Лодка ушла на позицию. Как буднична эта фраза! А сколько волновались на берегу, пока подводный корабль не возвращался обратно. И тем радостнее были встречи. Правда, перед этим очень тягостными кажутся часы ожидания. А эти часы нередко превращались в томительные дни, полные тревог…

В конце июля 1942 года настал срок возвращения лодки «А-5». Она находилась на позиции в районе Одессы. Но вот к нам пришла тревожная весть: «С лодкой прекратилась связь».

Мы ломали голову: что с ней могло случиться, делали различные предположения. И можно представить наше состояние, когда из Москвы телеграфировали: подводную лодку «А-5» считать погибшей…

Не верилось. Экипаж лодки «А-5», который благополучно выходил из самых сложных ситуаций, и вдруг погиб. Сколько раз мы провожали его на позиции, и он возвращался с победой.

Вспомнился совсем недавний июньский поход этой лодки.

В начале июня 1942 года подводная лодка «А-5» под командованием старшего лейтенанта Г. А. Кукуя отправлялась в очередной боевой поход. Лодки этого типа были самыми старыми у нас на флоте. И, естественно, мы, специалисты, уделяли им больше внимания, чем другим.

Не случайно поэтому перед походом дивизионный инженер-механик Ю. А. Максимов собрал солидный консилиум специалистов. Каждый из них основательно проверил те агрегаты и механизмы, приборы и оружие, за которые он отвечал.

Экипаж лодки внимательно выслушал все их рекомендации. Да разве можно было не прислушаться к советам таких опытных подводников, как Т. Н. Печеник, Д. Г. Водяницкий и П. А. Кутузов, которые плавали на подводных кораблях этого типа — «агешках», как их ласково называли моряки, еще со дня поднятия на них военно-морского флага и воспитали не одно поколение подводников.

Но больше всего меня и инженера-электрика техотдела Г. П. Дианова беспокоили гребные электродвигатели. Тревогу вызывала и аккумуляторная батарея. Как ее будет заряжать экипаж лодки в такие короткие ночи (июнь месяц) вблизи побережья, занятого противником? Ведь главные электрические машины не имели охлаждения, а дизели были с недостаточной мощностью для производства нормальной зарядки батареи на ходу. Да и лодка уже вот который год в строю…

Однако инженер-механик лодки воентехник 2 ранга Василий Артемьевич Глушич успокоил нас:

— Согласен, лодка со стажем. Но люди-то на ней какие! Они свято соблюдают традиции старших подводников. Ходили и будем ходить в боевые походы на нашей «А-5» наравне с новыми лодками!

Да, мы верили в электриков так же, как и в весь экипаж лодки. И личный состав ее в походе не подкачал. А было трудно, очень трудно^[3].

…Подводная лодка «А-5» шла к своей позиции у Одессы, временно оккупированной противником. Старший лейтенант Григорий Аронович Кукуй знал, что, когда советские войска оставляли Одессу, наши корабли минировали залив. Секретные проходы ему были известны, да и раньше Кукуй не раз проходил этот опасный теперь и для наших лодок район. Поэтому он в подводном положении смело продвигался в назначенную точку, прижимаясь ближе к берегу.

Минные поля форсированы. Лодка «А-5» идет малым ходом. И в тот момент, когда казалось, что никакая опасность не угрожает, корабль вдруг наскочил на отмель-банку, и рубка оказалось на поверхности. В другом месте это не было бы так опасно, как здесь.

Правильным и естественным решением командира было дать задний ход и сняться с мели. Но эта попытка не увенчалась успехом: лодка прочно застряла на банке. Тогда старший лейтенант Кукуй приказывает всплыть и в надводном положении под дизелями уйти подальше от берега.

Фашисты сразу обнаружили советскую лодку. Гитлеровцы уже спешили к орудиям, чтобы немедленно открыть огонь. Но опоздали. Лодка, обойдя банку, снова погрузилась на глубину и оторвалась от берега.

И все же находиться вблизи от места, где лодку обнаружил противник, было опасно. На узком извилистом фарватере ходят вражеские катера. Предупрежденные с берега, они, естественно, бросятся на поиски подводного корабля.

Кукуй понимал, что в такой обстановке невозможно и подвсплыть под перископ, чтобы уточнить свое место. Вражеские корабли могут обнаружить лодку.

— Штурман, что там у нас на карте видно? — спросил Кукуй.

— Карта хороша тогда, когда знаешь свое место нахождения, — ответил Николай Иванович Широкий. — Глубины на ней обозначены, мели и банки отмечены. Вот и все, что тут есть.

— Прекрасно! Зная свое место, мы легко определили бы по карте глубины моря вокруг нас, опасные мели и банки. Ведь так? — И, не дожидаясь ответа штурмана, Кукуй развил свою мысль дальше: — А мы сделаем наоборот. По нескольким замерам глубин эхолотом и по отметкам на карте найдем свое место.

— Как это мне в голову не пришло? — воскликнул штурман. — А ведь учили.

— Мы все учились понемногу… — в шутку продекламировал командир. — Да только в нужную минуту не всегда вспоминаем то, чему нас учили…

Инженер-механик подводной лодки «А-5» воентехник 2 ранга В. А. Глушич.

Старшина трюмных подводной лодки «А-5» старшина I статьи И. И. Дегтяренко (после войны получил офицерское звание).

С помощью эхолота по фактическим глубинам и отметкам на карте командир и штурман уточнили местонахождение лодки. Однако успокоения это не принесло: прямо по курсу находилась отмель. Обойти ее трудно, вернуться назад невозможно — там берег, всплыть — сразу обнаружит противник. Подойти же в точку своей позиции надо скрытно.

— Как там батарея? — запросил Кукуй у инженера-механика лодки. А сам уже прикидывал: «На форсирование минных полей затрачен почти целый день. Запасы электроэнергии, видимо, невелики. До заданной точки близко, так что обнаруживать себя ни в коем случае нельзя. Нет, рисковать не будем». Глушич доложил.

— Запасы электроэнергии таковы, что надо экономить.

Старший лейтенант Кукуй принимает решение и приказывает:

— На грунт ложиться! Будем дожидаться темноты, — добавил он, обращаясь к инженеру-механику В. А. Глушичу и боцману И. В. Качурину.

Лодка идет на глубину…

С наступлением темноты лодка «А-5» всплыла и к трем часам ночи подошла к заданной точке.

Июнь месяц. Ночи короткие. Темнело в 22.00, а уже в 03.30 наступал рассвет. Мало времени для зарядки аккумуляторной батареи. Чтобы противник не услышал работающих дизелей, отходили подальше от берега, а потом вновь возвращались на место. И каждый из этих переходов был связан с опасностью подорваться на вражеской мине.

Так прошло четверо суток. В ожидании встречи с противником томительно тянулись долгие часы, а результатов пока никаких. Но подводники народ терпеливый. Они были уверены, что настанет-таки момент долгожданной встречи с противником.

И этот момент наступил.

11 июня 1942 года, когда на вахте стоял старший лейтенант Федор Александрович Коваленко, старшина 1 статьи Иван Иванович Дегтяренко, уроженец Одессы, с его разрешения смотрел в перископ на родной город. И вот долгожданное:

— Показались корабли противника!

Командир, находившийся в центральном посту, прильнул к перископу. Он увидел два крупных судна и передал по отсекам:

— Боевая тревога! Выхожу в атаку по двум транспортам!.. Минер Коваленко, на свой пост!.. Аппараты к выстрелу изготовить!..

Помощник командира старший лейтенант Кочетков помогает Кукую в предварительных расчетах атаки.

Лодка, на которой минуту назад все было спокойно и тихо, ожила. Инженер-механик Глушич, понимавший командира с полуслова, приказывает дать ход электродвигателями. Быстро отрабатывают команду на щитах управления электрики Литвинов и Ворошилин. Боцман Качурин весь внимание: ему надо точно удержать перископную глубину.