- Да... - прохрипела та. И вновь стены задрожали и загудели, а пол покачнулся. Лера боялась даже думать о том, что сейчас происходит наверху. Там был Локки и он был в опасности. - Да... Отпусти меня...
- Я отпущу вас, леди. И вы будете молчать и смирно идти со мной. Иначе я применю к вам силу, могу её случайно не рассчитать, совсем случайно... - она сильнее сжала горло и хлёстким точным ударом опять врезала по едва затянувшейся губе. Горячая тонкая дорожка побежала на подбородок и коснулась шеи... Наверное это отрезвило и разозлило. Наверное это. Лера из последних сил человека, которому больше нечего терять, резко и сильно, как её учил когда-то муж, ударила браслетами куда-то в голову, в районе висков своей мучительницы и с удивлением почувствовала, как хватка ослабла - серая мышь бесформенным кулём, грузно скатилась вниз, подминая под себя Валерию.
- Мамочки... - прошептала и начала судорожно спихивать с себя женщину. - Мамочки... Я её просто оглушила. Просто оглушила... Да! - она попыталась нагнуться и послушать дыхание упавшей, но новый сильный толчок сотряс стены. Казалось, что стены ходят ходуном. Лера не раздумывая вскочила на ноги и подхватив свои юбки до неприличия высоко, побежала обратно, моля всех Богов не заблудится в этих коридорах и поворотах. Не свернуть себе шею на крутых спусках каменных галерей. Вспомнить все уровни, по которым она уже ходила когда-то со своей тюремщицей. И найти выход. И найти Локки. Она не знала куда она бежит, она не знала, что ей делать, она не знала сможет ли освободиться от браслетов, чтобы помочь брату, но она бежала наверх и единственной мыслью в голове была: " Только бы успеть! Успеть! У него не хватит сил без меня. Я должна успеть!"
Это было, как в какой-то новой компьютерной игре-стрелялке-бродилке, где переход на каждый новый level, даёт тебе право на сохранение и добавляет 5k к силе и выносливости. Именно так Лере хотелось думать. Именно так, а не иначе. Она шла. Мрачные полуслепые коридоры, с запахами озона, железа, горелой плоти и смерти, под ногами хрустит и чавкает что-то такое, на то не хочется смотреть и думать об этом, тем более не хочется. И трупы. Закованные в доспехи, и без них, с головами и без оных, какие-то отрубленные части тел, разбросаны по коридорам, дикий смрад и тошнотворный запах крови во рту, от которого выворачивает наизнанку. Лера перестала считать пролёты, коридоры и уровни. Сумасшедшая по своей абсурдности и реалистичности игра. Только так. Игра. И это было прохождение Локки. Лера молила Богов, чтобы брат где-то сохранился и встал на паузу. Но судя по сотрясению стен, глухому эху боя и кровавой дорожке - он упорно её искал и не находил. Паузы не было. Он прошёл все доступные уровни и возвращался обратно, но другим путём. Он искал её. Он кружил. Значит, всё не так плохо. До дрожи в руках ей хотелось кинуться ему на шею и обнять. Остановить. Потребовать снять браслеты. И...отомстить со всей силой униженной и разочарованной женщины. Тот, кто посмел играть грязно и нечестно, держать её в полиарге и заточении, как последнюю рабыню, должен ответить за свои действия. Она уже привыкла жить здесь и по правилам этого мира, считая себя его частью. И её оскорбили. Её - дочь конунга Бейнира Халлотта Хродгейра, Первого Стража Приграничья, внучку бывшего Тёмного Владыки, племянницу нынешнего правителя Империи Шио; её - второй дед которой, ныне здравствующий Владыка Светлого Леса, а мать Дриада Тайгета, да и она сама наследная Принцесса - ей не простят, если Лера не сделает подобного. Честь Рода - это Честь Рода! И ладно бы это был Верхний Мир, где никто слыхом о ней не слыхивал, но здесь, у Грани, совершить такое мог только смертник. Женщин воруют, конечно же, но надо знать кого воровать. А если уж совершил подобное, то быть по возможности честным, а не копаться в её мозгах, пытаясь внушить желаемое и откорректировать ненужное. Ей нужно найти Локки. Совсем даже не важно, в какой он будет трансформации, лишь бы был жив. Она шла по его следам, поднимаясь всё выше и выше. Подол её платья был в крови, руки и ноги тоже - несколько раз Лера поскользнулась и падала. На лице размазаны слёзы, своя и чужая кровь. В эту игру на вписалась великолепно. Правда себя она не видела, но предполагала, что выглядит очень эффектно. Поэтому и не знала, как появиться на глаза брата, чтобы не вызвать культурный шок - глядя на неё можно было подумать всё что угодно, но только не правду. Она боялась, что Локки сорвётся и всё испортит в последний момент. В последний раз, когда он её видел, она была беременна, счастлива и довольна жизнью. Сейчас же, когда прошло несколько месяцев по её подсчётам, она потеряла ребёнка, ходит с разбитым лицом и синяками на шее, вся в крови и слезах. Такого даже святой не вынесет, про демона и говорить страшно. Тем более про того демона, которого она знала.
Этот трус так и остался драконом - мелкая душонка испугалась показаться в своём человеческом обличье. Всё пытается сохранить хорошую мину при плохой игре? Всё пытается избежать неизбежного? В этом все драконы! Продажные и трусливые твари. Легенды и сказки очень крупно им польстили, выставив в романтическом свете. Хотя в любой расе есть негодяи и подонки, как и приличные, честные и храбрые её представители. Видимо клан Алауэн медленно вырождается и деградирует, раз может позволить себе так низко пасть. Репутация Аметистовых Драконов всегда была двоякая и неоднозначная, но клан волшебных драконов-псиоников Алауэн её окончательно испортил. Надо действительно подкинуть идею Дриаде Тайгета, она правомочна на этот поступок - лишить зарвавшийся клан разума. А потом остатки неразумных крылатых рассеять по Верхнему миру в горах, ближе к океану, где есть залежи аметистов, а совсем неугодных - опустить в Нижний. Такое уже было. И не однажды. Просто кто-то благополучно забыл об этом происшествии и снова обнаглел. Сумеречные, Костяные и Хрустальные драконы тоже когда-то жили себе в удовольствие. Теперь нет... Только, совершенно утративший ощущение реальности этого мира, дракон может спокойно сидеть на площадке и отдавать команды своим марионеткам - прислуге, наездникам и страже из людей. Ни один дракон его клана не посмел сунуться к Локки ни в одной из ипостасей - все понимали, что подобный прецедент так просто с рук не сойдёт. Грядут большие перемены и ни чем хорошим драконам Алауэн они не грозят. Наследный Принц подставил весь клан. Очень крупно подставил. Его отец и мать уже в пути к конунгу Бейниру Халлотту Хродгейру, Первому Стражу Приграничья, и как он их примет - неизвестно. А Локки разберётся с ним сам. Уровень злости и гнева на этого недоноска достиг всевозможных пределов. Сейчас эти пределы теряли чёткие очертания - Фрейю Локки так и не нашёл. Но то, что она была жива и находилась здесь, он это знал. Но и то, что её грубо заглушили, лишив любой попытки магического сопротивления, ощутил практически сразу. И ещё одно смутное чувство он уловил... От него кровь стыла в жилах. Демонских жилах.
Он продолжал подниматься к площадке, оставляя за собой мёртвыми тех, кто не понял - сопротивляться взбешённому демону бесполезно. Демон пришёл забрать то, что принадлежит ему. Даже в полубоевой трансформации Локки был страшен. Гаэто и Мигель, согласно плана, подпитывали его магически, одновременно пытаясь сдерживать. Зак просто наблюдал из укрытия, как беснуется фиолетовая глыба с крыльями, изрыгая огонь и ругательства в адрес Локки. Ему, обычному смертному человеку, не стоит лезть туда, где главенствует магия и дьявольская быстрота.
Они всей кожей почувствовали его приближение. Сначала был страшный рык, усиленный многократным эхом пещеры:
- Где она? Что ты сделал с ней, дракон? Как ты посмел?
Потом появился он сам, на ходу меняясь и трансформируясь. Это было страшно. Зная, как в обычной жизни выглядит красавчик Локки, и каким он может быть балагуром и шутом, увидеть как вместо огромных лучистых чёрных глаз, бледного высокого лба, гордого индейского носа, высоких скул, элегантно небритых впалых щёк и яркого чувственного рта, выступают совершенно дикие алые глаза с нависшими надбровными дугами из-под спутанной гривы чёрных жёстких волос; на макушке, будто пики, прорезаются массивные и очень острые чёрные рога с отростками, закованными в сталь; нос становится похож на нос гориллы, изрыгающей пламя; кожа бугрится чёрными жилами разводов и становится непробиваемой бронёй; нижняя челюсть выдвигается слегка вперёд и обрастает опасными клыками. Звериный оскал вместо улыбки. Трубный глас вместо привычного рычания. Он становится огромным, раскладываясь как игрушка-трансформер: плечи, руки, грудная клетка словно лопаются от силы, переполняющей его, и вываливаются сочной чёрной мускулистой мякотью, тут же обрастающей чёрной бронёй. Мощные колонны ног, покрытые панцирем доспеха, завершаются огромными копытами, окованными шипами. Толстый сильный шипастый же хвост бьёт по земле от нетерпения. И за спиной, как бутон дьявольского цветка, раскрываются чёрные кожистые когтистые крылья. Передние конечности, опутанные каменной мускулатурой, заковываются в броню и словно из ниоткуда, в них появляется острейший тьелх - массивный обоюдоострый посох, самое опасное оружие высших демонов и магический прозрачный щит, прозванный "небесным".
