После оккупации в городе практически отсутствовала промышленность, и было разрушено 40 % жилого фонда. В своей книге Л. И. Брежнев много пишет об этом периоде своей жизни, о Днепропетровске: «Разруха и здесь была страшная. В Днепропетровске гитлеровцы взорвали и сожгли сто семьдесят заводов, шестьсот пятьдесят семь крупных жилых домов, двадцать восемь больниц. Сняли и вывезли в Германию шестьдесят восемь километров трамвайного пути и более ста километров медного контактного провода. Разрушили театр оперы и балета, художественный музей, университет, почти все школы и все институты, вокзалы и железнодорожные мосты. Великолепный Дворец металлургов фашисты превратили в конюшню: светлые залы были разгорожены стойлами, наборный паркет завален конским навозом»[38]

Быстрое и планомерное возрождение городских структур стало возможным за счет государственных ресурсов, огромных капиталовложений и массового народного энтузиазма.

Еще не закончилась война, а в январе 1945 года в Днепропетровске вновь работали почти все предприятия. В ноябре 1943 года был пущен городской трамвай. Полностью восстановить трамвайное хозяйство города удалось уже в 1948 году. В 47-м в городе впервые появился троллейбус. В 45-м работали основные театры и Дворцы культуры, а через два года открылась городская публичная библиотека.

«План великих работ» — так назвала газета «Правда» пятилетний план развития всей страны на 1946–1950 гг. Задача стояла одна — восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства в разрушенных районах. 27 декабря 1946 года местные газеты сообщили, что «Петровка» досрочно выполнила план первого года четвертой пятилетки. Рабочие завода Ленина, метизного завода, коксохимического завода выполнили план. Завод металлоконструкций уже в 1946 году достиг довоенного уровня производства, хотя площадь его цехов была втрое меньше довоенной, а станочный парк уменьшился в три раза.

26 апреля 1947 года газета «Днепровская правда» писала: «У сталеплавильщиков металлургического завода им. Петровского большое радостное событие: ожила разрушенная врагом, заново восстановленная крупнейшая на Приднепровье мартеновская печь № 10… Сегодня в 2 час. 30 мин. выдана первая плавка весом около 100 тонн». К февралю 1948 г. днепропетровцы восстановили доменную и мартеновскую печи на заводе им. Петровского, мартеновскую печь и колесопрокатный цех на заводе имени Карла Либкнехта и другие самые важные промышленные объекты Днепропетровска.

Большим и радостным событием это было и для Николая Щелокова, на своем посту прилагавшего все силы для скорейшего возрождения Днепропетровска. Он по-прежнему ощущал свою ответственность за город.

Самым трудоемким процессом оказалась реконструкция жилого фонда. Но благодаря интенсивной восстановительной работе город сравнительно быстро «вошел в строй действующих», как тогда было принято говорить об отдельных предприятиях — промышленных гигантах.

Вообще Леонид Брежнев и Днепропетровск — это отдельная тема в его биографии. Когда он станет руководителем страны, и наступит так называемая «эпоха застоя», город выйдет на небывалый виток развития и процветания.

Время Брежнева — это поистине золотые годы Днепропетровска.

Впечатляет список определяющих для города сооружений, построенных не просто при его личном участии. Монумент Вечной Славы с бульваром в начале проспекта Карла Маркса. Масштабное здание диорамы «Битва за Днепр» в самом центре Октябрьской площади, где разместилась и вся новая экспозиция исторического музея им. Дворницкого. Оперный театр. Реконструированный украинский театр имени Шевченко с Театральным бульваром. Дворец спорта «Метеор» (известный больше как «Ледовый»). Жилые дома — первые небоскребы — 16-этажный на углу проспекта К. Маркса и ул. Дзержинского и 14-этажный с магазином «Лотос» и солярием наверху (невиданная роскошь для провинциального города!). Летний театр в парке Шевченко, где Иосиф Кобзон впервые исполнил песню «Днепропетровск, мой дом родной», ставшую гимном города. Университетский городок с 15-этажным главным корпусом на проспекте Гагарина. Новые массивные здания областного комитета партии и Дома политпросвещения. Гигантская набережная длиной около 23 километров. Наконец — жилмассивы — «города в городе» — в первую очередь, Победа и Солнечный. Эти комплексы не типичны для областного центра — и масштабами, и своей индивидуальной запоминающейся архитектурой. Массив Победа считается образцовым для советского градостроительства (с его достоинствами и недостатками). Жилой дом «Китайская стена» длиной 800 метров с 36-ю подъездами. (По информации М. Кавуна). Этот «список Брежнева» можно продолжать еще и еще… Многое из начатого при Брежневе пришлось заканчивать уже в «незалежной» Украине.

Апофеозом «золотого века» советского Днепропетровска стало празднование 200-летнего юбилея города в мае 1976 года. Его до сих пор вспоминают люди старшего поколения. Было устроено торжественное заседание в оперном театре, народные гулянья, представление на стадионе «Метеор» и грандиозная водная феерия на Днепре. Специально к юбилею Днепропетровск наградили высшей советской наградой — орденом Ленина.

В послевоенном Днепропетровске Леонид Ильич тесно работал с Н. А. Тихоновым, возглавлявшим Никопольский трубный завод (один из крупнейших в Союзе, самый крупный на Днепропетровщине по выпуску труб). Под его руководством коммунисты завода были в первых рядах досрочно выполняющих план. Здесь был введен в эксплуатацию самый мощный в Союзе трубопрокатный стан «Большой штифель».

Завод дал сверх плана 15.100 труб и сэкономил сверх плана 14 миллионов рублей, превысив обязательство, взятое перед товарищем Сталиным. В результате такой высокой производительности завод перевыполнил наметки, предусмотренные народно-хозяйственным планом и в 1948 году перекрыл производительность по катанным трубам, установленную на 1950 год, тем самым выполнил пятилетку в три года. В целом завод, примерно, в полтора раза перекрыл довоенный выпуск продукции завода.

Брежнев отмечал в своих мемуарах заботу директора о быте рабочих: «Тихонов открыл стационар для заболевших рабочих, организовал хорошую орсовскую столовую, начал восстанавливать разбитую фашистами дорогу, клуб завода отремонтировал одним из первых в области. Но на ремонт ему выделили, помнится, семьсот тысяч рублей, а израсходовать пришлось, чуть ли не втрое больше».

Это вызвало недовольство сталинского наркома черной металлургии И. Ф. Тевосяна, разбираться с Тихоновым он приехал прямо в этот клуб, но Брежнев защитил будущего председателя правительства.

Вот как описывается этот случай в его книге:

«(…) — Ты, что Рокфеллер? Для этого тебе деньги дали?

Между тем машина остановилась, мы вышли — перед нами было просторное, чистое, красивое здание клуба.

— Да-а, — сказал я как бы в поддержку министра. — Такую «дачку» построил лично для себя!

Тевосян хмыкнул, мы поехали дальше, свернули на новую дорогу, и тут он снова возмутился.

— Что с тобой делать? — повернулся к директору. — Мне уже из Минфина звонили, знают об этой дороге.

— И обком знает, — сказал я. — Без нее не было бы ночной смены. Он не для себя, Иван Федорович, не в свой личный карман. Хотите, мы эту дорогу закончим как народную стройку?

Так потом и сделали, а грозу от хорошего директора отвели»[39].

В дальнейшем опыт работы в трубной промышленности помог Тихонову занять должность начальника Главного управления трубной промышленности Министерства черной металлургии СССР (декабрь 1950 — сентябрь 1955).

В этот же период Леонид Брежнев знакомится с Владимиром Щербицким, фронтовиком, вернувшимся с войны в звании капитана. С августа 1946 года начинается стремительное карьерное восхождение молодого управленца: от секретаря партбюро днепродзержинского Коксохима до секретаря парткома крупнейшего металлургического завода имени Дзержинского, секретаря Днепродзержинского горкома партии (по промышленности). При его участии, по уровню производства, по действующим мощностям коллективы предприятий досрочно выполнили послевоенную сталинскую пятилетку. С 1952 по 1954 годы В. В. Щербицкий уже первый секретарь Днепродзержинского горкома, потом второй секретарь обкома КП(б)У Днепропетровской области.