«Трогательная история, скривил бы унылое и грустное лицо. Надеюсь, он помнит хоть что-то».

Старик прищурился, посмотрел по сторонам, словно выискивая тех, кто мог подслушать разговор, вновь глянул на Криспа с тем же презрением и мановением руки пригласил в дом.

Внутри Брэл начал зажигать свечи, расставленные в разных местах. Большие и маленькие, толстые и еще толще — все обросли восковыми наростами. При свете стало ясно, на сколько прежняя лавка изменилась. От нее буквально ничего не осталось. Вместо старой коморки и торговой части дома сейчас существовала одна маленькая комнатка. Все пребывало в упадке. Легко предположить, что Брэл не имеет ни гроша, а его торговля давным-давно канула в небытие.

Крисп присел на табурет, старик расположился напротив, слегка зевая.

— Подвинься ближе, хочу видеть твою морду, — недовольно прокряхтел Брэл.

Так и поступил. Прошаркал еле державшимися ножками стула по залитому чем-то полу. Воняло отвратно.

— Глаза похожи, — заключил старик, пристально всматривавшийся в лицо Криспа. — Похожи, но давно не те.

— Время меняет.

— Где пропадал?

— Путешествовал, тайно. Исполнял данную мною клятву.

Старик недоверчиво причмокнул.

— Врать мне нет причин.

— Оно и видно, как и подделывать свою смерть.

— Так было нужно.

— С семьей виделся?

— Нет, только что прибыл в город.

— Ха, решил устроить сюрприз, да? На их месте бы выкинул тебя, как шавку.

«Ни капли не изменился. Такой же брюзжащий осел».

В дверь затарабанили. Юношеский голосок запищал, окликая Брэла. Старик поспешно поднялся и поковылял к двери. Крисп заметил у него темное пятно на пижаме на уровне зада. От отвращения он поморщился, пожалев о том, что пришел сюда. В детстве все казалось иначе.

За дверью стоял весьма крупный паренек. Он тяжело дышал и вот-вот хотел начать говорить, но увидел Криспа.

— Он свой, — сказал старик, заметив реакцию мальчугана.

— Дядя Брэл, — начал он говорить, отчего Крисп не сдержал улыбки, — Арри дома, а Рон так и не появился. Мне совсем не по себе. А когда мне не по себе, то ждать беды. Честно говорю, всегда так. И Грэг, он… в общем, он… его закололи.

— Как закололи?! — опешил старик.

Мальчишка молчал какое-то время, подозрительно посматривая на Криспа.

— Будем ждать дома дальше, — бросил он на последок и убежал.

Старик только через нисколько минут соизволил вспомнить про дверь и про самого Криспа. Закрывал он ее так же медленно, как и все в своем возрасте. Брэл задумчиво побрел обратно.

— Не задалась афера?

Старик не ответил.

— Нашел мне замену?

— Приходится как-то жить, — буркнул старик. — Ты, казалось, хотел крова и еды? Еда в подсобке, спать будешь на циновке. Завтра же утром выметайся.

Он встал, смерив старика холодным взглядом, и побрел к койке у угла. Что ж, пришел-то Крисп именно за этим. Чего ожидать радушный прием? Он уже и не знал, есть ли что-то светлое в его жизни. Пора спать.

Не сказать, что Семья, скорее всего жизнь научила засыпать Криспа тогда, когда точно уверен, что засыпаешь последним. Если это не получается, то дремлешь. Предосторожность никогда не была лишней. В этот раз она, как всегда, оправдала себя.

Дядя Брэл на цыпочках прошаркал к двери, скрипнул ею, буркнул и затворил. Приглашения идти за собой не выслал.

Крисп размеренно поднялся. Наелся он перед тем, как ложиться спать, до отвала. Каким бы Брэл ни казался бедным, пожевать у него всегда найдется. Привычно проведя рукой по поясу с пустыми креплениями для ножей, Крисп подошел к двери.

На слух ничего не разобрать. Бормотание, да и только. Несколько людей. Низкие голоса, тупые смешки. Крисп осторожно выглянул в маленькое треснутое окошко. Двое бугаев. Никак братья? Родство оно такое, часто заставляет заниматься одним делом. Пристальнее присмотревшись, предположение насчет родства отпало. Просто два бугая, да еще и разного роста.

«Что за дела у тебя с ними, дядя Брэл?»

Послышался чей-то приглушенный писк, потом стоны. Крисп к тому времени не пялился в окно. Ему настолько все осточертело, что наплевал на всю предосторожность. Не выспался, почему-то все равно голодный, тело ноет, голова гудит, в лавке Брэла смердит хуже, чем темнице Топи, да еще и сам старый хрыч ведет себя как мешок с дерьмом. Год пути домой, около пятнадцати вдали от дома, и даже сейчас выспаться толком не смог.

Крисп вышел на улицу, сощурившись от холода и яркого света месяца. Глаза моментально попривыкли. Только недовольство, а точнее, невероятное раздражение держало кислую мину. И лишь немногий мог увидеть безразличие в холодных темных глазах.

Один из бугаев залепил ладонью рот светловолосой девчушке и приставил нож к ее горлу. На все это смотрел его напарник, захлебывающийся кровью паренек, осевший на землю, и дядя Брэл с заляпанным ясно чьей кровью ножом в руке.

«Старик сноровки не потерял».

Все удивленно уставились на Криспа. Старик последним его заметил: разворачивался долго. Девчонка всхлипывала, из глаз текли слезы.

— Ты же презирал работорговлю. — Достал покрывшийся ржавыми подтеками меч и взвесил в руке.

Много времени утекло с последней битвы. Крисп уже и забыл, какая неудобная балансировка меча, привычная многим: в центре клинка или чуть ниже.

«Впервые мое безрассудство спасло кому-то жизнь, если сам не подохну. Был бы наглее, выжил бы еще тот паренек. Надеюсь, ты ей не перережешь глотку, здоровяк».

— Вечно ты гадишь. Все время, сука, гадишь! Разорвите этого урода! — крикнул добрый дядя Брэл и махнул ножом в сторону Криспа.

После боя с тварью по прозвищу Могильник, Крисп чувствовал некую настороженность. Даже перед увальнем с тупым злобным взглядом. Дремота полностью исчезла, когда тот достал проржавевшую саблю. Настоящий морской волк выпятил гнилые зубы и зарычал. К удивлению Криспа, старик тоже обходил со стороны. Захотелось улыбнуться, но на кону стояла его жизнь.

«Почему я не лег спать?»

Клинок старого клеймора стукался о сапог Криспа. Руки привычно опущены, плечи расслаблены, все остальное натянуто, как пружина. Бугай взмахнул саблей, Крисп только слегка отклонился. Удар был оценивающий, любой бы это понял. Второй больше походил на реальный. Крисп ответил шагом назад. Третий — с плеча. Крисп отошел в сторону, занеся меч над головой.

Сабля скрежетнула по клинку. Острие клеймора распороло рубаху вместе с плотью от плеча до бедра. Одно точное движение — тело брызнуло кровью и свалилось в судорогах на землю.

Старик попятился, а второй бугай откинул девчонку в сторону, достал из-за пояса точно такую же саблю и бросился на Криспа. Как же хотелось вновь одеть маску и вселить привычный ужас. Но то — старая жизнь.

Крисп ткнул острием меча в горло обезумевшему бугаю и отпрыгнул, ударившись спиной о деревянную стену лавки Брэла. Сабля вонзилась в землю, стрельнув кусочками грязи во все стороны. Мужик споткнулся о труп товарища и, сжимая шею руками, плюхнулся на него. Какое-то время барахтался и затих.

Дядя Брэл изо всех сил побежал к девчонке, сидевшей рядом с трупом паренька. Старик явно переоценил свои силы. Крисп легко опередил дряхлого развалюху и срубил ему голову. Как ни странно, сердце даже не екнуло. Дед обмяк, а голова его покатилась по дороге к порту. Застряла среди корзин.

«В том мире света больше».

Крисп осмотрел меч.

— Один безумец твердил, что в крови есть железо, поэтому она так и норовит окрасить клинок. — Крисп и не заметил, как произнес это вслух.

Ошарашенная девчонка переводила взгляд с него на трупы и обратно.

Страх вкопал ее в землю. Ни один мускул не мог пошевелиться. Крисп часто такое видел. Так реагируют те, кто не видел смерти и неожиданно встретил худшее ее проявление. Крисп взглядом поискал стражу. Странно, что она давно не прибежала. Как всегда, все подкуплены, все проплачены. В мире ничего не меняется, на каком конце света ты ни окажись.