разработана стратегическая линия — столкнуть православных и мусульман на территории Российской Федерации, чтобы потом расчленить Россию на марионеточные «суверенные» государства, добраться до наших природных ресурсов и в целом покончить с Российским государством.
После трагических событий 11 сентября наше Движение в поддержку армии выразило соболезнование американскому народу.
Но мы не высказываем соболезнования американскому президенту и правительству США, потому что именно их политика государственного терроризма привела к тому, что мы сегодня наблюдаем. Разве бесследными останутся для Америки бессмысленные атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки? Согни тысяч людей уничтожили тогда ради удовлетворения своих амбиций, ради мести. Разве бесследными останутся бомбардировки Югославии, Ирака, Судана? Америка получила то, что должна была получить! И в этой ситуации у Путина и в целом у России появилась уникальная возможность твердо заявить, что с тероризмом надо бороться, но силовой путь, с использованием огромных армий, в борьбе с международным терроризмом бесперспективен, приведет в никуда. А продолжать гибнуть будут ни в чем не повинные люди.
Второй момент. Россия должна была сказать: прежде чем наказывать, давайте выясним, кто виноват, откуда исходит угроза, и кто организовал теракты? Под вывеской исламских террористов могли ведь действовать любые другие террористические организации, в том числе и американского толка, которых у них тоже достаточно. Кто взорвал Оклахома-сити? Американец!
Но если, не расследуя, они начнут бомбить полмира, что из этого получится? Бросать целые армии на государство, чтобы уничтожить одного террориста, — это чудовищно, безнравственно и не поддается никакой логике.
На мой взгляд, Путин должен был бы сказать: давайте пересмотрим все правовые отношения между государствами и станем относиться с уважением к каждому, независимо от того, малое оно или большое; давайте соблюдать международные договоренное ги, международное право и равное партнерство, тем более в политической сфере.
Почему группа государств — «семерка» или «восьмерка» — считает, что может навязывать свое видение устройства мира и империалистическую глобализацию всей планете? Если мы не объединим усилия против навязываемого «нового мирового порядка», то новых вспышек терроризма не избежать.
Наше Движение заявило: не дай бог, не только сесть в колесницу войны, но даже прикоснуться к ней. Почти 30 миллионов россиян исповедуют ислам. На юге и на востоке с нами граничат мусульманские государства, с которыми еще во времена Советского Союза у нас были очень добрые и взаимовыгодные отношения. Надо было и дальше развивать эти добрые союзнические отношения, но ни в коем случае нельзя было выставлять на показ нашу дивизию бомбардировщиков стратегического назначения в Энгельсе и обещать, что они могут участвовать в операции. И министру обороны Иванову не стоило говорить, что мы углубим наше военное сотрудничество в борьбе с терроризмом. Это смерти подобно для России! США потом уйдут из Афганистана, Ирака, а нам уходить некуда.
