Тáйга приблизилась и выдохнула облачко теплого влажного воздуха на серебро. Кто она? Бесполое существо, не нашедшее себя? Может, стоит когда-нибудь обзавестись семьей? Стать добытчиком и мужем? Вернется ли когда-нибудь она сама? Она прежняя? Та, которая смогла воспротивиться советнику короля и сбежать из-под его крова? Или она так и останется жалким комком из плоти и крови? Раздавленная и выброшенная? И почему она? Может, пора уже смириться, что ОН?
* * *
Локта родила горластую крепкую девочку, к которой лорд Хаст проявил столько же интереса, сколько ко всем своим детям: пришел, посмотрел и дал имя. На этом его роль отцовства закончилась.
Локта теперь пропадала с ребенком, и обязанность относить лорду еду легла на Тайгу. Она первый раз старательно потащила тяжелый поднос вверх по ступеням.
Лорд сидел в запущенном закопченном зале за огромным столом. Возле него лежал прибор для письма и свиток со сломанной печатью.
Тáйга аккуратно поставила поднос на стол и попятилась к дверям.
— Постой, — кряхтящий голос лорда нагнал ее почти у выхода. — Иди ка сюда.
Она приблизилась.
— Знаешь, как — то я застал одного мальчишку, справлявшегося в мое вино. Как думаешь, что с ним стало?
— Думаю, это был худший день в его жизни. — честно ответила Тáйга.
Лорд осклабился, показывая ряд торчащих в разные стороны зубов.
— Нет, худшим днем будет тот, когда он поймет, что его обширные знания о мире невозможно передать потомкам. По причине невозможности таковых. Пробуй! — он пододвинул скрюченными пальцами бокал. — Напиться чужой мочи по незнанию или напиться своей по доброй воле… Моча все же лучше, чем яд, а, мальчик?
Тáйга пригубила бокал и сделала глоток.
— Оно не отравлено, мой лорд. Мне пробовать пищу?
— Разве я просил тебя пробовать что-то еще? — он взял бокал и ткнул пальцами в мясо. — Яд проще всего подсыпать в вино или воду. А мою еду Локта вряд ли станет травить. Лучшей жизни чем тут, ей не найти, поверь мне, мальчик.
Хаст принялся за еду. А Тáйга почтительно отошла чуть назад и правее, вовремя подливая вино.
На глаза ей снова попалась бумага со сломанной печатью.
Пытаясь прочитать ее, она замешкалась и пропустила взгляд лорда, требовательно стучащего длинным ногтем по пустому бокалу.
— Ты умеешь читать, мальчишка?
— Да, мой лорд. — Тáйга поспешно плесканула в бокал. Но тот уже оставил тарелку.
— Прочитай!
Она осторожно поставила кувшин и наклонилась над бумагой.
— Лорду Хасту, властителю замка Собачье Ухо и прилегающих земель, ренегату…
— Властителю, — лорд плеснул вином на пол. — Мой чертог настолько пышен, что я достоин называться властителем? Пропускай всю эту ерунду и титулы. О чем пишет этот самозванец?
— … уведомить о том, что поступления от земель Собачьего Уха составили… — Тáйга стала перечислять сколько зерна, кур, мяса и овощей пошло в столицу от лорда Хаста. — Что намного меньше того, что надлежит к уплате…
— Это самозванец хочет, чтобы я ему отдал все зерно и скотину? Он не мог еды с собой привезти?
Лорд еще долго распалялся, перебирая дару кости и все грехи.
— Мой лорд, — Тáйга тихо попыталась его остановить, — это письмо, оно пришло еще зимой…
— Конечно зимой! В Собачьем Ухе никогда не отличались расторопностью. Все никак не соберусь ему ответить.
— Но, лорд Хаст, тут написано…
— Я знаю, что там написано, — он с неожиданной ловкостью вырвал бумагу из ее рук, — я умею читать. Он требует зерна, требует людей, требует денег. В этом и в остальных своих посланиях! Где я возьму ему людей? Почти все остались в полях, когда он изволил явиться за своим троном. И на Пограничной дуге не спокойно. Лорд Файр просил дать ему людей! — Он порвал бумагу на мелкие клочки и бросил прямо на поднос. Сломанная печать легла на кусок мяса, застыв каким-то особенным соусом.
— Знаешь, мальчик, что происходит? — Лорд поманид Тайгу пальцем. — Новый дар выкопал все обереги на востоке. Он прекопал все наши земли, где стояли столбы старых богов. И переставил их. Теперь они аккурат защищают столицу и все, что лежит дальше до Жемчужного моря. Остальное ему не нужно. Он оставляет нас подыхать и требует зерна и людей. Понимаешь?
— Нет, — ей очень хотелось отшатнуться от кислого смрада из его рта, но она не позволяла себе этого сделать.
— Конечно, не понимаешь. Тебе что старые боги, что новые — все одно. Только то, что дар ждет с востока, скорее всего сожрет нас всех. Понял мальчик?
Тайге очень хотелось ответить, что она ничего не понимает, но она кивнула.
— Убери это, — лорд двинул от себя поднос так, что кубок весело зазвенел по нему. — Похоже, что и сегодня дар останется без моего ответа.
* * *
Вечером, когда Локта укачивала младенца, что-то тихо напевая малышке, Тáйга пристроилась рядом.
— Скажи, что ты знаешь о старых богах? И об оберегах? О столбах? — Сама она помнила лишь то, что рассказывала бабушка. Отец о богах говорить не любил и особой чести им не отдавал. Говорил, что богам давно уже наплевать на то, что они создали. Или их забавляет то, что творится на земле. Молиться или не молиться, каких богов чтить — дело каждого. Но по жизни человек идет один. Ему и решать. А бабушка больше все сказки рассказывала, да легенды древние. Там вроде и боги были не боги, а жили на земле, так же, как простые люди. Или Тáйга совсем уже ничего не помнит. В бабушкиных сказках раньше были маги, волшебники, которым из женщины в мужчину обернуться — это как раз плюнуть. И обратно не проблема. И еще много чего они могли. А когда ты море осушить можешь, какая разница между тобой и богом?
Про столбы бабушка тоже говорила. Якобы поставлены они древними для защиты от напасти всякой. И что силу они имеют. Столбы эти высокие и тяжеленные. Просто так не переставишь. Сама Тáйга столба ни одного не видела, но говорили, что к востоку, они довольно часто встречаются. Какие напасти могли отворотить эти древние стражи тоже не было понятно. Отец говорил, что кроме людей никаких других напастей нет. Хуже нет.
— Да что я знать могу? Что бабки сказывали, то и знаю. Охраняют они. Нас или еще кого. Или охраняли, — Локта недовольно поморщилась.
— От кого?
— От темной силы. Нехорошей. Мне рассказывали, когда древние уходили — всю магию с собой позабирали. А ту, что осталась — глубоко в землю загнали, да запретов понавесили. И столбы эти ее в земле удерживают. Наружу не пускают.
— А если вынуть их? Или переставить?
— Почем я знаю? — Локта достала огромную надутую грудь и сунула малышке. Та жадно схватила и принялась чмокать. — Может, внизу к ним по твари какой привязано.
— В земле? — Тáйга с сомнением покачала головой.
— Не знаю, может, и в земле. С чего это тебя столбы заинтересовали? Хозяин что-то говорил? Он последнее время как одержим стал. Даже на мне про столбы свои вспоминал. Надеюсь, ребенку не передалось.
— А дальше столбы есть? Дальше к востоку?
— Есть, наверное, раз они всю землю призваны защищать, то везде должны быть. — Локта недовольно глянула на Тайгу. — Тебе правда так интересно или на титьку голую посмотреть охота?
Тáйга почувствовала, как краска заливает лицо. Что ж, если она останется мужчиной, пора начинать краснеть от вида женской груди.
* * *
— Эй, парень, плати и дрыхни сколько хочешь! — громкий голос хозяина харчевни заставил его очнуться.
Зэсс приподнял голову от стола, где только что стояла его тарелка. Он слишком долго не спал нормальным сном. Не хватало еще отключаться где попало.
Порывшись в пустом кошельке, он вынул монетку и протянул ее хозяину.
— Этого мало. Ты наел втрое больше! — Хозяин покосился на дверь, где стоял здоровенный детина, ожидая команды. — Да еще в дорогу себе заказал. Хочешь забрать свои сумки — плати!
— Я тебе заплачу. — Зэсс полез за мешочком, оброненным Тайгой в той злополучной таверне. Вытащил первое попавшееся кольцо и протянул хозяину. — Этого хватит?
