— Платье слишком громоздкое, — прошептала Люси Элоизе, когда невеста отошла от них на безопасное расстояние. И тут же спохватилась: — Нет, не пойми меня неправильно, она, конечно, выглядит потрясающе…
— Это верно. Совершенно потрясающе. Но воздушное платьице “Анхель Санчес”, которое было на Либет во время акции “Жители Нью-Йорка в защиту детей” — естественно, в белом цвете, — подошло бы ей гораздо больше, как по-твоему?
— Именно об этом я и подумала!
Жених с шафером, оба в костюмах-тройках, шагнули вперед к алтарю навстречу приближающейся с отцом Тамсин.
— По-моему, Генри успел здорово нагрузиться, — заметил Трип.
И в самом деле — жених покачивался взад-вперед. Стоявший ближе всех к нему Макс Фейрчайлд незаметно протянул руку, чтобы поддержать его.
Тамсин и Генри оттарабанили свои клятвы, обменялись платиновыми кольцами, а Люси все это время старалась не замечать горящего ненавистью взгляда, которым Корнелия испепеляла ее из стайки улыбающихся подружек невесты. Однако не могла она не заметить и того, что Макс Фейрчайлд, чья рука поддерживала упившегося жениха во время церемонии, тоже не сводил с нее глаз.
— Как я тебе сочувствую. Легко ли видеть Уайета с другой! — Лесли Рейнольдс, самая пухленькая из подружек невесты, протиснулась к зеркалу, где стояла Корнелия; сейчас все подружки столпились в дамской комнате с льняными полотенцами в клубе “Сауна и Теннис”, где проходил прием. Лесли и Корнелия жили в одной комнате, когда учились на втором курсе в Гротоне — как раз тогда-то все и узнали, что Лесли влюблена в учителя алгебры, носит трусы “неделька” и не делает интимную эпиляцию.
— Почему мне должно быть нелегко? — спокойно спросила Корнелия. Лесли, как и другие подружки невесты, были в восторге от того, что Корнелия оказалась в таком щекотливом положении, но Корнелия не желала давать пищу их злорадству. — Мы с Уайетом решили взять тайм-аут. Он встречается с другими, и я тоже встречаюсь. Мы хотим почувствовать вкус свободы, прежде чем связать себя друг с другом на всю жизнь.
Одна из подружек невесты с жалостью улыбнулась, глядя на Корнелию. “Сучки, — с ненавистью подумала она. — Чтобы я пригласила вас к себе на свадьбу? Не надейтесь!”
— И с кем же ты сейчас встречаешься? — Лесли освежила помаду на губах и промокнула бумажной салфеткой.
— Пока не решила, — ответила Корнелия.
Но Лесли, видимо, ей не поверила.
— Я бы, например, тут же умерла, если бы увидела Джексона с другой, — особенно с такой обалденной красавицей, как Люси.
Джексон был ее молодой человек, белобрысый придурок.
— Считаешь, она красивая? — Корнелия презрительно фыркнула и провела рукой по своим золотым локонам. — Уайет очень снисходителен ко мне. Нашим отношениям ничто не грозит. Нам не нужно отчаянно цепляться друг за друга.
Лица у остальных девушек были отсутствующие, они показывали, что не верят ни единому слову.
— Фотографироваться! — сестра Тамсин заглянула в дамскую комнату. Подружки схватили сиреневые сумочки и, сделав последнюю обреченную попытку поправить не сидящие на них платья, выбежали в зал.
— Минутку, Лес, постой, — сказала Корнелия, все еще рассматривая себя в зеркало. Потом повернулась к своей заклятой подруге. — Я должна тебя поздравить. Сколько уже месяцев — три? Четыре?
Лесли так и открыла рот. Ее рука взлетела к животу.
— Да что ты такое говоришь? Я вовсе не…
— Ладно, милочка, чего уж там. Я как только увидела твой животик, все поняла. Правильный ход. Теперь-то уж Джексон согласится жениться на тебе, верно? — Она подарила Лесли самую ядовитую из своих улыбок. — Да ты не волнуйся, я никому не проговорюсь. Ты же знаешь, я умею хранить тайны.
— Макс, мы только что вошли, — вразумительно произнес Уайет. Макс ринулся к Люси в тот же миг, как она появилась под руку с Уайетом. Она, конечно, была польщена, но ей хотелось немного перевести дух. — Может быть, Люси хочет что-нибудь выпить? Я бы, например, с удовольствием.
— Отлично! — Макс искренне обрадовался. — Принеси водки с содовой, раз уж ты идешь к бару.
Намерения у Уайета были совсем другие, подумала Люси, увидев выражение его лица. Их разговор прервала подруга Дотти, Бинки Хоу, она с нежностью поцеловала Уайета.
— Должна сказать, вы здесь самая красивая пара, — обратилась она к Люси и Уайету. — Как приятно видеть тебя счастливым, Уайет.
— Но они вовсе не пара! — воскликнул Макс. Забавно, он почему-то утверждает это с такой уверенностью, подумала Люси. — Они просто старые друзья. Выросли вместе. Ну, и привязаны друг к другу, вроде как брат и сестра, верно, Уайет?
— Совершенно верно, — сказал Уайет. На лице у него мелькнуло странное выражение.
— Вы меня простите, пожалуйста, я на минуту.
Люси отошла от них, протиснулась сквозь ворох шуршащих лиловых оборок и распахнула дверь в дамскую комнату. Увидев Корнелию, которая болтала с одной из подружек невесты, она мгновенно впала в панику. Притвориться, что она ее не узнала? Нет, это совсем никуда не годится, и Люси взмахнула своим бокалом с “Вдовой Клико”.
— Здравствуйте, Корнелия! — сказала она и быстро пошла к кабинке.
Корнелия не отозвалась на приветствие, и тогда подружка невесты, крупная девушка с пшеничными волосами, протянула Люси руку.
— Я Лесли. — Чтобы пожать ей руку, Люси пришлось подойти поближе. — Лесли Рейнольдс. Мы с вами незнакомы.
— Люсия Эллис… Люси.
Корнелия так и не оторвала глаз от зеркала, словно и не заметила Люси, это даже по дейвиллским меркам было крайним проявлением невоспитанности. И Люси взяла инициативу в свои руки.
— Привет, Корнелия. Мы познакомились на ужине у Дотти Хейз.
— В самом деле? У меня ужасная память на имена. И на лица. А в тот вечер там было столько всякого народу, — Корнелия произнесла это так, будто хотела сказать “столько всякой шушеры”. — Я обожаю Дотти, но она приглашает к себе всех подряд, без разбора.
У Люси даже дыхание перехватило от тупой наглости оскорбления. Все внутри похолодело при мысли, что Корнелия разгадала ее игру, хотя всех остальных она успешно обманывает. Ее снисходительный тон отшвырнул Люси на два месяца назад, на показ коллекции Нолы Синклер, где она ходила с подносом. Но тут Люси вдруг увидела свое отражение в зеркале. Зеркало, ее неожиданный союзник! Она не сразу узнала элегантную, полную чувства собственного достоинства молодую женщину, которая глядела на нее.
“Я и вправду совсем не та, какой была еще недавно. И я никому не позволю говорить мне такие гадости”.
Люси хотелось пнуть Корнелию ногой в сиреневый турнюр, но она вместо этого светло улыбнулась ей.
— Я вас понимаю, — сказала она. — Вокруг вас всегда столько новых незнакомых лиц, ведь вы так много вращаетесь в свете, все дни, все вечера, сплошные светские мероприятия.
— Я?! С чего вы взяли, что я много вращаюсь в свете? — Корнелия явно разозлилась.
Меткий выстрел, точно в яблочко.
Уайет объяснил ей, что светская героиня не выносит, когда ей говорят о ее тусовках.
— Ну как же, ваши фотографии появляются в газете каждый день. Можно подумать, вы ищете работу!
Она засмеялась, смягчая остроту выпада. Лесли тоже засмеялась, но нервно, и стала двигаться к двери.
— Какая вы смешная, — сказала Корнелия. — Я на самом деле настоящая домоседка. Больше всего на свете я люблю тихо ужинать дома с друзьями.
— Что ж, значит, “Уэйверли Инн”[11] можно считать частью вашего дома.
У Лесли был такой вид, будто она случайно оказалась свидетельницей рукопашной схватки, она слегка взмахнула рукой и поспешила к выходу.
— Очень рада была познакомиться с вами, Люси.
— Я тоже. Встретимся потом в зале.
Корнелия наконец-то повернулась к ней.
— Так откуда вы знаете Тамсин?
— Уайет познакомил. Вообще-то мы до сегодняшнего вечера не встречались, поэтому с ее стороны и со стороны Генри было очень любезно пригласить меня. А вы ее откуда знаете?
