Первым проснулся Антон. Несмотря на закрытые окна и занавеси в комнату все равно прорывался солнечный свет и он был почти везде. А с такой иллюминацией спать не всегда легко и приятно.

Антон посмотрел на своего спящего возлюбленного. В объятьях сна он выглядел особенно соблазнительно. Потеряв какой–либо страх быть пойманным врасплох Антон выбрался из под одеяла, на цыпочках прошел по комнате и откинул одеяло, закрывавшее Андрея. Его взору предстало его тело в пижаме. И конечно столь любимые Антоном стопы. Но в этот момент он хотел поскорее прижаться к любимому Андрюше, обнять его и поцеловать. А потом разбудить и вместе побежать в душ.

Антон осторожно лег рядом, опрокинул одеяло и стал ногами осторожно касаться стоп Андрея, а губами поцеловал его шею и шепотом сказал:

— Сладкий мой, уже почти час дня, тетя нас разорвет если мы опоздаем.

— Тош, — развернулся к нему Андрей и ответил на его поцелуй, — что плохого в том, что мы полежим еще с полчаса?

— Тем что нас ждать будут. Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

Они обнялись и слились в поцелуе не заметив, как открылась дверь и в комнату вошла Марина с подносом. Дверь за ней закрылась и она застыла увидев зрелище. Антон и Андрей продолжали целоваться, а Марина изображала из себя соляной столп, пока влюбленные, обернувшись, не заметили ее.

В общем, все кончилось хорошо.

Приветствую тебя, Сьело!

Что–то какое–то грубое письмо получилось предыдущее. Надо исправляться, но в то же время думать о том, что твое поведение заслуживает порицающей оценки. Сколько можно молчать и изображать из себя святую обиду? Ты полагаешь что я идиот и мне будет доставлять мазохистское удовольствие все это лицезреть в течение длительного времени? Не дождешься, мое Солнышко, теперь мы играем другой колодой и в другую игру. И мне кажется, что настала моя очередь сдавать карты. Не нравится? Ну ты сам довел все до такого состояния, когда терпение должно было окончательно лопнуть. Зачем мне лишний раз доказывать, чем я лучше. Нет смысла. Потому что на той стороне трубки все равно будет растекаться кисель, который на самом деле очень талантливо прикидывается гранитной глыбой. Тут все просто. Разверни эту глыбу — и увидишь тот самый пресловутый кисель, с которым поделать не сможешь ни черта. А все потому, что у такого человека способность к обману намного выше и сильнее. А нам то порядочным что делать? Ведь все подлости, которые совершают порядочные люди никогда не получаются. Потому что порядочность проваливается сразу же. И сразу видна. А она, как это не прозвучит в высшей степени странно в нашем жестоком, или, пардон, я забыл и сейчас снова использую это гениальное прилагательное — ЗАТХЛОМ мире не в моде сейчас. Она никогда не пользовалась уважением, но в настоящее время — особенно. Почему? Да потому что чистота и добродетель, не прогулявшись по парочке трупов достичь чего–то стоящего не могут физически. Не умеют и не хотят. Не смогут и никогда не достигнут. И пока мы закрываем глаза на все эти обманные глыбы из киселя — этот затхлый мир будет продолжать плодить зло под видом добра и мы ничего с этим поделать не сможем.

Я люблю тебя, Сьело

Навечно Твой А.

19.02.2010(вечер)

Поднос с чашками стоял на прикроватном столике. Тосты были нетронуты, от чая шел легкий дымок и приятный аромат мяты и лотоса. Марина сидела на краю кровати обхватив голову руками и не могла вымолвить ни слова. Андрей в пижаме остался на своем месте, Антон ходил из стороны в сторону и пытался достучаться до Марины, чтобы та не разводила безумия:

— Бабушка, — говорил он, — ты не думаешь, что мы уже достаточно взрослые, чтобы принимать решения.

— Но это… Это ненормально, — повторяла в шоке Марина.

— Бабушка, — взмолился Антон, — тебе это кто вдалбливал в голову? Потому что так считают?

Андрей молчал. Он тупо смотрел на Марину, а внутри страшно волновался. Его молчание в данный момент играло против них.

— Марина, — сказал он, — совершенно неважно, кто люди есть. В конце концов, вы же не считаете ненормальным, когда белый встречается с негром. Что в этом такого ненормального?

Марина понемногу успокаивалась, но ее все еще не отпускало до конца. Слишком сильным оказалось потрясение застать внука с другим мужчиной, причем в два раза его старшим.

— Марина, — Андрей подошел к ней и посмотрел в глаза, — нас оправдывает то, что мы любим друг друга. Я готов отрезать себе руку, только быть рядом с Антоном. Я умру, если его рядом не будет. И, думаю, что он тоже так думает.

— Да, бабушка, — сказал Антон, — я не могу жить без этого человека. Он занимает слишком большую, часть моей жизни. И я не смогу вырвать его из своей души. Уже никогда такого не будет.

— Марина, — как заклинание продолжал Андрей, — я влюбился впервые в жизни, — на его глазах выступили слезы, — и это самое прекрасное, что могло со мной случиться.

В какой–то момент Марина все поняла. Это самое настоящее испытание для нее. Не просто так именно она застала их вместе. Значит она должна выдержать этот тест на терпимость. И показать им, что понимает как никто другой, ведь в жизни Марины были и свои потрясения, была трагическая любовь, и много чего другого. И поскольку она когда–то по настоящему и сильно любила — то ей стало ясно — она должна понять и принять эту любовь. В первую очередь потому что когда ты любишь — значит ты живешь в этом мире. А если сомневаешься — то нарушаешь закон жизни. Действительно, продолжала размышлять Марина, кому какое дело до того, КТО, главное, чтобы между двумя людьми было ЧУВСТВО, которое бы они с радостью делили.

В этот момент Марина расплакалась и схватила обоих, обняла их, сказав:

— Простите меня, ребята. Я просто слишком часто думаю и говорю не то. Если вы любите — то конечно любите. И неважно, что будет говорить по этому поводу посторонний человек. Главное, чтобы вы держались за свою любовь. Так как она — самое ценное в этой жизни.

Когда трогательная сцена завершилась Антон и Андрей принялись завтракать, а Марина не позволила себе отказать в небольшом наставлении:

— Антош, — говорила она, — я только тебя очень прошу, и тебя Андрюша, ведите себя осторожнее. И глупостей не наделайте.

— Бабушка, — рассмеялся Антон, — никто из нас забеременеть не сможет. Каких мы глупостей мы можем наделать?

— Не передергивай, Тош, — отрезал Андрей, — я понял что сказала Марина и очень благодарен ей за это. Спасибо.

Марина вежливо кивнула и только сейчас заметила, насколько гармонично смотрелись вместе Антон и Андрей. И именно в этот момент она увидела, что в их глазах виден тот дьявольский блеск. Прекрасный блеск, зовущийся любовью. Марина вздохнула легко — хоть у Антона все будет хорошо, а там и у Жени с Тимофеем все тоже наладится. И последнее, что пришло ей в голову это мысль о том, что теперь род Гордеевых получается прерванным — если у Антона не будет наследников. Но эти мысли были настолько глупыми и ненужными, что она их сразу отринула.

Прошло два дня. За это время стало четко ясно, что установить связь с Соней не представляется возможным. Женя сидел в своей комнате и не выходел, хирея на глазах. Ирина пребывала в перманентной панике на сей счет, а Клара держала руку на телефоне, чтобы сразу вызвать племяннику врача в случае чего.

На уже ставшим традиционном военном совете в гостиной собрались Анастасия, Ирина, Клара, Тимофей, Евгений, Антон и Андрей. Поджидали Риту, которая намеревалась утром забраться в сад Носовых и посмотреть что к чему.