- Тебя не пустят к Даану, - сказал Ник. - И меня сначала не пускали, я полдня ждал официального адвоката. Познакомьтесь, Вук Янко, Дэвид Наппа. Дэвид - адвокат Виссера. Нанят американским обществом астронавтов.
- Почему американским?
- Мы были первыми, кто откликнулся, - широко улыбнулся Наппа. - Даан с благодарностью принял наше предложение. Для нас же большая честь защищать прославленного во многих смыслах человека.
- На что опирается обвинение?
- Ты не поверишь, - мрачно усмехнулся Липполд, - сущий бред. Якобы он разнёс окна номера, где останавливался Форбек, из лазерного шок-флаера, а падение самого Форбека было обусловлено чистой физикой: его просто сдуло, так как он стоял вплотную к стеклу. Якобы Даан расколотил окна на разных стенах, а сила и направление ветра на высоте этажа Рейнгольда были таковы, что сквозь окна поршнем прошёл воздушный поток, вытолкнув Рейнгольда вниз.
- Шок-флаер? - удивился Вук. - Они в своём уме? Они видели эту пушку? Да первый встречный отеля, заметив Даана с эдакой бандурой, моментально вызвал бы охрану. Он и двух шагов не ступил бы.
- Цветной балахон, - пояснил Наппа. - Предполагается, что под широкой накидкой, рисунок которой скрадывал объёмные выпуклости, Виссер пронёс оружие. Хитрый узор теоретически позволял это сделать.
Вук наморщил лоб, воскрешая холограмму Даана с похорон Форбека. Узор на рубахе до пят, действительно, походил на рисунок плёнки, под которой прячут новые модели техники. Оптические иллюзии, и в самом деле, надёжно бы скрыли посторонний предмет, даже самый громоздкий.
- Есть свидетели - служащие отеля, которые подтвердили, что Виссер появлялся у Форбека.
- А сам Виссер что говорит?
- Даан утверждает, что у Форбека не был, и что либо служащие отеля лгут, либо кто-то прошёл под его личиной. Но главный козырь обвинения - обнаруженная вдруг запись с камеры гостиничного холла. На ней явно виден человек в одежде моего подопечного.
- Вы предполагаете, это Виссер?
- Я ничего не предполагаю. Лица не видно, а идентификацию по фигуре проведут эксперты.
- Ясно. - Вук тяжело вздохнул. Скверная складывалась ситуация для Виссера. - А рубаха у него откуда?
Липполд открыл рот, но Наппа решительно оборвал его:
- Извините, господин Янко, не поймите нас превратно, однако в интересах нашего клиента мы вынуждены ограничить доступ к используемой информации.
Выразился он сухо, будто не человек, а робот или компьютер.
- Ок, - сказал Вук, подумав, что в последнее время слишком часто окейничает.
К остановке подкатила люлька спецтакси с надписью "Центр-Пулково", из чего Янко сделал вывод, что коллега с адвокатом отправятся в аэропорт. Машина была неважно отрегулирована - она несколько раз качнулась назад и вперёд, прежде чем нащупала положение потенциальных пассажиров и открыла двери салона. Ник сделал шаг и врезался в стойку автомобиля. Удивлённо встряхнув головой, он отступил чуть левее - ещё дальше от двери. Наппа, подхватив Липполда под локоток, как умеют хватать только адвокаты и продавцы - вкрадчиво, но напористо, потянул его в нужную сторону и протолкнул на заднее сиденье. За пульт управления он уселся сам. Вук с недоумением посмотрел им вслед (неужели и Липполд подвержен возлияниям?), а затем спустился с эстакады. В голове пилота резвыми козочками скакали несвязные мысли, и Вук ухватил одну из них. О рубахе, как о средстве выделиться и привлечь внимание публики, по утверждению Виссера говорили Школьник, Ермишин и Черезов. Черезов, Школьник и Ермишин. Школьник - просто об эпатаже, Черезов - конкретно о рубашке, а Ермишин - о нестандартном пути художника...
Филипп всегда был симпатичен Вуку честностью и прямолинейностью, может, несколько излишней, но не позволяющей усомниться в отсутствии задних мыслей. Поэтому вместо игр с экивоками и политесом Янко предпочёл прямой вызов.
- Привет, - просто поздоровался Вук, связавшись с Филом. - Всё по лекциям разъезжаешь?
- На данный момент я разъезжаю по бывшему адронному коллайдеру. Занятная экскурсия, никогда бы не подумал, что это так...
- Как?
- Величественно, что ли... У тебя дело ко мне?
- Да. - Вук с оборота взял быка за рога. - Ты случайно не знаешь, где Виссер купил тот безумный балахон, в котором он пришёл на похороны Рейнгольда?
- Он не купил. Он... Короче, это был мой балахон. Мне его подарили в ЮАР после выступления с лекциями.
- Так это ты дал его Даану?!
- Я не давал.
- Не понял, - сказал Вук. - Тогда как он попал к Виссеру?
- Не знаю, - сухо ответил Ермишин. - Этот дурацкий кафтан у меня пропал сразу после возвращения из Африки. Я забросил его в какой-то угол в своём доме и увидел потом на Виссере. На похоронах.
- И ты не стал выяснять, как накидка перекочевала к Даану?!
- Не стал, - помолчав, произнёс Филипп. - Я не собирался носить эту тряпку, я ж в ней как пугало. А у художника - имидж. К тому же я сам посоветовал ему быть нестандартным. Он понял, как мог.
- Ты подумал, что Виссер - вор...
- Нет, - отрезал Ермишин. - Я так не думал. Повторю - я не собирался носить этот чёртов балахон, а Виссер... Понимаешь, Даан всегда будто в трансе ходит, он как будто не здесь, он в своём мире. Он художник, понимаешь? У него иные категории ценностей. А что такое тряпка перед вечностью? Тьфу на тряпку, не имеет она ценного перед вечностью, понимаешь?
- Но он взял чужое.
- Знаешь, Вук, взять чужое - это взять то, что нужно другому человеку. А балахон никому не был нужен. К тому же я сам, повторюсь, предлагал Даану как-то выделиться из толпы, чтобы раскрутиться.
- Тебе нравятся его картины?
- Очень, - признался Филипп. - Я у него штук десять купил.
- Там же неправда нарисована.
- А мне не нужна правда, Вук. Мне нужна мечта. Ни ты, ни я уже не попадём в космос, ну, разве что аниматорами в звёздный отель на Амикайе. Так почему хотя бы не помечтать о других планетах? И вот что, Янко, - угрожающе добавил Филипп, - не трогай ты Виссера. Узнаю, что ты копаешь под него, первый дам тебе в глаз. Или в переносицу. Он единственный из нас, кто делает что-то по-настоящему вечное.
- А Горохов? А ты? Разве вы не трудитесь во благо общества?
- Мы трудимся для себя. И так ли мы трудимся? Мы, скорее, - почётные члены трудового коллектива, чем реальные работники. Мы сбоку припёка в этой системе, а Данька - он сам себе система.
Поблагодарив разнервничавшегося коллегу, Янко отключил связь. В то, что Виссер банально спёр цветастый лапсердак, годный лишь для распугивания ворон на ретро-дачах, он не верил. И если Филипп допускал такую мысль, но толковал её с высоких позиций, то Вук просто-напросто не верил. Поговорить бы с самим Виссером... И что за шок-флаер, который якобы послужил орудием убийства? Мобильные вездеходы и везделёты укомплектовывались лазерными сигнальными средствами, но они были рассчитаны на преломляющую среду той планеты, на которую отправляли технику. То есть на атмосферу Тенеры. В земном воздухе тенерийский шок-флаер просто не сработал бы. Бред. Чушь и бред.
Вук прислонился к стволу дерева, мрачно оглядел окрестности. Взор не выцепил ничего подозрительного. Обычная жизнь города: хаотичное движение персональных машин, строгие потоки такси в верхних эшелонах и народ - то лениво прогуливающийся, то бешено мчащийся по архиважным делам. А ведь вчера Вук пытались убить. Записать в отряд вечно молодых тенерийцев - вечно молодых, вечно пьяных. И арест Виссера - тоже пунктик чьей-то адской стратегии по выводу из игры космонавтов. Янко отлепился от липы и пошёл домой, поминутно оглядываясь.
У дома в том самом скверике, где произошло знакомство с философствующим бродягой, его вновь кто-то тихо окликнул из-под распластанных по земле кустов. Янко остановился, подобравшись и сконцентрировавшись.
- Дядя Вучо! - Голосок был тонким, детским.
Пилот присел на корточки и узрел перед собой зарёванную перепачканную мордашку Алины-Пульки, дочери Серёги Тимофеева.
