— Удивительно, — сказал Андрей, — в былые времена дозвониться Зине всегда было проще простого.

— Она слишком тебя любила, — рассмеялся Сергей, — потому и отвечала моментально. Думаю моя дочка точно также принимает звонки от твоего Антона. Вот черт… А ведь и имя то же самое… Может он и внешне похож?

— Серж… Одно лицо.

— Что? Я хочу на это посмотреть. В конце концов редко выпадает такая удача. Давай выпьем за то, что мы встретились с тобой, и что ты смог вспомнить свое прошлое. И чтобы у тебя с Антоном на сей раз все было хорошо.

Они чокнулись.

— Спасибо, Серж…

— Не за что, к тому же, восемнадцать лет назад я уже говорил это, и, думаю, что ты догадываешься кому…

— Да. Я его помню. И я поступил с ним как последняя скотина.

В это время в кафе заиграла знакомая старая шведская песня Ульрики Борнемарк и Горана Рюдбо — «Я верю в тебя».

— Серж! — щелкнул пальцами Андрей, — ты помнишь эту песню.

— Конечно, — сказал Сергей погружая суши на вилке в соус.

— Стоп, — кто тебя научил так есть суши? Я был уверен, что…

— Угадай сам, — ответил Сергей, — кто ЕЩЕ мог меня так научить их есть. Я думаю и на тебя тут смотрели странно потому что двадцать лет не видели, что их можно есть именно ТАК.

Андрей откинулся на спинку и снова вспомнил. Он вспомнил Антона и больно защемило в груди. Так больно что захотелось кричать, и на его глазах заблестели слезы.

— Тоша, любимый, — сказал Андрей и зарыдал.

Виктор Носов пулей влетел в гостиную. Катя и Вика сидели на диване и листали очередной каталог по усыновлению. Супруга Носова продолжала браковать одного ребенка за другим — у этого нос кривой, этот в камеру не так посмотрел, этот явно Даун, а у этого волосы некрасивые.

— Вика, — сказал Виктор взволнованно, — ты можешь нас оставить наедине, нам надо срочно поговорить?

— Конечно, — ответила Вика, посмотрев на часы, — мне как раз надо за Стасиком в школу съездить успеть. Я возьму вашу машину?

— Езжай, и бери машину — улыбнулась Катя.

Вика удалилась.

— И давно она без проблем разъезжает на твоей машине за ребенком? — изумился Виктор.

— Витя, — ответила Катя, — а еще она сама ездит за продуктами и наш дом только ее стараниями не похож на сарай который мы оставили в Мякурах.

— Хорошо, хорошо, убедила. У меня печальные новости Катюша.

— Что у нас еще случилось?

— Я не смогу выплатить ежемесячный взнос в счет долга Гордеевой — за время отсутствия наши дела не выправились.

— Милый, — сказала Катя, — я бы не поддавалась дурацкой панике, а готовилась. Ты же можешь найти деньги на праздник?

— Если заложу дом, и продам ферму.

— Витя, — а нужна ли тебе эта ферма?

— Катюша, ты…

— Родной, — от этой вечеринки зависит все наше будущее. Твои контракты, твои доходы — все изменится, когда твое имя замелькает в светской хронике. Нам нельзя сейчас отказываться от этого праздника ни в коем случае.

— А что если нет? — спросил Виктор.

— Не поняла.

— Что если вечеринка не даст того эффекта, который ты так хочешь получить?

— Я уверена что даст. Кроме того, у нас с Викой есть идея открыть ресторан. Я возьму на себя кредит, у нас очень быстро дела в гору пойдут — я более чем уверена, — завершила Катя.

Виктор сел в кресло и опустил голову:

— Я не хочу продавать ферму. Просто не хочу, это мой последний рубеж, кроме нее у меня ничего нет.

— Милый. Если ты меня не послушаешься, то и дома у нас не останется. Поверь, я все просчитала…

И из Кати снова полился поток несусветного великосветского бреда, который у Виктора Носова уже в печенках сидел. Ему казалось, что еще немного и его можно будет на кладбище относить и на могиле писать — «умер от перетраха мозга».

В разгар словесного поноса супруги вернулась Вика с сыном. Стас тихо поздоровался с хозяевами дома и побежал в комнату прислуги переодеться и бросить ранец. Вика сказала:

— Я подам ужин через двадцать минут, это нормально?

— Вполне, — сказала Катя и продолжила свою великосветскую диарею.

А Виктор был в своих размышлениях где–то очень далеко, потому что мимо него пробежал десятилетний отрок, который давно занимал его мысли. Он не мог понять, почему вдруг этот Стасик, так его задел. Чем таким? Ведь это еще несмышленый ребенок. Невинное дитя. И все таки, в те редкие моменты, когда мимо Виктора пробегал сын Вики, в нем что–то подпрыгивало и переворачивалось. Какой–то старый комплекс, который в Викторе был задавлен очень давно — и вот он медленно, подобно гнойному нарыву стал вылезать на поверхность, готовый лопнуть и забрызгать все вокруг.

Что же это такое, думал Виктор, а потом вдруг сказал:

— Хорошо, Катя. Я продам ферму. Если этого не хватит, заложу дом. Но праздник состоится. Мы еще покажем этим толстопузым, что мы чего то стоим! Увидишь.

Сергей Никулин завез Андрея домой на Междуречье, а потом взял курс в Клин, чтобы навестить Зину и Полину и узнать, по какой причине его секретарша не вышла на работу в этот день.

Припарковав автомобиль во дворе, Сергей позвонил в домофон. После долгой паузы ответила Полина и открыла дверь:

— А Зина еще с работы не приехала! — сообщила Полина, встретив Сергея у порога.

— Да? Странно, потому что на работе ее сегодня не было, — сказал Сергей, снимая ботинки и одевая тапочки, — так что я не знаю где она бегает сегодня весь день.

Они расположились за столом и Полина стала разливать чай:

— Чем вы сегодня порадуете? — спросил Сергей.

— Я сделала меренги, — ответила Полина и сняла с вазочки с пирожными салфетку.

— Выглядит невероятно аппетитно, — улыбнулся Сергей.

— Меня беспокоит исчезновение Зины, — сказала Полина. На самом деле она просто боялась, что дочь опять побежала по зову Виктора Носова, но об этом молчала.

— Если она не появится до утра — поедем в милицию, — твердо сказал Сергей, — а сейчас чай, и страшилка на ночь. Вы представить себе не можете с кем я сегодня ужинал.

— С кем? — удивленно подняла брови Полина.

— С Андреем Носовым!

— Сереж. Ты не пил сегодня? — испугалась Полина, — Андрей Носов погиб при взрыве гаража восемнадцать лет назад.

— Оказывается что нет, — пояснил Сергей, — он жив и здоров. Только до встречи со мной не помнил кто он есть на самом деле, как бы абсурдно и мелодраматично это не прозвучало.

— Ничего не поняла, вы что, случайно встретились?

— В том то и дело, что нет, — он нашел меня, позвонил, сказал что надо встретиться и поговорить по поводу Нади. Я согласился. Мы встретились — и он увидев меня все вспомнил.

— Безумие какое. А как он с Надей познакомился? — удивилась Полина.

— Это как раз самое интересное. Вы помните как зовут кавалера моей дочери?

— Сереж, — удивилась Полина, — мы тебе об этом ни разу не говорили.

— Верно. А Андрей — сказал.

— Откуда он это узнал? Я ничего не понимаю, — запуталась старая женщина, — где он с ней общался?

— Теща! Вы даже представить себе не можете насколько он глубоко во всей этой ситуации! Андрей все это время встречался с Антоном Гордеевым, а моя дочь благополучно увела его.

— Как?! — ахнула Полина, — Андрей Носов и есть тот самый любовник Антона?

— Да. Ирония судьбы, не правда ли?

— И не говори, — проговорила Полина пытаясь составить ребус в своей голове, — я не верю в такие совпадения.

— И я не верил, — ответил Сергей отпив чай из чашечки, — но все это безобразие смогло повториться. Причем практически с теми же людьми. По словам Андрея — Антон Гордеев младший потрясающе похож на своего покойного дядюшку.

— Сейчас, — сказала Полина, — когда оказалось, что Андрей жив. Я бы не удивилась, если бы открылось что и старший Антон тоже не умер.

— Это еще почему?

И Полина выложила Сергею причину своего беспокойства — она рассказала про камушки, показала их, про три убийства и прочее: