Нику больше нечего было добавить.

Кайл отступил назад и провел рукой по волосам. Какое-то время он молчал. Потом вытер глаза и посмотрел на потолок, тряся головой:

– Проклятье, Джордо.

Грей прочистил горло и внимательно посмотрел на Ника.

– Хотелось бы побольше узнать о том агенте, который выступил в роли парня моей дочери. Так называемом мистере Высоком, темном и горячем.

Тот выдал свою лучшую улыбку для знакомства с родителями:

– Можно просто Ник.

Только тут Кайл понял.

– Ты? Так это ты тот придурок, что встречается с моей сестрой?

– Есть проблемы?

– Вообще-то да, – сухо ответил Кайл. – Последний агент ФБР едва не раздробил мне лодыжку, когда нацеплял устройство слежения. А двое до него бросили меня за решетку. Поэтому, чтобы никакие фэбээровцы вокруг моей семьи не шастали. Точка.

Нисколько не смущенный, Ник сложил руки на груди.

– И в какой такой альтернативной реальности Джордан позволит кому-либо решать за нее? – Он указал в сторону комнат: – Хотя иди, толкни ей сейчас эту речь. Хоть посмеется хорошенько.

– Боже, он такая же язва, как она, – пробормотал Кайл отцу.

Вот так Ник понял, что его приняли.

По меркам клана Родс, это было высшей степенью одобрения.

Джордан села на столе для осмотра и приподняла запястье, рассматривая гипс из стекловолокна.

– И сколько мне его носить?

Ну хоть скула не сломана. Хотя благодаря Ксандеру ей еще неделю предстояло щеголять с огромным синяком.

– Шесть недель, – ответил врач-ординатор. – Постарайтесь его не намочить. Рекомендую воздержаться от душа и принимать ванны.

Джордан вспомнила про последнюю свою ванну. Наверное лучше принимать ее без одного агента ФБР, иначе намокание неизбежно.

– Я выписал вам рецепт на викодин. Если рука будет чесаться, можете направить под гипс фен, включенный на холодный обдув. Если не поможет – попробуйте бенадрил.

Выдав еще несколько рекомендаций, доктор ушел. Джордан только хотела собрать сумочку, пальто и больничные бумаги, как сзади раздался знакомый голос:

– Уже пытается сама все делать. Подумать только.

Кайл подошел к сестре, забрал у нее все и положил на стол.

– Ты здесь, – удивленно констатировала Джордан.

– Папа тоже. Мы ринулись сюда, как только узнали о нападении. – Кайл приподнял штанину и указал на устройство: – Забавно, я думал, эта штука должна послать сигнал тревоги, если я выйду за пределы установленных границ. И вот я сидел в зале ожидания и все гадал, когда же ворвется команда полицейских с оружием наперевес. Так и не дождался. – Он щелкнул по прибору и пожал плечами. – Знаешь, Джордо, я начинаю думать, что эта хрень вовсе не работает.

Она оперлась на стол. Похоже, надо поскорее принять викодин, чтобы пережить разговор без головной боли.

– Хорошо. Сколько ты знаешь и сколько ты только думаешь, что знаешь?

– Я все знаю. Например то, что ты самая глупая, упрямая, сверхзаботливая… лучшая сестра в мире. – Кайл сгреб ее в медвежьи объятия. – Если бы с тобой что-то случилось, я бы никогда себе не простил, – пробормотал он ей в макушку. – Зачем ты это сделала? Я же говорил, что и в тюрьме справляюсь.

Джордан задумалась, как бы получше объяснить.

– Помнишь, как тебе стало страшно, когда ты узнал о нападении?

– Да. Жуть.

– Вот так я себя чувствовала каждый день, пока ты сидел за решеткой.

– Ох, черт, Джордо. – Он стиснул ее сильнее.

Она поморщилась. Как бы ни хотелось продлить этот чудный братско-сестринский момент, но больная рука оказалась зажата между телами.

– Кайл… запястье. Пусти.

Он отстранился и робко улыбнулся:

– Прости. Тебе еще долго с ним ходить?

– Шесть недель.

– Хреново. Спорю, когда его снимут, твоя рука вся сморщится и ослабнет.

Вот и конец милым братско-сестринским отношениям.

– Спасибо. Говоришь, папа тоже здесь?

Кайл выразительно посмотрел на сестру:

– Да. Он в зале ожидания, допрашивает мистера Высокого, темного и язвительного.

Джордан сложила губы в беззвучное «О». Ей конец.

– Вы познакомились с Ником?

– Ага, познакомились. Он любезно сообщил мне, что не мое дело, встречаетесь вы или нет.

– Что ж, он прав.

– Знаешь, могла бы хотя бы вид сделать, что у меня есть право голоса. – Кайл искоса глянул на Джордан: – Он тебе нравится?

Она не сдержала улыбку.

– Да. Он спас меня от придурка с пистолетом, умеет меня рассмешить и зовет свою мать «ма». Думаю, достойное приобретение.

Ник пережил допрос отца Джордан, заверил того в честности своих намерений и признался в любви к Джордан практически не моргнув глазом. Оставался лишь один шаг для того, чтобы вывести их отношения на уровень официальных.

С помощью кнопок на руле он набрал номер на сотовом. Приятно вернуться в свою настоящую машину, а пару минут назад было не менее приятно вернуться в свой дом. Ник заскочил к себе захватить пару вещей, но прежде подбросил Джордан. Ее друзья и Мартин прослышали о нападении и высыпали на порог взволнованной толпой. С ними Ник мог ненадолго ее оставить.

Джордан попросила его пожить у нее – пошутив, мол, ей понадобится помощник, пока она привыкает к гипсу, – и он согласился. Честно говоря, Ник собирался остаться рядом с ней навсегда. Раз уж заманила его к себе всякими хитрыми женскими приемчиками, то пусть смирится, что он пойдет до конца.

Человек на другом конце провода ответил после трех гудков.

– Так ты все-таки помнишь этот номер? Надо же, – сухо начала она.

Ник ухмыльнулся. Кое-что остается неизменным.

– То есть ты снова со мной разговариваешь?

Его мать неохотно фыркнула.

– Похоже на то. По-прежнему загружен в Бюро? Работаешь над новым важным делом?

Ник ощутил волнение. Да, иногда с мамой приходилось нелегко, но она неизменно гордилась его успехами.

– Вообще-то, я только что провел задержание. Взял одного ушлого ресторатора по делу Роберто Мартино – ты о нем наверняка читала в газетах. Так что задание завершено.

– Знаешь, что тебе поручат дальше?

– Без понятия. Но собираюсь уйти с работы под прикрытием.

Шок матери чувствовался даже через телефон.

– Ты уходишь с работы под прикрытием? Почему?

Ник глубоко вздохнул и приготовился к допросу.

– Видишь ли, ма… есть одна девушка.

Молчание.

Ник проверил телефон, не прервался ли звонок.

– Ма, ты еще здесь?

Всхлип.

– Эй, ну чего ты сразу плачешь, я же еще ничего о ней не рассказал.

– Не важно, Ник, – ответила его мать сквозь слезы. – Этих трех слов я ждала тридцать четыре года

На следующий вечер, примерно в шесть часов, Ник постучал в дверь кабинета Джека Палласа и сунул голову внутрь. День выдался долгим: арест, бумажная работа, заявления по Экхарту (стрельба в подозреваемого, пусть даже он скотина редкая, имеет свои бюрократические последствия). Пора отдохнуть.

Паллас откинулся на стуле и махнул рукой:

– Ладно. Давай посчитаемся.

– Мы нашли Трилани. Прятался у одной бывшей подружки в студии на юге города. Вместе с Экхартом у меня получается двадцать девять арестов за последние четыре недели.

– Я по-прежнему лидирую с тридцатью четырьмя.

– Я б на твоем месте не сильно расслаблялся. – Ник склонил голову набок. – Выпить хочешь? Я угощаю.

Паллас с любопытством глянул на друга.

– Конечно, если только речь не о каком-то модном винном баре. Я слышал, с кем ты последнее время путался.

– А федеральный прокурор в курсе, что ты вместо работы собираешь офисные сплетни?

Джек довольно ухмыльнулся:

– Федеральный прокурор безумно рада, что у офиса наконец-то нашелся другой повод для сплетен.