22 января 1912 Париж Фаэтон Здравствуй, отрок солнцекудрый, С белой мышью на плече! Прав твой путь, слепой и мудрый, Как молитва на мече. Здравствуй, дерзкий, меднолицый, Возжелавший до конца Править грозной колесницей Пламеносного отца! С неба павший, распростертый, Опаленный Фаэтон, Грезишь ты, с землею стертый, Всё один и тот же сон: «Быть как Солнце!» до зенита Разъяренных гнать коней! Пусть алмазная орбита Прыщет взрывами огней! И неверною рукою Не сдержав узду мечты, Со священной четвернею Рухнуть с горней высоты! В темном пафосе паденья, В дымах жертвенных костров Славь любовь и исступленье Воплями напевных строф! Жги дома и нивы хлеба, Жги людей, холмы, леса! Чтоб огонь, упавший с неба, Взвился снова в небеса! 13 февраля 1914
Коктебель Два демона 1 Я дух механики. Я вещества Во тьме блюду слепые равновесья, Я полюс сфер – небес и поднебесья, Я гений числ. Я счетчик. Я глава. Мне важны формулы, а не слова. Я всюду и нигде. Но кликни – здесь я! В сердцах машин клокочет злоба бесья. Я князь земли! Мне знаки и права! Я друг свобод. Создатель педагогик. Я – инженер, теолог, физик, логик. Я призрак истин сплавил в стройный бред. Я в соке конопли. Я в зернах мака. Я тот, кто кинул шарики планет В огромную рулетку Зодиака. 2 На дно миров пловцом спустился я – Мятежный дух, ослушник вышней воли. Луч радости на семицветность боли Во мне разложен влагой бытия. Во мне звучит всех духов лития, Но семь цветов разъяты в каждой доле Одной симфонии. Не оттого ли Отливами горю я, как змея? Я свят грехом. Я смертью жив. В темнице Свободен я. Бессилием – могуч. Лишенный крыл, в пареньи равен птице. Клюй, коршун, печень! Бей, кровавый ключ! Весь хор светил – един в моей цевнице, Как в радуге – един распятый луч. 6 февраля 1915 Париж IV. Пляски «Кость сожженных страстью – бирюза…» Кость сожженных страстью – бирюза – Тайная мечта… Многим я заглядывал в глаза: Та или не та? В тихой пляске свились в легкий круг Тени ль? Нити ль мглы? Слишком тонки стебли детских рук, Пясти тяжелы… Пальцы гибки, как лоза с лозой, Заплелись, виясь… Отливает тусклой бирюзой Ожерелий вязь. Слишком бледны лица, профиль чист, Нежны ветви ног… В волосах у каждой аметист – Темный огонек. Мгла одежд скрывает очерк плеч И прозрачит грудь; Их тела, как пламенники свеч, Может ветр задуть… …И я сам, колеблемый, как дым Тлеющих костров, Восхожу к зелено-золотым Далям вечеров. <30 мая 1912 Коктебель> Осенние пляски Осень… Под стройными хвоями сосен Трелью раздельною Свищет свирель. Где вы, Осенние фавны и девы Зорких охот И нагорных озер? Сила, Бродившая в соке точила, Их опьянила, И круг их затих… Алы Их губы, и взгляды усталы… Лики темнее Осенней земли… Вот он – Идет к заповедным воротам Локоном хмеля Увенчанный бог! Бейте В жужжащие бубны! развейте Флейтами дрему Лесов и полей! В танце Завейтесь! В осеннем багрянце Пляской и вихрем Завьется земля… Маски Из листьев наденете в пляске, Белые ткани Откинете с тел! Ноги Их давят пурпурные соки Гроздий лиловых И мха серебро… Пляшет, Упившись из меха, и машет Тирсом с еловою Шишкой сатир. <6 февраля (24 января) 1915 Париж> Трели Свищет соловей На лесном развилии Радостных путей. Расцветают лилии, Плещут средь полей Ткани, как воскрылия Лебедей. Сдержаны движения, Руки сплетены… В юноше смущение Веющей весны… И при приближении Девушки – Луны – Головокружение Глубины. Над лесными кущами Вью-вью-вью-вью-вью Трелями, секущими Песню соловью, Хоровод с поющими Славу бытию Звуками цветущими Обовью… |
