От неожиданности поднос выпал из рук Клары. Чашки опрокинулись и залили ковролин, а тосты рассыпались в разные стороны. Раздался звон бьющегося стекла, а ложки загремели о поднос. Переливы этого шума в самый ответственный момент запомнились всем участникам этой исторической сцены. Антон и Андрей от этого грохота вскочили на постели и тут–то Клара увидела, что они оба голые. Клара с ненавистью смотрела на Андрея, готовая разорвать его на куски в ту же секунду.

Да, если вы догадались, все кончилось хорошо.

Здравствуй, Сьелито!

Город засыпан снегом, ты продолжаешь читать мои письма, а я продолжаю их писать тебе и только тебе. Потому что только они чуточку приближают меня к тебе, когда тебя нет рядом. Представляешь — все что ты любил, стоит мне наткнуться на это — неуклонно напоминает о тебе. А некоторые, знающие о нашей истории завидуют — говорят, что хотели бы, чтобы их так любили. Мне так хочется думать, что ты обо мне вспоминаешь. На мне сейчас твои старые тапочки. Пусть они на 2 размера больше, но они твои. И так согревают меня. Ведь не так много у меня подарков, напоминающих о Тебе.

И что это я опять на сопли и сентименты расхожусь? Не слишком много ли чести? Я же даже не знаю, что ты делаешь с моими письмами. Хотя с другой стороны, мне хватает Веры в то, что Ты их просто пытаешься читать, или знаешь, что я пишу их и думаю о тебе.

А на улице продолжают кружиться в такт погодным колебаниям снежинки и медленно опускаться на мою голову, пока я иду и вспоминаю, как мы гуляли по улочкам этого города, забредая в любимые места и отдавая себя друг другу в моральном смысле само собой.

Я очень скучаю по тебе. И каждая встреча с этой историей — это заново переживаемый эпизод все той же любимой истории, в которой ты и я сыграли заглавные роли. Милый, я так мечтаю о твоем возвращении, я все равно смогу простить все твои ошибки, оскорбления, да вообще все. Не потому что я тряпка раздавленная, которую в руки брать противно. Нет. У меня достаточно сейчас жесткости и силы. Просто, родной мой, я очень тебя люблю. И сила моей любви способно разбить все заслоны, нас разделяющие.

Как же я скучаю, мой родимый

Люблю и обнимаю

Твой А.

22.02.2010(вечер)

Влюбленные застыли от неожиданности и смотрели в шоке на Клару, глаза которой медленно наливались злостью и отчаянием. Антон постарался загнать себя в рамки и приготовиться к отбиванию атаки. Андрей нервничал, но его беспокойство не было таким сильным, как в тот момент, когда их застала Анастасия в кабинете:

— Что это такое, — сказала Клара спокойным тоном, — я спрашиваю, ЧТО ЭТО?!

Оба молчали. Не решаясь что то сказать они не знали как вести себя в подобной ситуации, и какие шаги предпринимать.

— Ты не находишь, мама, — начал Антон, — что прежде чем войти, следует стучать в дверь?

— Мы сейчас говорим совершенно не об этом и ты прекрасно это понимаешь. Поэтому ты сейчас же мне объяснишь что это такое, и что этот субъект, голый, делает в твоей постели? — к концу фразы Клара соскочила на визгливый крик.

— Именно то, что ты подумала, — ответил Антон, — я люблю Андрея. Он мой муж. И я буду с ним, нравится тебе это или нет.

Такой отповеди Клара не ожидала никак. Меньше всего она рассчитывала в тот момент, что сын пойдет в атаку. Клара искренне считала, что сын очень любит ее и никогда не пойдет против нее. Но тут все перевернулось и встало на голову. Что за безумие?

— Я… Ты…, — терялась Клара, — мой сын…

— Я гей, мама, гомосексуалист, — ответил Антон, — если ты это хотела услышать.

Клара с криками кинулась на Андрея, пытаясь его ударить:

— Это все ты сделал! Ты совратил моего мальчика! Педофил чертов! — но Антон резко встал между ними:

— Выбирай выражения, мама.

— Что? — отскочила Клара, — что ты сказал?

— Антон хочет сказать, что вы излишне резко реагируете. Марина и крестная к примеру уже давно в курсе и не реагировали вот так. Мы любим друг друга. И я очень хочу чтобы вы тоже поняли и приняли это.

Клара отскочила от них и прокричала:

— Оба чтобы оделись, и я жду вас в гостиной. И там мы поговорим. Я вам не позволю, слышите? Не позволю.

Клара выбежала, хлопнув дверью. Андрей проводил ее взглядом:

— И что нам теперь делать?

— Это моя вина, — Антон сел на кровати и опустил голову на руки, — почему я не мог потерпеть.

Андрей присел рядом и стал гладить его по голове и успокаивать:

— Не мучай себя, — говорил он, — я докажу ей, что люблю тебя.

— Если она сейчас озвереет.

— Давай одеваться и вести себя естественно. Мы же смогли убедить Марину, а она гораздо старше твоей матери.

— В отличие от моей матери и Марина, и тетя — люди с четкой жизненной позицией, а моя мама зачастую не знает, что и как ей делать.

— Спокойствие, — сказал Андрей, сам с трудом сдерживая свое волнение, руки его дрожали, когда он одевал носки, — мы выдержим. Слышишь. Мы должны это выдержать ради нашей любви!

Антон посмотрел на него и бросился в его объятья сказав:

— Андрюша, я так люблю тебя! Я согласен отказаться от всего и ото всех, лишь бы быть с тобой. И ей нас не разлучить никогда, слышишь?!

— Милый мой, Тоша, — говорил Андрей тяжело дыша, — я не смогу без тебя жить, мое Солнышко.

Они обнялись и обменялись поцелуями. После чего быстро оделись и спустились в гостиную.

Клара сидела во всеоружии на диване и готовилась к атаке. Как только Андрей спустился поближе, она вскочила, подбежала к нему и отвесила пощечину:

— Подонок, — сказала она, — тебя приняли как члена семьи, а ты. Повел себя как последний дегенерат. Совратил ребенка.

— Мама! — вмешался Антон, — ты кого только что ребенком назвала?

— А что? — изумилась Клара, — тебе еще пятнадцать лет.

— И что с того? — вдруг взъелся Антон, — а кто тут вел себя как самый старший когда вы нюни на пару с Тимофеем распустили? За персенчиком бегал? Если бы меня, ребенка, как ты говоришь, тут не было, вы бы сами в больнице в штаны наложили и сидели бы, и рыдали о своей несчастной участи. И Носов бы вас прихлопнул бы вмиг!

Никто из них не видел, что за дверью столовой притаилась Надя и прислушивается к каждому слову, готовя свой собственный, сольный выход. Но пока что было рано вмешиваться в семейные разборки.

Клара тем временем пыталась подобрать слова в ответ на реплики Антона, которые были логичнее и понятнее той позиции, которую выбрала она сама:

— В том, как ты себя ведешь нет будущего, — сказала она, — у тебя никогда не будет детей. А у меня внуков! Это неестественно и ненормально. Ваша связь — аморальна и подлежит осуждению!

— Мама! Кто тебе это сказал? В каком веке ты живешь?

— Клара, — вступил в разговор Андрей, — послушайте меня. Ничего ненормального в любви двух мужчин нет. Все это предрассудки, болезненные и не имеющие под собой ничего.

— А ты вообще молчи, дегенерат, — кричала Клара, — совратитель, педофил!

— Мама! — мне уже пятнадцать! — вопил Антон.

— А теперь послушай меня, урод, — сказала Клара Андрею, — ты свалишь из этого города, ты близко больше к моему сыну не подойдешь, скотина! И про работу и квартиру забудь! Слышишь? У тебя больше ничего нет!

Андрей молча вышел из гостиной и хлопнул дверью.

Антон застыл и с ненавистью посмотрел на мать. Именно в этот момент появилась Надя которая сказала сакраментальное: