8 июля 1913 <Коктебель> «Как некий юноша, в скитаньях без возврата…» Как некий юноша, в скитаньях без возврата Иду из края в край и от костра к костру… Я в каждой девушке предчувствую сестру И между юношей ищу напрасно брата; Щемящей радостью душа моя объята; Я верю в жизнь и в сон, и в правду, и в игру, И знаю, что приду к отцовскому шатру, Где ждут меня мои и где я жил когда-то. Бездомный долгий путь назначен мне судьбой. Пускай другим он чужд… я не зову с собой, Я странник и поэт, мечтатель и прохожий. Любимое – со мной. Минувшего не жаль. А ты, кто за плечом, – со мною тайно схожий, Несбыточной мечтой сильнее жги и жаль! 7 февраля 1913
<Коктебель> «Ступни горят, в пыли дорог душа…» Ступни горят, в пыли дорог душа… Скажи: где путь к невидимому граду? – Остановись. Войди в мою ограду И отдохни. И слушай, не дыша, Как ключ журчит, как шелестят вершины Осокорей, звенят в воде кувшины… Учись внимать молчанию садов, Дыханью трав и запаху цветов. Январь 1910 «И было так, как будто жизни звенья…» И было так, как будто жизни звенья Уж были порваны… успокоенье Глубокое… и медленный отлив Всех дум, всех сил… Я сознавал, что жив, Лишь по дыханью трав и повилики. Восход луны встречали чаек клики… А я тонул в холодном лунном сне, В мерцающей лучистой глубине, И на меня из влажной бездны плыли Дожди комет, потоки звездной пыли… 5 июля 1913 <Коктебель> «Я, полуднем объятый…» Я, полуднем объятый, Точно крепким вином, Пахну солнцем и мятой, И звериным руном. Плоть моя осмуглела, Стан мой крепок и туг, Потом горького тела Влажны мускулы рук. В медно-красной пустыне Не тревожь мои сны – Мне враждебны рабыни Смертно-влажной Луны. Запах лилий и гнили И стоячей воды, Дух вербены, ванили И глухой лебеды. 10 апреля 1910 Коктебель «Дети солнечно-рыжего меда…» Дети солнечно-рыжего меда И коричнево-красной земли – Мы сквозь плоть в темноте проросли, И огню наша сродна природа. В звездном улье века и века Мы, как пчелы у чресл Афродиты, Вьемся, солнечной пылью повиты, Над огнем золотого цветка. <Январь> 1910 С.-Петербург Надписи 1 Еще не отжиты связавшие нас годы, Еще не пройдены сплетения путей… Вдвоем, руслом одним, не смешивая воды, Любовь и ненависть текут в душе моей. 2 В горькой купели земли крещены мы огнем и тоской, Пепел сожженной любви тлеет в кадильнице дня. 3 Вместе в один водоем поглядим ли мы осенью поздней, – Сблизятся две головы – три отразятся в воде. <1910> «Я верен темному завету:…» Я верен темному завету: «Быть всей душой в борьбе!» Но змий, Что в нас посеял волю к свету, Велев любить, сказал: «Убий». Я не боюсь земной печали: Велишь убить, – любя, убью. Кто раз упал в твои спирали – Тем нет путей к небытию. Я весь – внимающее ухо. Я весь – застывший полдень дня. Неистощимо семя духа, И плоть моя – росток огня: Пусть капля жизни в море канет – Нерастворимо в смерти «Я», Не соблазнится плоть моя, Личина трупа не обманет, И не иссякнет бытие Ни для меня, ни для другого: Я был, я есмь, я буду снова! Предвечно странствие мое. 11 июля 1910 <Коктебель> «Замер дух – стыдливый и суровый…» Замер дух – стыдливый и суровый, Знаньем новой истины объят… Стал я ближе плоти, больше людям брат. Я познал сегодня ночью новый Грех… И строже стала тишина – Тишина души в провалах сна… Чрез желанье, слабость и склоненье, Чрез приятие земных вериг – Я к земле доверчивей приник. Есть в грехе великое смиренье: Гордый дух да не осудит плоть! Через грех взыскует тварь Господь. 5 января 1912 <Париж> Пещера Сперва мы спим в пурпуровой Пещере, Наш прежний лик глубоко затая: Для духов в тесноту земного бытия Иные не открыты двери. Потом живем… Минуя райский сад, Спешим познать всю безысходность плоти: В замок влагая ключ, слепые, в смертном поте, С тоской стучимся мы назад… О, для чего с такою жадной грустью Мы в спазмах тел палящих ищем нег, Устами льнем к устам и припадаем к устью Из вечности текущих рек? Нам путь закрыт к предутренней Пещере: Сквозь плоть нет выхода – есть только вход. А кто-то за стеной волнуется и ждет… Ему мы открываем двери. Не мы, а он возжаждал видеть твердь! И наша страсть – полет его рожденья… Того, кто в ласках тел не ведал утоленья, Освобождает только смерть! |
