Иршат ответил ему насмешливым взглядом.
— Греби как следует, — бросил он.
И Мидхат сразу почувствовал, что имеет дело не с Шакиром, а с человеком, который не даст себя в обиду.
Караидель играла на солнце золотыми блестками, стремительно катила свои могучие воды. Небо было голубое-голубое, безоблачное.
Иршат молча смотрел куда-то вдаль.
Мидхату было невдомек, что в эти минуты его товарищ сочиняет стихи.
Так проплыли они километров пять или семь, когда показалась на горизонте пристань Айдос, куда они и держали путь.
— Земля! — закричал Мидхат.
Чувствуя, что ему не удается подчинить Иршата, Мидхат принялся корчить рожи и прыгать, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание.
— Лодку перевернешь, — заметил Иршат и снова ушел в себя.
Казалось, ничто не может отвлечь его.
Но вот где-то совсем рядом послышались голоса.
Иршат поднял голову и увидел неподалеку от лодки небольшой плот, на нем стояли те самые рыбаки, за которыми несколько дней назад гонялся Самбосаит.
Рыбаки тоже увидели и узнали Иршата.
— Эй, малый! — закричал длинный. — Давай сюда!
— Бежим! — сказал Иршат Мидхату, и тот, вовсе позабыв о своих притязаниях на командную должность, беспрекословно подчинился Иршату.
Мальчишки развернули лодку и налегли на весла.
— Это браконьеры! — взволнованно произнес Иршат.
— Пусть попробуют нас догнать на своем плоту! — отозвался Мидхат.
Да, он был, конечно, прав: на плоту догнать лодку довольно трудно.
Но радоваться ребятам пришлось недолго.
Толстый рыбак сбросил с себя одежду, а в следующее мгновение он нырнул в воду и поплыл.
Плыл он быстро, уверенно, и вскоре плешивая его голова показалась у самой лодки.
— Почему это вы старших не слушаете? — заговорила голова.
С этими словами толстяк своими пальцами, похожими на сосиски, ухватился за борт лодки и навалился на нее всем телом, так что она едва не перевернулась.
Очутившись в лодке, он забрызгал Иршата, выхватил у него весла.
— Вы что, собственно говоря, распоряжаетесь? — возмутился Иршат.
— Ах, это ты, — вглядываясь в его лицо, проговорил толстяк. — Забыл, видно, как я тебя рыбкой угощал?
— При чем тут рыбка? — пожал плечами Иршат.
— А при том, что, когда тебя просят помочь, ты ерепенишься, — с угрозой произнес толстяк. — А еще пионер! Чему в школе вас учат?
— Чем же вам надо помочь? И почему вы отобрали у меня весла?
— Потому что нужна помощь скорая, а ты не гребешь, а бредишь и во сне едешь.
Иршат промолчал. Кто его знает, может быть, и на самом деле нужна какая-то помощь…
Но в следующую же секунду он убедился, что толстяк просто-напросто обманывает его. Он направил лодку вовсе не к плоту, а к берегу.
— Куда это вы? — нахмурился Иршат.
— Куда да куда! Врача нужно вызвать. Там, на плоту, человек умирает!
— Так вы бы так и сказали, — подал голос Мидхат. — А то действуете, как захватчик.
— Объяснять-то некогда! — проворчал толстяк.
Причалили к берегу.
«Сейчас этот толстяк помчится бегом!» — подумал Мидхат, предвкушая смешное зрелище.
Но толстяк неожиданно скомандовал:
— А ну, вылезай!
И он так внушительно подтолкнул Иршата, что тот, едва не свалившись, оказался на прибрежном песке.
Следом за ним толстяк вытолкнул из лодки и Мидхата.
— А теперь пока! — Он ухмыльнулся, сел на весла и поплыл к плоту.
Первые несколько секунд ошеломленные ребята не могли прийти в себя.
— Отдайте лодку! — не своим голосом закричал Иршат, опомнившись. — Сейчас же отдайте!
— Хо-хо-хо! — захохотал толстяк, и эхо разнеслось по реке.
— Пошли, — сказал Иршат Мидхату, — побежали! Скорее в милицию!
И они припустились бежать по направлению к пристани Айдос.
Пристань искали они довольно долго, но так и не нашли.
Когда стемнело, мальчишки услышали тарахтенье моторки.
— Закирьян-агай! — закричал Иршат, первым увидевший седого бакенщика.
— Э-э-э! — приветливо ответил тот. — Салям!
— Скоре-ей! Сюда-а-а!
— Что такое? — спросил Закирьян, приближаясь.
— Вон те… на плоту… — начал Мидхат, задыхаясь.
— …лодку у нас отобрали, — закончил Иршат.
— Кто? A-а! Сейчас! — решительно проговорил Закирьян. — А ну, прыгайте ко мне!
Ребята уселись в моторку.
Бакенщик дал полный газ.
— Не горюйте, найдем вашу лодку!
Вскоре моторка достигла того места, где толстяк напал на ребят.
Но грабителей там, конечно, уже не было.
— Гоняться за ними бесполезно, — сказал бакенщик. — Они где-нибудь на берегу.
— А где же плот? И лодка? Они-то у берега стоят! Давайте поищем! — сказал Мидхат.
— Закирьян-агай, поехали в милицию! — предложил Иршат.
— Ночью-то? — усмехнулся бакенщик. — Да и вообще не надо. Я сам с ними поговорю. Не останетесь, джигиты, без своего коня. Давайте-ка лучше я вас в лагерь доставлю.
Шежере
Присматриваясь к берегам и сравнивая их с картой, Фатима установила, что плавучий отряд приближается к аулу Тавлыяр. Но аула все не было видно.
Тогда она дала команду причалить к берегу.
На разведку местности были высланы капитан Юлай и Шакир.
— Го-го-го! — закричали они в два голоса, отойдя от берега метров на пятьсот.
«Го-го-го!» — ответило эхо, сперва совсем близко, потом дальше, еще дальше, еще… И затихло.
Мальчики уже скрылись из виду, когда оставшиеся на берегу снова услышали их «го-го-го».
Вскоре они вернулись и доложили, что никто не отвечает.
— Можно ехать! — закричали ребята.
— Нет, — сказала Фатима. — Все за мной!
Привязав лодки, отряд двинулся в гору.
Через некоторое время Фатима остановила ребят:
— Внимание! Я буду дирижировать, а вы по счету «три» кричите хором. Раз, два-а, два с половиной, два и три четверти, три!
И все заорали что было мочи:
— Го-го-го-о-о!
— Еще раз! — скомандовала Фатима. — Раз, два, три!
— Го-го-го!
И снова никто не откликнулся.
Начали спускаться с горы, чтобы плыть дальше.
Но вот все увидели мальчика, бегущего за отрядом.
Это был дочерна загоревший и шустрый малыш. Услышав зов путников, он помчался на помощь. Малыш объяснил, что аул Тавлыяр действительно здесь, рядом, но из-за гор его не видать. Если идти напрямик, через горы, то рукой подать, а в обход — километров пять с гаком.
— А сколько в этом гаке? — спросила Фатима.
— А в гаке еще столько, — ответил малыш и громко расхохотался. — Нет, нет! — поспешил он успокоить путешественников. — Близко, близко, пошли!
Фатима дала знак Сабиту, и он запел:
Наливалися знамена
Кумачом последних ран…
И подхватили все:
Шли лихие эскадроны
Приамурских партизан.
— Шаго-о-ом марш! — скомандовала Фатима.
Малышу-проводнику это, как видно, понравилось, и он тоже зашагал в ногу, стараясь не отставать от Фатимы.
Фатима разрешила пионерам побегать, поймать бабочку или рассмотреть занятный камушек. Ребята рвали щавель и ели его на ходу. Рассказывали друг другу разные истории.
Дорога шла сперва вдоль берега Караидели, потом сворачивала вправо и то петляла по склонам гор, то опускалась в низины, где, негромко журча, текли прозрачные ручьи.
Аул Тавлыяр, как предсказывал сэсэн Акберды, должен был открыть перед следопытами родовые реликвии племени кудей, хранящиеся у старейшего в роде аксакала Исангула.
И по мере приближения к Тавлыяру все сильнее охватывало ребят чувство любопытства и нетерпения.
За высоким холмом, покрытым густым кустарником, открывался вид на Тавлыяр.
Небольшие домики, утопающие в садах, внимательно смотрели своими окнами на пришельцев, словно стараясь угадать и понять, кто на сей раз пожаловал в гости.
