Незнакомец так убежденно выразил свое мнение, что Клим сразу же поверил его словам.

— Лист у тебя работает?

— У меня.

— Чего тебе стоит поручить ему ту работу, которую ты припас для меня?

— Кажется, ты ищешь работу, а не он. Или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься. Но меня настораживает, почему ты свою работу хочешь взвалить на плечи чужака, тогда как у тебя уже есть проверенный человек?

— Лист против тебя здоровьем слаб, а поэтому твоя работа ему не по зубам и он ее не потянет.

— Что я должен делать?

— Я хозяин ресторана "Наш дом". В него я хочу взять тебя вышибалой тех шустриков, которые будут мешать моим клиентам культурно отдыхать, то есть я хочу, чтобы в моем заведении был полный порядок. Тебе в этом будет помогать такой же, как ты, накачанный амбал. Если вы вдвоем со своей работой не справитесь, то я ваш штат пополню.

— Чего-чего, а подраться я люблю.

— Так ты согласен работать на меня?

— От такого дельного предложения грех отказываться, но дайте мне возможность умыться. Предстоящее место работы обязывает меня быть культурным.

— Не возражаю, — улыбнувшись, согласился с ним незнакомец.

Возвратившись из ванной комнаты, Клим приступил к распитию с гостями спиртного, продолжив за столом разговор на интересующую их тему.

— Я буду пахать в твоем ресторане с условием, что будешь хорошо мне платить.

— Твое пожелание я учту, Но прежде ты должен мне ответить на вопросы, чтобы я мог окончательно принять в отношении тебя решение, чтобы сговор между нами состоялся.

— Давай поиграем в вопросы и ответы, — беспечно предложил собеседнику Клим.

— Это не игра, а мое требование, поэтому отнесись серьезно к нашему разговору, — строго поправил его незнакомец.

— Пускай будет по-твоему.

— Принеси свою ксиву, я хочу в первую очередь ознакомиться с ней.

— Из личных документов у меня есть только справка об освобождении из колонии.

— Мне хватит и ее.

Взяв у Клима справку с его фотографией, незнакомец стал знакомиться с ее содержанием.

— Значит, тебя кличут Климовым Евгением Борисовичем. Имеешь две ходки к "хозяину" за кражи…

— Я магазинный вор, — гордо вскинулся Клим, перебив незнакомца.

— Вижу, не слепой. А чего у тебя тут сто восьмая, часть первая фигурирует? Тяжкие телесные повреждения, что ли?

— Да! Один свидетель по моему делу был очень любопытный и ушлый. Из-за этого гада я и угодил к "хозяину".

— Ну и что?

— Я ему гляделки хотел бритвой ликвидировать, но, к сожалению, не получилось. Зато обезобразил ему харю. А это, оказывается, относится к тяжким телесным повреждениям, повлекшим за собой длительное расстройство здоровья, Вот так следователь к воровской статье подвесил мне вторую.

— Твое объяснение принимается.

— А Валентина Ильинична говорила нам, что ты был судим за дачу взятки военкому, — вступил в разговор Лист.

— Именно таким зеком я ей представился, — согласился с ним Клим. — Знай она правду, вряд ли решилась бы брать меня в квартиранты и жить со мной под одной крышей.

— Святая ложь лучше губительной правды, — заступаясь за Клима, произнес незнакомец. — Тут все понятно. Пойдем дальше, Как нам известно, в настоящее время большинство зеков у "хозяина" сидит без работы. Поэтому, освобождаясь на волю, бабок свободных за душой вы не имеете. "Хозяин" обеспечивает только проезд до места жительства. Так я говорю или нет?

— Так! Я же не спорю, — недоуменно сказал Клим.

— Если так, то где ты взял стольник, чтобы расплатиться с мамашей Лома за предоставленные ею тебе блага?

— Перед тем, как приехать сюда, в Краснодаре скооперировался с двумя жиганами, с которыми я там провернул пару операций по моей "специальности". Не мог же я приехать домой к Лому без бабок и жить на халяву, — резонно заметил он.

— Ты прав! Если не секрет, то какие вы там конкретно провернули дела?

— При всем моем уважении к тебе я на твой вопрос ответить не могу, так как это будет подлянкой не только в отношении меня, но и моих новых корешей. Когда я с тобой познакомлюсь поближе и посчитаю возможным, то мы поедем на место и я покажу интересующие тебя торговые точки.

— Ты знаешь, зачем мне это надо?

— Хочешь проверить, не травлю ли я тебе фуфло.

— Именно так.

— К сожалению, ни вы мне, ни я вам сейчас полностью доверять не можем. Тем более, что я не хочу ни у кого быть на кукане.

— Несмотря на возраст, ты рассуждаешь здраво, и мне против твоих доводов возразить нечего. Так и быть, я беру тебя на работу. Теперь можно и познакомиться. Меня звать Григорием Даниловичем.

— А еще проще — его можно величать Капитаном, — вступил в разговор Лист.

— Можно и так, — согласился с ним Капитан. — С завтрашнего дня с шести часов вечера приступаешь к работе в ресторане, — уже обращаясь к Климу, потребовал он.

— Я еще не прописался и не получил паспорт, — напомнил ему Клим,

— Такая формальность твоей работе не помеха, — успокоил его Капитан. — Завтра вечером Лист за тобой заедет на своей машине и доставит к месту работы, будь дома.

— Но учти, моя услуга будет разовая, в последующие дни на работу будешь добираться своим ходом, — уточнил Лист.

Допив спиртное, гости ушли. Так, быстро и без особых хлопот, Клим не только нашел себе работу, но и внедрился в банду Капитана.

В ресторане Капитан играл в бильярд со своим помощником по преступному бизнесу Яфаром Исламгалиевичем Шейхисламоным, имевшим кличку Яфар. Игра была не под "интерес", то есть не принципиальной, а поэтому противники меньше играли, а больше говорили, решая свои проблемы.

— Как тебе нравится наш новый вышибала? — задал Капитан Яфару беспокоивший его вопрос. Беспокоивший потому, что Клим еще но был им всесторонне проверен, а поэтому не внушал ему полного доверия.

— Можно сказать, отличный парень, находка для нас. Ты что, в нем сомневаешься? — удивился Яфар.

— Если бы сомневался, то на работу не взял бы. Поэтому я думаю о нем так же хорошо, как и ты. Хочу привлечь его к такой операции, где кроме кулаков потребуется умная голова.

— Конечно, среди "шестерок" его держать нечего, — Яфар сделал неудачный удар по шару, что заставило его поморщиться.

— Клим вроде бы по всем статьям свой парень. Но я тебе поручаю еще раз проверить его но всем возможным и невозможным каналам, чтобы потом не было сомнений, доверять ему или нет.

— У тебя он что, под подозрением?

— Нет. Но, как говорится, береженого Бог бережет.

— А как я буду его проверять?

— У матери Лома, благодаря Климу, завелись бабки. Она обязательно в ближайшее время поедет на свидание к своему чаду. Ты тоже поезжай с ней. Поговори с Ломом, писал ли он матери письмо в отношении Клима, если да, то направлял ли он его к ней. Узнай у Лома, какие у Клима есть на теле характерные приметы. Короче, ты сам знаешь, как делать проверку и без моей подсказки.

— Данилович, ты так рассуждаешь, как будто при проверке Клима мне будет все дозволено.

— Я же даю тебе на нее добро, — забивая шар в лузу, заметил Капитан,

— Я родственником в личном деле Лома не записан, а поэтому на свиданку с ним меня в "академии" не допустят.

— Само собой разумеется, — согласился Капитан.

— А поэтому проверку Клима я могу осуществить там только через мать Лома.

— Я тоже так полагаю. Этот Клим разрисован, как папуас. На нем наколки все настоящие, поэтому пускай Лом сообщит, если, конечно, помнит и знает, какие наколки были на теле Клима, сколько ему лет и за что он был судим. Конечно, ознакомиться с его арестантским делом было бы лучше, — мечтательно произнес он.

— Я думаю и нашей проверки ему будет вполне достаточно, — успокоил Капитана Яфар.

Лом был здоровенным амбалом двадцати восьми лет от роду, активным членом банды Капитана. Он пользовался полным доверием своего пахана. Лом быстро поддавался внушению, а поэтому легко шел на совершение преступлений. Но у него в жизни было глубокое уважение к матери и к своему двоюродному брату Вячеславу Филипповичу Ломакину. Эти люди были для него непререкаемым авторитетом, поколебать который, при всем желании, не смог бы никто на земле. Иногда он все же позволял себе бурчать в адрес матери, но со стороны других в отношении ее он критики не принимал и не понимал. Благодаря своим физическим данным, он легко ставил на место тех знакомых, которые пытались позлословить в адрес его табу.