— Узнал, узнал! Ты где?

— В проходной! Пропуск, понимаешь, не дают, непонятно.

— Подойди к окошку пропусков, я им позвоню.

Тупин набрал номер начальника отдела пропусков.

— Зиночка, в виде исключения: Рзаев в проходной стоит, что-то очень важное.

— «Капитан, капитан, улыбнитесь…» — пропела насмешливо Зиночка, безуспешно заигрывающая с ним уже не один год. — Что только для тебя не сделаешь, даже шпиона проведешь без пропуска…

И через несколько минут Рзаев был в кабинете Тупина.

— Чуть с ума ночью не сошли! — закричал он, едва переступив порог. — Клянусь! Коллективно, э! Оператор сознание потерял.

— Опять отрезанная нога? — понял Тупин.

— Нога — шутка! Детский лепет, э! — заволновался Рзаев от сомнения Тупина. — Только мы собрались распить бутылку коньяка, я ставил ребятам, вдруг стук… оператор пошел открывать, а там…

— Голова? — насмешничал Тупин.

— Бери выше! — не понял юмора Рзаев. — Разложившийся труп стоит и стакан в руке держит. Не веришь? Клянусь, э! Алик предложил ему налить пятьдесят грамм, тронулся, э!

— А оператор? — поразился рассказу капитан.

— Сознание потерял. Нога частично парализована на нервной почве. Работать не сможет.

— Это хорошо! — вырвалось у Тупина. — Конечно, это плохо, что человек пострадал, но с другой стороны…

— С какой стороны? — не понял Рзаев.

— Пару дней отдохните, а там я вам нашего оператора прикреплю. Человек он тренированный, раскрутит ваших ходячих мертвецов. Ишь, моду взяли…

— Главное — другое! — заволновался Рзаев. — Осветитель закрыл дверь, мы вооружились, а когда я открыл…

— Труп исчез! — закончил Тупин. — А еще что-нибудь происходило?

— Нет, ничего!.. Милиционера убитого привезли…

— Знаю, жаль старика…

— И женщину молодую! — вспомнил Рзаев. — Все ходили смотреть. Красавица, клянусь. Муж зарезал, от ревности, совсем как у нас, на Кавказе. Голая лежит, как живая. Жалко! Такая красота! Ащи, любил, да! Потому зарезал!

— Собственник! Не себе, так никому!

— Это другая постановка вопроса! — не согласился Рзаев. — Когда вы дадите нам оператора?

Тупин не расслышал вопроса, он думал о своих последующих шагах, ниточка была ухвачена, и он уже ее мысленно тянул осторожно, чтобы не порвать.

— Пошли!

Тупин пригласил Рзаева на улицу. Рзаев ничего не понял, почему так внезапно от него избавились, был озадачен и несколько обижен.

— Не понимаю! — попытался он выудить у Тупина какие-нибудь сведения. — Когда мы будем работать?

— Я у тебя просил два дня!

Тупин распрощался с Рзаевым очень тепло, почувствовав, что тот обиделся. Однако времени на зализывание ран приятелей у него не было. Он спешил к заведующему гороно, так когда-то назывался отдел народного образования.

Котов все грамотно написал, и Тупин знал адрес бывшего заведующего. Теперь пенсионер должен был находиться дома, по расчетам Тупина, если у него, правда, не было дачного участка.

Заведующий Коновалов удивился приходу следователя. А когда узнал, удивился еще больше.

— Долго же вы раскачиваетесь! Десять лет прошло. Я уже стал забывать об этом случае, хотя он чуть не отправил меня на тот свет.

Тупин поудобнее устроился в кресле уютной, гостиной.

— Ищите, кому было выгодно отправить вас на тот свет? Это из древнеримского права.

Коновалов задумался.

— Какое у меня наследство? Да и сыну своему я верю…

— Вы меня не поняли, — перебил его Тупин, — может, кто-то «подсиживал» вас или кому-нибудь «дорогу перешли»?

— A-а, вот вы о чем!.. Надо подумать…

И Коновалов погрузился в размышления. А Тупин принялся разглядывать гостиную. Антиквариат и старинные картины наводили на невеселые мысли, что могли желать его смерти и из-за наследства.

— Было кое-что за пару дней до этого случая, — начал неуверенно Коновалов. — Повздорил я с Леточем из-за одного ученика, сына одной важной персоны в районе. Приказал он вытянуть сынка на золотую медаль. Парень кое в чем способный, особенно по части выпивки и девочек, но за это, как вы сами понимаете, золотую медаль не дают даже в спорте. Так я Леточу и сказал. А он мне в ответ: «Пожалейте свое больное сердце».

— После случая с вами золотая медаль была вручена?

Коновалов весело рассмеялся:

— Как бы не так! У моего заместителя бес противоречия сидит еще глубже…

Тупин задумался.

— А сам Леточ не мог?..

— Что вы! Леточ — руководитель-совок: все делает руками наемников. «Не перечь моему ндраву», но самому ни в чем не быть замешанным. У них свои заповеди…

Тупин собрался уходить. Старик сказал все, что знал, тревожить его своим присутствием не было смысла.

Но в дверях уже Тупин неожиданно спросил:

— А Леточ знал о скелетах?

— Так мы же на одном этаже тогда сидели…

И на Тупина снизошла светлая мысль. Он знал, что будет делать.

План был разработан в таких мельчайших деталях, что было предусмотрено все. И всего за два часа.

— Все гениальное — просто! — воскликнул Перов.

— Сплюнь! — посоветовал Тупин. — А то сглазишь.

Перов так и сделал. Но теснота маленького кабинета Тупина не дала простора для плевка, и он попал на Котова. Перов тут же получил по затылку.

— Не плюйся, ты не верблюд!

— Верблюд… Перовский! — вспомнил Тупин «Кабачок „12 стульев“».

— Я не виноват, что плевать требуется через левое плечо, — оправдывался Перов. — Если бы через правое…

— Через правое ты попал бы на начальника! — сказал Котов. — А плевать на начальника… подзатыльником ты не отделался бы…

Тупин вспомнил о своем задании Перову.

— Ты о Таране все выяснил?

— Обещали позвонить. Они же не могут всех помнить в лицо.

Как бы в подтверждение его слов зазвонил междугородный телефон.

— Слушаю… Начальник следственного отдела капитан Тупин… Передавайте, но через пять минут.

Тупин опустил трубку и приказал Перову:

— К факсу! Принимать описание Тарана и данные о нем… Кстати, проверь его пальчики.

— Давно проверил! — бросил от двери Перов. — Нет такого.

Перов исчез за дверью, а Тупин стал смотреть в окно, прикидывая, все ли они предусмотрели. Что-нибудь забудешь или не придашь этому значения, и… преступник выскользнет через маленькую щелочку, через которую и мышь не смогла бы выскользнуть.

Но, по его разумению, сеть была сплетена прочная…

Перов вернулся раньше, чем его ждали, очевидно, Тупина не поняли или не стали ждать пяти минут, передали сообщение сразу, а факс был свободен.

Для Тупина молчаливое и озабоченное выражение лица Перова было красноречиво.

— Таран — не Таран, а неизвестный нам баран! — пошутил он.

— Шутки у тебя какие-то… Тупинские! — заметил Перов и отвел виновато глаза. — Будем брать?

— Попробуем! Если только он нас ждет.

— Думаешь, удрал? Подавать на всероссийский розыск?

— В Интерпол! — усмехнулся Тупин. И вздохнул. В который раз уже интуиция не подводила, а он не прислушивался к ней. — Поехали брать, но план наш остается в силе. Должен сработать…

Ни дома, ни в институте Тарана не было. Тупин послал по сотруднику в аэропорт, на железнодорожный и автовокзалы, но особых надежд не питал: Таран был достойный противник, чтобы там «светиться». Но, если он в городе…

Разрешение на обыск и арест лежало у Тупина в кармане, и он воспользовался им для обыска в кабинете замдиректора института.

Но открытый сейф красноречиво свидетельствовал, что они с обыском опоздали. Кроме пустой бутылки коньяка, в нем ничего не было.

— Даже выпить нам не оставил! — схохмил Перов. — Надо было выпить, когда предлагал.

— Не пей с преступниками. Опустят! — посоветовал Тупин. — Морально!

— А не навестить ли нам сестру-хозяйку? — невинно спросил Котов, глядя на Перова. — Поспрошаем.

Перов покраснел, засмущался, но глаза выдали радостным блеском.

— Сначала мы навестим другую сестру — завхоза! — предложил Тупин. — Надеюсь, она нам скажет что-нибудь посущественней, чем любовь.