Включили электрогрелки, переносные и батарейные вентиляторы. Гудит и шумит во всех уголках корабля.

В аккумуляторный отсек зашел Немчинов:

— Там уже фашистские стервятники дважды прилетали бомбить. А вы тут из-за шума и не слышите.

— Работа, она всегда увлекает. Комдиву можете доложить, что скоро все будет в норме.

— Хорошо. Только пусть идет докладывать Панов.

— Нет, — отшучивается дивизионный инженер-механик, — докладывать не пойду. Пока я хожу, вы на радостях здесь устроите званый обед, а я чего доброго прозеваю…

Шутка шуткой, а через восемнадцать часов напряженной работы появились обнадеживающие признаки: с восстановлением сопротивления изоляции батареи дела пошли успешно.

— Вот вам и температура, с которой мы вечно воюем на лодках, — оживленно проговорил Панов. — Теперь она сама помогла нам восстановить батарею.

«Званый обед» состоялся поздно ночью, когда мы смогли доложить, что лодка «Щ 203» готова отправиться в боевой поход.

Долго еще после этого ходила добрая молва об экипаже Немчинова, который благодаря высокому мастерству электриков и других специалистов быстро справился с восстановлением изоляции батареи, и корабль смог своевременно занять боевую позицию.

…Офицеры техотдела редко засиживались в кабинетах. Чаще всего мы находились на кораблях, а иногда в море на боевых позициях. С каждым днем круг знакомств ширился. Если раньше мне приходилось встречаться в основном с электриками, то позднее стали устанавливаться деловые и дружеские контакты с подводниками Самых различных специальностей. Сколько хороших интересных людей появилось у меня среди знакомых!

Приятные воспоминания остались у меня от встреч с мичманом Василием Семеновичем Нижним.

Однажды в разговоре с командиром дивизиона подводных лодок капитаном 2 ранга Л. П. Петровым речь зашла о методе, который мы использовали при восстановлении изоляции батареи на «щуке» Немчинова.

— Советую тебе познакомиться с мичманом Нижним, — сказал Петров. — У него можно поучиться: горазд он разные методы разрабатывать. Да и не только разрабатывает, а сам занимается ремонтом. Правда, не забывает и опыт соседних лодок, но голова у него замечательная. Представляешь, у человека низшее образование, а мы его иногда назначаем инженером-механиком лодки. И ничего, справляется. Он большой практик, а практика, брат, дело великое.

В ответ на мою просьбу рассказать о Нижнем Петров, улыбнувшись, сказал:

— Заинтересовался? Что ж, расскажу. Начал службу на флоте Нижний в 1926 году. Был сперва мотористом на «агешках», потом на «щуках». В 1934 году попал, как говорится, в переплет: побывал в затонувшей подводной лодке.

— Это на «Металлисте», что ли?

Мне припомнились кое-какие подробности, о которых когда-то читал, а также слышал от преподавателей в училище.

— Да, на «Металлисте». Оказался Нижний вместе с другими членами экипажа в дизельном отсеке, наполовину залитом водой, на глубине тридцати пяти метров, в темноте и без пищи. Через два дня, когда лодку подняли, он открыл люк и вышел самостоятельно на палубу. У него хватило еще сил, чтобы по всей форме доложить о происшедшем.

Крышка люка открывалась только изнутри лодки. Поэтому появление на палубе Нижнего, который сам открыл эту крышку, было для всех неожиданностью, хотя и знали, что на «Металлисте» есть живые люди…

А Нижний в это время не сидел сложа руки, он боролся за живучесть отсека и вместе с мотористами предотвратил его затопление. Своим оптимизмом и упорством Нижний вдохновил краснофлотцев Мамутова и Бабарыгина, которые тоже проявили настойчивость и выдержку.

За героический поступок командующий Военно-Морскими Силами наградил тогда Нижнего именным оружием…

Вскоре я познакомился с мичманом Нижним. Этот коренастый, приземистый человек с приветливой улыбкой очень располагал к себе. Его подвиг на «Металлисте» не был случайностью. После этого в самых сложных ситуациях он неизменно проявлял мужество, находчивость, высокую выучку и мастерство. Если надо было усилить какой-либо экипаж грамотным специалистом или предстоял ответственный переход — туда посылали Нижнего.

Однажды лодка «Щ-202», находясь на боевой позиции, всплыла, чтобы получить данные от нашего самолета-разведчика о движении кораблей противника. Пока радист устанавливал связь, командир решил использовать удобный момент для устранения дефекта на верхней палубе.

Дело в том, что один лючок, закрывавший вырез в надстройке лодки, сорвался с петель и на ходу все время дребезжал. Это дребезжание в подводном положении и неприятно и опасно: демаскирует лодку. Оторвавшийся лючок мог зацепить и минреп мины…

«Щука» всплыла днем. Командир поручил мичману Нижнему добраться по палубе к неисправному лючку и устранить повреждение. Дело это несложное, тем более для такого опытного специалиста. Работа быстро шла к концу.

Но вот сигнальщик заметил самолет противника, который летел прямо на лодку. Командир вынужден был отдать приказ на срочное погружение, хотя и знал, что Нижний продолжает работать на палубе. Он рассчитывал, что мичман услышит его громкий голос и успеет добежать до рубки.

Самолет, видимо, был разведчиком: без бомб. Снижаясь, фашистский летчик заметил человека на палубе лодки, и решил обстрелять подводный корабль из пулеметов.

Мичман уже подбегал к рубке и поднимался на мостик. В это время фашист дал очередь из пулеметов. Пули просвистели мимо ушей Нижнего. А самолет противника уже вторично заходил в атаку. Однако мичман успел скрыться в рубочном люке. Люк быстро задраили, и лодка погрузилась.

— Ваше приказание выполнено! Лючок отремонтирован! — доложил командиру лодки мичман Нижний.

И все-таки атака самолета не прошла без последствий: пули пробили шахту вдувной судовой вентиляции.

С. наступлением сумерек лодка всплыла, чтобы устранить повреждение, но самолет снова атаковал подводников. Пришлось уходить на глубину.

Только через несколько часов удалось наложить пластырь на поврежденное место. И это сделал мичман Нижний. Работать ему пришлось в очень неудобной позе — и тесной надстройке между прочным корпусом и верхней палубой.

Чем ближе узнавал я Нижнего, тем больше замечательных человеческих качеств находил в нем.

Инженер-механик Панов говорил о нем так:

— Наш мичман умеет не только отдавать команды, но и сам выполняет любую работу на лодке. Нижний по специальности моторист, но вполне может заменить, скажем, электрика. Не так давно лодка «Щ-202» находилась на боевой позиции у берегов Румынии. Случилось так, что вышел из строя электрокомпрессор воздуха высокого давления, расположенный в труднодоступном месте второго отсека. Оказалось, что распаялась часть петушков коллектора электродвигателя.

И вот мичман Нижний сам взялся за работу. Он быстро и умело запаял петушки, и через час компрессор вошел в строи.

Самоотверженный ратный труд мичмана В. С. Нижнего высоко оценен Советским правительством. Два ордена Ленина, два ордена Красного Знамени, орден Красной Звезды и много медалей украшают грудь ветерана.

Такие люди, как мичман Нижний, и составляют золотой фонд флота. В эту славную когорту входит и старшина группы электриков мичман Марк Акимович Полищук.

В октябре 1942 года с Полищуком произошел случай, который вывел его на два месяца из строя. Тогда он служил на лодке «М-112». Она возвратилась из очередного боевого похода в базу. После осмотра решили заменить поврежденный трос лебедки перископа. Эту работу нужно было произвести срочно, так как через три дня «Сто двенадцатая» должна снова уйти на позицию.

Все свободные от вахты и работы ушли отдыхать на берег, а мичман Полищук остался: его назначили дежурным по кораблю. Уходя, старший инженер-лейтенант Александр Никифорович Гнездилов распорядился:

— Как придут двое рабочих из мастерских менять трос перископа, допустите их на лодку и проследите, чтобы к утру все было сделано.

Через час-полтора рабочие пришли и занялись своим делом. А Полищук, не теряя времени, взялся за ремонт станции сигнальных огней.