Ник улыбнулся:

– Что верно, то верно. Но весь фокус в том, чтобы найти Хаксли пару, которая поведет его на вечеринку. Ту, которая захочет с нами сотрудничать.

Как всегда расторопный Хаксли повернулся к своему компьютеру.

– Вообще-то я уже просмотрел список гостей. И у меня на примете прекрасная кандидатка.

– Просто любопытно, как долго продлится твоя презентация? – спросил Ник.

– Еще восемнадцать слайдов.

– Нам понадобится больше кофе, – пробормотал Ник Дэвису. Затем он посмотрел на экран и увидел фотографию женщины, которую Хаксли, очевидно, хотел привлечь к делу Экхарта.

Вот ведь черт.

Ник узнал ее мгновенно. Не потому, что был лично с ней знаком, а потому что все до одного в Чикаго – а в свете известных недавних событий. возможно и половина страны – узнали бы ее.

– Джордан Родс? – скептически спросил он. – Да она самая богатая женщина в Чикаго.

Хаксли махнул на его замечание рукой:

– Не совсем. Еще есть Опра, конечно же. Никто не переплюнет Опру.

Сидевший во главе стола Дэвис вставил свои пять копеек:

– И не забудьте Притцкеров. (Одна из самых состоятельных семей США, создавшая Hyatt Hotels Corp и учредившая престижную премию в области архитектуры – Притцкеровскую, – Прим. пер.)

– Верно подмечено. Я бы поставил Джордан Родс в четверку самых богатых, – размышлял Хаксли.

Ник смерил их обоих взглядом:

– Отлично, да хоть в первую пятерку, какая разница.

– Технически деньги принадлежат ее отцу, а не ей, – подметил Хаксли. – Журнал «Форбс», составляющий список четырехсот богатейших американцев, оценивает капитал Грея Родса в один миллиард двести миллионов долларов.

Один миллиард двести миллионов долларов.

– И мы хотим втянуть дочку этого мужика в секретную операцию? – спросил Ник. – Это наш самый лучший вариант?

– Список приглашенных Экхартом людей в высшей степени эксклюзивный, – заверил Хаксли. – И уж точно мы не можем позволить себе роскошь побеседовать с кандидатами. Нам нужен человек, который наверняка согласится помочь. Тот, у кого имеется больший стимул согласиться.

Ник всмотрелся в фотографию Джордан Родс на экране. Скрепя сердце, ему пришлось признать, что Хаксли говорил дело – четвертая богатейшая женщина Чикаго или нет, но у них имелся против нее козырь. Существенный козырь.

– Что с тобой, Маккол? Боишься, что она не в твоей лиге? – лукаво ухмыляясь, осведомился Дэвис. – Выражаясь профессиональным языком.

Нику пришлось побороть смех. За последние шесть месяцев он притворялся кем только можно – от наркоторговца и вора до афериста, провел около тридцати ночей в тюрьме, и повязал двадцать семь продажных чикагских копов. Уж с одной наследницей миллиардера он, несомненно, справился бы.

Сейчас его мишенью был Ксандер Экхарт, по крайней мере на следующие пять дней, и Джордан Родс, по-видимому, их единственный шанс поразить эту мишень и успешно завершить расследование. Таким образом, вопрос заключался не в том, будет ли она с ними сотрудничать, а в том, когда.

Ник деловито кивнул Дэвису:

– Считайте, что дело сделано, босс.

На входной двери винной лавки зазвенел колокольчик. Джордан Родс вышла из задней комнаты, где тайком устроила себе обеденный перекус, и улыбнулась покупателю.

– Опять вы.

Пришел парень, что заглядывал на прошлой неделе и тогда скептически отнесся к ее рекомендации попробовать южноафриканское каберне из – о, ужас – бутылки с завинчивающейся крышкой.

– Итак? Вам понравился эксельсиор? – поинтересовалась она. (Эксельсиор – сорт вина от южноафриканского винного хозяйства «Ecxelsior» – Прим.пер.)

– У вас превосходная память, – ответил впечатленный клиент. – Вы были правы. Вино хорошее. Особенно его стоимость.

– Оно хорошее независимо от цены, – заметила Джордан. – А цена менее десяти долларов, делает его практически бесплатным.

Молодой человек усмехнулся, и в его голубых глазах вспыхнул огонек. Парень был одет в темно-синее полупальто и джинсы, на ногах итальянские лоферы из дорогой кожи – возможно слишком дорогой для пятнадцати-двадцати сантиметров снега, обещанного сегодня вечером. Светло-каштановые волосы растрепались от ветра.

– Убедили. Запишите на меня один ящик. Через несколько недель я устраиваю званый ужин, и эксельсиор прекрасно подойдет.

Он снял кожаные перчатки и положил на длинный прилавок из черного дерева, который использовался еще и как барная стойка

– Планирую подать его к ножке ягненка, вероятно приправленной черным перцем и горчичным семенем, и к картофелю с розмарином.

Джордан приподняла бровь. Мужчина знал толк в еде.

– Звучит восхитительно. – Эксельсиор определенно дополнит меню, хотя сама Джордан придерживалась более непринужденной «пей-что-хочешь» философии, а не заостряла внимание на поиске идеально подходящих блюд – этот факт постоянно возмущал ее ассистента Мартина. Помощник управляющего магазином выучился на сомелье с дипломом третьего уровня и потому имел весьма определенный взгляд на некоторые вопросы, в то время как Джордан, будучи владелицей магазина, верила, что вино должно быть максимально доступным покупателю. Конечно же, она любила романтику вина, и это одна из главных причин, по которой Джордан открыла свой собственный магазин «Погреба ДеВайн». Однако для нее он являлся еще и бизнесом.

– Я так понимаю, вы готовите, – обратилась она к обладателю замечательной улыбки. И волос тоже, одобрительно заметила Джордан. Длинных и стильно подстриженных. На шее посетителя был небрежно повязан серый шарф, что придавало ему налет непринужденной утонченности. Образ получился не слишком вычурным, но мужчина определенно ценил в жизни красивые вещи.

Он пожал плечами.

– Я разбираюсь в еде. Работа обязывает.

– Дайте догадаюсь – вы шеф-повар, – предположила Джордан.

– Ресторанный критик. Работаю с «Трибьюн».

Внезапно догадавшись, Джордан склонила голову набок:

– Вы – Кэл Киттредж.

Мужчине явно польстило, что она его узнала.

– Вы читали мои отзывы?

Да, читала, как и многие другие жители Чикаго.

– А как же?! Когда в городе столько ресторанов, хорошо бы знать мнение эксперта.

Кэл оперся о прилавок.

– Эксперта, ха… Я польщен, Джордан.

Итак. Он знал ее имя.

К сожалению, как ее зовут, знали многие. Благодаря богатству ее отца и недавно обретенной дурной славе брата, редкий человек, по крайней мере в Чикаго, не был знаком с семьей Родс.

Взяв паузу, Джордан зашла за стойку и открыла стоявший там лэптоп.

– Ящик эксельсиора, – она открыла график поставки дистрибьютора, – будет в магазине на следующей неделе.

– Еще уйма времени. Мне заплатить за него сейчас или когда буду забирать? – поинтересовался Кэл.

– Как пожелаете. Полагаю, вам можно доверять. И теперь я знаю, где вас найти, если вдруг попытаетесь улизнуть.

Да, возможно она немножко кокетничала. Может больше, чем немножко. Из-за шумихи вокруг ее брата, последние несколько месяцев семья Родс находилась под пристальным вниманием, и, честно говоря, свидания занимали в мыслях Джордан последнее место. Однако ситуация наконец-то начала устаканиваться – насколько это вообще возможно, когда твой брат-близнец сидит в тюрьме – появилось настроение для флирта. И если уж вышло, что объект так называемого флирта обладал внешним лоском, утонченной красотой и оказался первоклассным знатоком кухни, что ж, тем лучше.

– Может, мне стоит улизнуть только ради того, чтобы заставить вас отправиться на мои поиски, – поддразнил Кэл.

Очевидно, не одна Джордан немного флиртовала.

Киттредж стоял напротив нее, и их разделял только прилавок.

– Поскольку мои очерки вам хорошо знакомы, я так понял, вы доверяете моему мнению о ресторанах?

Джордан закончила вводить заказ и поверх компьютера стрельнула в Киттреджа взглядом.

– Пожалуй, настолько, насколько доверяла бы в чем-то совершенно незнакомому человеку.