В этот момент снова свое слово сказали наши маги. В карабкающихся кочевников ударили струи огня, и на этот раз эффект был значительно больше. Вражеские колдуны притушили нашу магию, но далеко не до конца. Толи не успели среагировать, толи сыграла роль разница в расстоянии, но множество вражеских воинов покатилось по земле живыми факелами.

  Степняки отхлынули было немного, но, забросав нас копьями, снова рванулись вперед, и, в конце концов поднявшись на насыпь, столкнулись с уже сомкнувшей щиты тяжелой пехотой. Я это наблюдал, отходя вместе с остальными стрелками ко второй линии обороны - к повозокам. На насыпи образовалась типичная свалка-толкучка, не хуже, чем в автобусе в час пик, и лучникам там делать было нечего. Зато, если степняки сбросят наших с вершины насыпи, то мы прекрасно сможем вести по ним огонь через головы нашей пехоты.

  Расположившись на телегах, мы наполняли опустевшие колчаны, отдыхали и наблюдали за боем. Н-да-а, а ведь неслабо устал. Я полез в одну из поясных сумок, достал часы. С рассвета уже почти три часа прошло. Тогда ничего удивительного - почти три часа интенсивных физических упражнений.

   Понимаю, конечно, что рановато еще, но внутри засвербело - когда ж уже наши в тыл степнякам ударят? И не у одного меня - солдаты время от времени тоже подобными вопросами обменивались. Там, где шла драка, ор и лязг стоял страшный, но тут, в тридцати метрах от насыпи, уже вполне можно было друг друга слышать.

  - Как думаешь, - спросил присевший рядом Таин. - Сколько еще ждать?

  - Не знаю, - я пожал плечами. - Наши ж за несколько верст их обходят, чтобы не заметили. Не меньше часа, думаю.

  Свалка на вершине насыпи продолжалась больше четверти, а потом наших стали теснить. Сначала на единичных участках, но вскоре по всей длине укреплений. Но теснили наших не путем истребления, типа когда убиваешь противника и сдвигаешься на то место, где он стоял. Тяжи именно отступали - организованно, не ломая строй.

  Мы тут же вскочили и принялись закидывать появившегося в поле зрения врага стрелами. И эффект от нашего огня был. Спускаясь с насыпи, степняки хоть и закрывались щитами, но брешей было достаточно чтобы стрелы регулярно находили свою жертву.

  Струи пламени протянулись от повозок к насыпи над головами пехоты справа и слева от меня. Как с огнеметов. Это снова наши маги. Но на этот раз вражеские колдуны не отсиживались далеко за спинами пехоты, они подошли вплотную к укреплениям (я видел их, и очень жалел, что под рукой нету какого-нибудь миномета), и смогли отразить магический удар почти без потерь - перенаправленные энергии огненными фонтанами ударили в небо. Сами же они бить по нашим войскам не могли - насыпь мешала. А подыматься на насыпь, чтобы врезать по нам, они не желали. Надо полагать, чтобы самим не попасть под удар. Берегли себя колдуны, ворожением порой пытались воздействовать - ворожению ни холмы, ни стены не помеха - но наши маги надежно нас прикрывали.

  Не знаю, сколько времени шел бой внутри лагеря. Я стрелял не быстро, тщательно прицеливаясь, но уже и колчан расстрелял, и большой пучок стрел, лежащий под ногами, к концу подходил. Наших все теснили и теснили, задние ряды пехоты уперлись спинами в повозки. Проскользнула мысль, что нас здесь реально могут задавить, если помощь не придет. Уж больно степняки в этот раз необычные - и подготовлены хорошо, и забронированы неплохо (доспехи пусть и разномастные, но почти у всех). По обученности до имперской пехоты не дотягивают, слава Богу, однако их тут тупо больше.

  Но вдруг что-то изменилось. Перестав стрелять, я пару секунд соображал, что именно, а потом заметил, что два степных мага улепётывают от нас в поле. Какого черта?! Что они задумали?

  Да ничего они не задумали, просто наши с тыла подошли.

  Оставшийся за насыпью колдун хоть и был силен, но уже не мог сдержать четырех наших магов. Двое принялись ворожить самого колдуна, а двое направили свою магию на степных воинов. Огнем или молнией они долбить не стали, войска сомкнулись в клинче и была опасность задеть своих, но ворожение давало эффект не меньший, а то и больший.

  Битва превратилась в избиение. Нашим магам не хватало сил, чтобы полноценно заворожить всю эту толпу и взять ее под полный контроль, так как это сделал Бажен с Орбором время нашего побега от Алангара. С таким количеством народу и архимаг бы не справился. Брать же под контроль единичных людей тоже было бы не очень эффективно, потому что остальные продолжали бы драться в полную силу. Поэтому маги воздействовали по чуть-чуть, но зато сразу на многих. У степняков начинала кружиться голова, темнело в глазах, руки-ноги становились непослушными, не хватало сил поднять щит, они начинали как-то замедленно и неуверенно двигаться. Мне знакомо это состояние, Будигост показал каково это, когда учил защищаться от магии. Биться в таком состоянии почти невозможно.

  И степняков вырубали просто как капусту.

  Вот как бывает, буквально одна минута и картина боя изменилась радикально.

  Мне кочевников не то, чтобы жало стало, нет. Враг все-таки, очень жестокий враг. Но как-то... Несправедливо, что ли... Хотя, когда колонну пехоты артналет накрывает, или на беззащитных людей танк прёт, да, в конце концов, когда воин весь в железе безоружного крестьянина убивает, разве не подобная ситуация? Те же яйца, только в профиль.

  Здесь магия это те же танки с пушками. Только в другой ипостаси. Это тоже всего лишь инструмент. В конце концов, Ясный Ключ с помощью магии взяли, и сколько там людей в живых осталось, мы пока не знаем. Так что нечего ныть.

  Наши тяжи довольно быстро вернули насыпь и двинулись дальше. Мы, лучники, тут же побежали на свои прежние позиции, а из глубины лагеря стала вытягиваться кавалерия.

  Ну, раз атаковать собрались, значит сто пудов остальная армия подошла.

  Забежав на насыпь, мы тут же стали стрелять через головы нашей пахоты по отступающему противнику. Но недолго, дистанция росла, и мы могли попасть в своих.

  Колдун, с трудом защищаясь, чтобы самому не быть завороженным, убегал в поле. Степной пехоте приказ отходить никто не отдавал, но уже все видели, что происходит что-то не то. Строй их давно сломался, некоторые не выдержали и побежали

  - Лучники! Вперед! Не отставать!

  Мы двинулись следом. Поначалу пришлось идти буквально по ковру из трупов. Во рву тела так вообще в три слоя. Лишь удалившись в поле, стали ступать по нормальной земле.

  А где степная конница? Я вглядывался вдаль, но нигде вражеской кавалерии не видел. Как я уже упоминал, где-то в версте от наших укреплений местность изгибается, и что за той складкой отсюда не видно. Радарами чувствую множество людей, но что там происходит, кто есть кто, не разобрать - слишком много меток на экране, как говориться, и все двигаются, мельтешат. Разве что, далеко на юго-востоке от нас еще несколько магов нарисовалось. Наши, надо думать.

  Мы преодолели половину пути до этого изгиба местности, когда побежала вся степная пехота. Всё, это уже полная финита ля комедия. Скопившаяся на флангах имперская кавалерия устремилась вперед. Ладно бы кочевники единой большой кучей бежали, но толпа дробилась - для атаки кавалерии самое оно. Всадники не стали врубаться в самую гущу бегущих, а кружили вокруг, атакуя по краю, убивая отбившихся, разбивая мелкие кучки.

  Через час степная армия перестала существовать. Нескольким сотням всадников удалось прорваться и бежать, но погоды это не делало. Вторгшиеся войска уменьшились на тридцать тысяч воинов, а главное на трех неплохих магов - в этот раз сбежать им не удалось. Однако и захватить их живыми тоже не получилось. Поняв, что еще чуть-чуть и они сами будут подчинены чужой воле, они просто убили себя. К нам попали несколько вождей, и их сразу же принялись допрашивать.

  Но меня, понятное дело, никто на допросы не приглашал и результаты не докладывал. Мал еще для такой чести.