Литмир - Электронная Библиотека

— Позвони Ладыгину. Пусть он переговорит с кем надо в Кремле. Скажет, что нам мешают нормально работать, ну и все такое прочее. Пусть пошевеливается, пока нас всех здесь на тот свет не отправили!

— Все понял, Леша, не паникуй. Я как раз еду в Останкино и на месте разберусь. Хочешь, направлю к тебе ребят из службы безопасности?

— Нет, это лишнее, я сейчас уйду из дома.

— Ладно. Но будь аккуратнее. Как только приеду, сразу же займусь этим вопросом.

Ну вот, словно от сердца отлегло… Только бы они там не рассусоливали! Только бы оперативно все решили! Нужно срочно предупредить Володьку. Всеми правдами и неправдами огородить его от этого убийственного материала. Это сейчас Кремль будет добрым и ласковым, а когда добьется своей цели, мигом забудет и про ЛТН, и про всех его сотрудников. Как же убедить этого настырного мальчишку? Как же выбить из его дурной головы эту детскую спесь и упертость?

Алексей договорился встретиться с Володькой возле пруда, рядом с останкинским телецентром. Бывший стажер не хотел уезжать далеко от работы: он вовсю корпел над материалом для субботней программы и с головой погрузился в дела. Володька не думал сейчас ни о чем, кроме своего грядущего триумфа, и это Дмитриев заметил сразу, как только пожал ему руку и посмотрел в глаза. Он понял, что уговаривать этого мальчишку — занятие бесполезное. Володька был весь в себе. Он даже не слушал своего наставника, ради которого в общем–то и устроился на ЛТН и который был для него примером. Он думал, что взлетел так высоко, что встал с ним на одну лестницу. А после субботнего выпуска, кто знает, возможно, окажется даже выше. И это за неполных два месяца работы. Да кто бы осмелился хотя бы мечтать о таком?

— Володька, шутки кончились, — начал Дмитриев. — Люди губернатора угрожали мне. Они будут убивать каждого, кто встанет у них на пути.

— Но они даже не знают обо мне.

— Человек, который передал мне папку, уже мертв!

— Это значит, что он где–то прокололся.

— Дурак! Не понимаешь, куда ты влез!

— Это ты не понимаешь! Если я откажусь, это будет стоить мне карьеры.

— А если не откажешься, это будет стоить тебе жизни!

— Не преувеличивай! Такой шанс выпадает раз в сто лет! Я не имею права его упускать! Я доведу это дело до конца!

— Ну почему ты такой упертый? Что за глупые амбиции!

— Да почему только амбиции?

— А что же еще?

— Справедливость, Леша. Эта мразь чувствует себя безнаказанной. А я его опущу. Вот этими руками. Я, простой журналист, почти что стажер! Я расскажу людям правду о нем! Я свалю эту шишку, которая возомнила себя Богом! Ты понимаешь? Я! Не Познер, не Киселев! А я!

— Боже мой, как опасно ты рассуждаешь! Уж не возомнил ли ты себя Богом?

— Нет! Я лишь орудие в его руках! И я выведу на чистую воду сначала губернатора, а потом и всех остальных. В этом и есть призвание журналиста — говорить правду! Мы четвертая власть, Леша! Ты не думал, почему нас так называют? А я думал об этом много раз. Потому, что когда три остальные оказываются бессильны, за дело беремся мы! И с нашей помощью этот мир станет лучше! Мы очистим его от грязи и подлецов! Мы наведем порядок в этой стране!

— Очнись ото сна, Володька! Кем ты стал, во что превратился? Посмотри на себя со стороны! Какая четвертая власть? Ты марионетка в чужих руках! И все мы марионетки! Нас дергают за ниточки, нами верховодят сверху!

— Это тобой верховодят, а надо мной никого нет! Я сам себе хозяин! И я сделаю этот материал во что бы то ни стало! А на следующий день я проснусь знаменитым! Может, мне даже дадут свою собственную программу! А почему нет? После такого триумфа у меня будет все!

— Довольно, Володька, хватит! Мне жаль тебя… Я хотел помочь, но, видимо, это уже не в моей власти.

— Хорошо. А я пойду готовить материал, у меня еще куча дел.

«Ну каков мальчишка, — с грустью подумал Дмитриев. — Почувствовал себя властителем людских судеб, а ведь пару месяцев назад был таким тихим и забитым. Всего стеснялся, от малейших глупостей приходил в восторг. Господи, как быстро телевидение портит таких вот ребят! Как быстро навязывает им какие–то тлетворные идеалы и несбыточные мечты. Дадут ему программу! Как бы не так… Скорее, выбросят за ненадобностью, как пожеванную жвачку! Какая дорожка ведет к триумфу так запросто? Только та, чей конец печален!»

***

Оказавшись в телецентре и постаравшись выбросить все мысли об Оксане, Соловьев включился в работу. Первым делом он зашел в кабинет к Ладыгину.

— Послушай, — сказал Александр. — Тут такое дело. Моим ребятам, ну, тем, кто занимается программой про губернатора, угрожают. Не дают работать. Требуют отдать все бумаги.

— Я сейчас разберусь. Ты иди к себе, я позвоню.

Через десять минут Ладыгин действительно позвонил.

— Я все уладил, — сказал он. — Твои ребята могут спокойно работать, их никто не тронет. С людьми Полищука поговорят и дадут по шее.

— Спасибо! Значит, я могу сказать им, что все в порядке?

— Совершенно верно. Пусть делают свое дело и ничего не боятся.

Глава 12

До выхода программы оставалось всего два дня. Володька не вылезал из монтажной, но даже несмотря на помощь людей, которых отрядил Соловьев, дел было еще много. Надо отдать ему должное, трудился Володька не за страх, а за совесть. Любую не нравившуюся ему деталь, пусть даже самую маленькую и незначительную, он моментально исправлял и доводил до ума. Перерыв всю видеотеку, юноша откопал множество материалов про губернатора и смог практически по годам воссоздать его политическую карьеру. Одним словом, дело у Володьки спорилось. Его азарт не мог не воодушевлять, горящие глаза говорили лучше всяких слов.

А в четверг вечером на ЛТН пустили анонс его программы. Володька и там был на высоте. Потрясая кулаком, он интриговал зрителей, призывая их всех включить телевизор ровно в 19:30. Коллеги с ЛТН крепко пожимали его руку и с уважением смотрели в глаза. Они знали, на что шел этот парень. Они знали гораздо больше, чем он сам…

Увидев рекламный ролик, ему наперебой стали звонить друзья из МГУ. Одни искренне, другие с завистью поздравляли его с таким успехом, до которого им самим было еще ой как далеко. Володька с радостью принимал комплименты, он упивался ими и даже боялся себе представить, что скажут друзья в субботу, после того, как программа выйдет в эфир. Какой успех его ждет, какой триумф! Его начнут узнавать в метро, у него станут брать автографы. К нему станут прислушиваться, его звезда взойдет! Да, да! Это случится всего через два дня! Ах, как скоро это произойдет, но как медленно тянется время!

Впрочем, не только мыслями о славе была полна его голова. Конечно, он жаждал ее, как и любой другой амбициозный человек! Но еще больше он упивался своей властью. Подумать только, от его руки падет сам губернатор! Этот столп! Эта глыба! Этот кит! Человек, возомнивший себя Богом, лжец и лицемер, растратчик и извращенец! Четвертая власть! Вот какова ее сила! Она сомнет любого! Он может угрожать, может умолять, но все бесполезно. Он, Володька, не намерен прощать! Он покарает его! Нет, он не пешка, как утверждал его наставник, — теперь он ферзь!

— Молодец, Володька! — подбадривали его знакомые с ЛТН. — Только не перегори!

— Пройдись по нему пожестче, — посмеивались другие. — Мы жаждем крови!

Только Лешка почему–то обходил стороной эту тему, да и вообще стал общаться с Володькой значительно реже. Может, он завидовал ему? Может, не верил? Но в субботу он докажет, что чего–то стоит! В субботу он перевернет этот мир и встанет со своим учителем в один ряд. Но почему так переживал Дмитриев? Кого боялся? Губернатора? Так это смешно! После программы все, что останется этому чинуше — это скрыться с людских глаз и зализывать раны! Кого бояться? Пустого места? Мелкую букашку, раздавленную его тяжелым башмаком? Этого лилипутика, на которого обрушится вся мощь ЛТН? Ха! Это губернатор должен бояться! Это он должен трястись в ожидании субботней программы!

22
{"b":"547866","o":1}