Рита отвлеклась от комода и фотографии и стала перебирать старые журналы, кипой лежавшие на тумбе с телевизором. Ничего примечательного — подборка телепрограммы за последние три месяца и какие–то старые издания десятилетней давности.

Дальше — книжные полки — общедоступная классика, немного детективов, Макаренко, куча книг по психологии и педагогике. Особое внимание Риты привлекла книга, явно изданная лет тридцать назад — так как из нее торчала закладочка. Рита выдернула старый том, открыла его по закладке и стала читать. Книга была посвящена сексуальным отклонениям. Серым карандашом был выделен абзац, где говорилось:

Лечение гомосексуализма. Основным направлением лечения является систематическое тщательное обсуждение с больным всех особенностей генеза его перверсного влечения с констатацией того, что его «приобретения» на этом пути, в сущности оказываются утратами. Врач должен убедить больного в том, что любовь к лицу другого пола при гармоничном сочетании личностного и чувственного компонентов в результате сближения развивается, совершенствуется, дает человеку ощущение счастья на всех этапах его жизни, а гомосексуальное влечение, лишенное гармонии во взаимоотношениях, неминуемо приводит к душевной опустошенности.

Рита захлопнула книгу и поставила ее на полку. Эти страшные строки задели ее за живое. Ей показалось, что она прикоснулась к чему–то мерзкому и неприятному. Рите были противны слова, которые она только что прочла. Ей даже захотелось вытащить проклятый том и сжечь его. Но она сделала над собой усилие и продолжила осмотр.

Рита присела на кровать покойной и посмотрела на туалетный столик. Выдвинула ящик из ночной тумбы. Точно сверху в нем лежал белый конвертик, внутри которого просматривалось что–то явно более широкое.

Рита осторожно взяла конверт, вскрыла его и высыпала содержимое. На ее ладони оказались шесть камешков отполированного агата разного цвета — оранжевый, красный, черный, серый, сиреневый и голубой. Кроме того, в конверте лежал чуть подсохший, но еще сохранявший приятный и тонкий аромат жасмина цветок гардении. Рита обнюхала цветок — такой большой мог сформироваться только в очень хороших условиях, подумала она, нужна теплица или оранжерея. Или тотальный уход. В этом плане она была немного подкована и знала многое насчет разведения комнатных растений.

На внутреннем клапане красовалась надпись — ШЕСТОЙ. ДО ВСТРЕЧИ В АДУ.

Соня проснулась в превосходном настроении и оно было очень быстро испорчено, причем без участия замечательных родителей, которые в столь ранний час продолжали спать. Отец — по прежнему в гостиной, а мать — в своей комнате. Несмотря на ранний час, первое желание, возникшее у Сони — позвонить Жене и назначить ему встречу. Чтобы он приехал, познакомился с родителями и все дальше было бы просто превосходно и отлично.

Однако, первым же препятствием на пути влюбленной девочки встало то обстоятельство, что Соня очень неудачно записала номер мобильного телефона Жени. И теперь категорически не могла найти его в памяти своего. Первое время Соня поддалась панике, что же теперь делать. Нет, такое просто невозможно. Но решаемо. Ведь есть подруга, у которой наверняка есть этот телефон. Точнее не этот самый, но ведь там где Тимофей — там и до Нади недалеко! Соня быстро нашла номер подруги и набрала его.

Если бы она знала как спасет подругу этим звонком!

Этим утром Надя проснулась на таком же прекрасном подъеме, поскольку ей предстояла поездка к Гордеевым и долгожданное знакомство с Антоном, которое она желала очень давно. Приступив у традиционной процедуре подготовки она никак не ожидала что это так быстро привлечет внимание матери:

— Надя! А куда это ты сегодня так собираешься? — удивилась Зина.

Надя сначала застыла от неожиданности, так как она и не продумывала то, как она объяснит мамочке, куда она собралась смыться, причем судя по всему, опять на весь день.

— Разве тебе к поступлению не надо готовиться? — вмешалась Полина.

Бабушка гениальна, — подумала Надя. Сама подсказала выход из положения. А тут как нельзя кстати позвонила Соня. И спасла подругу капитально:

— Как ты могла его посеять? Ничего себе, — говорила Надя нарочито громко, чтобы мама и бабушка точно слышали, — ну записывай.

Надя диктовала Соне номер мобильного телефона Тимофея. Но для Зины и Полины это просто был абстрактный телефон. Все складывалось для Нади максимально благоприятно. Потому, закончив беседу, она вернулась на кухню и сказала:

— Сонька посеяла телефон нашей подруги, у которой мы сегодня весь день будем готовиться к экзамену по русскому языку. Мой ответ тебя удовлетворил, мама?

Зина молчаливо кивнула и сказала:

— Тебе деньги нужны?

— Если дашь, лишними не будут, — раздалось из ванной комнаты.

— Твоя дочь не пропадет, честное слово, — сказала Полина, — выкрутилась на пять с плюсом.

— Ну ей же Соня звонила. Пусть занимаются.

Полина отмахнулась:

— Я помню как это ты творила. Когда в ее возрасте была.

— Мама. Ну сколько можно. Тут вчера на самом деле нехорошо получилось.

— В смысле?

— Я ездила после работы ужинать в ресторан.

— Ну это я в курсе, — ты же позвонила и сказала тебя не ждать рано.

— Да. Но я тебе не сказала с кем я ходила в ресторан.

Зина намеревалась рассказать матери свою версию истории, пока это не пересказала ей Надя в своей версии.

— И с кем? — спросила Полина.

— С Виктором Носовым.

Полина резко изменилась в лице. Но смолкла — Надя неожиданно выскочила из ванной в чем мать родила, забежала в комнату и потом вбежала назад с пластиковой бутылочкой неизвестного назначения.

— Зачем ты встречалась с этим уродом? — запричитала Полина, — тебе мало того зла, что ты из–за него хлебнула в прошлом?

— Мама. Замолчи! Это не самое страшное.

— Так, что еще.

— Он привез меня на своей машине, — призналась Зина.

— Естественно нетрезвый. Ну это меня не удивляет. Погоди–ка, — Полину осенило, — он подвез тебя до дома и это видела Надя, возвращаясь с вечеринки.

Зина кивнула.

— И что ты ей сказала?

— Что это моя личная жизнь, и ее не касается.

— Она узнала его?

— Не знаю. Возможно. Они с Тимофеем все видели, он ее подвез.

— Я вот что тебе скажу, — возмутилась Полина, — не надо тебе с этим типом видеться.

— Не говори чушь, мама, я буду видеться с тем, с кем хочу!

— Но он отец подруги твоей дочери!

— И что с того?

Полина развела руками. Дочка никогда не отличалась управляемостью и всегда творила только то, что хотела сама.

А дочка Носова Соня в этот самый момент набирала заветный телефон Тимофея в желании связаться с Женей.

— Тимофей? Здравствуй, ты можешь говорить? Это Соня Носова. Ты будешь смеяться, но…

— Ты не записала Женькин телефон, а свой ему не дала, — раздалось в трубке.

— Да…

Тимофей расхохотался:

— Ну вы даете, влюбленные! Ладно, что у тебя стряслось?

— Мне с Женей поговорить надо. Срочно.

— Случилось что?

— Да. Родители видели что он меня проводил. И теперь требует им его представить. Иначе не позволят встречаться.

— Беда какая. Соня, не волнуйся там сильно. Я брата отловлю, дам ему твой номер, он у меня отобразился, и вы договоритесь — хорошо?

— Да, — Соня выдохнула и улыбнулась. Теперь ей осталось дождаться звонка.

Тимофей выключил телефон, усмехнулся и отправился в душ. Его комната отличалась от других тем, что в ней ничего не цвело — вместо этого весь растительный компонент этого жилища составляли многочисленные растения семейства марантовые — калатеи, строманты, ктенанты и конечно маранты. Их тут было очень много — порядка шестнадцати сортов, расположенных в несколько уровней в аскетичных горшках, которые были призваны не оттенять яркость окраски листьев растений.

Вскоре Тимофей выбрался из душа и направился в столовую к завтраку. За столом уже собралось все старшее поколение, плюс неожиданно проснувшийся ни свет ни заря Женя. Антона за столом не было и домочадцы активно это событие обсуждали: