К а й я ф а. Кто подтвердит твои слова, сын Левиев?

2–й свидетель. Один мой приятель.

К а й я ф а. Хорошо… Позовите его… Этот? Так. В чем ты Его обвиняешь?

3–й свидетель. В колдовстве. Три года назад, на Пасху, в храме, я слышал, как Он говорит:"Могу разрушить дом Божий и снова построить за три дня".

Н и к о д и м. Может или разрушит?

3–й свидетель. Сказал:"Могу". Если уж это не колдовство, я и не знаю!..

1–й с т а р е й ш и н а. Говорил ли Он, что отстроит храм нерукотворно?

3–й свидетель. Нет. Мой друг Авраам как раз сказал:"Придется строить не руками", — а я ответил:"Ему бесы построят".

К а й я ф а. Ваши беседы с другом нас не интересуют. Вы по–разному передаете Его слова.

Ш а д р а х. В сущности, вы оба неправы. Он сказал:"Разрушьте храм, и Я его за три дня построю".

3–й свидетель. Очень может быть, господин мой. Что запомнил, то запомнил.

К а й я ф а. Что ж, все согласны хотя бы, что Он считал возможным отстроить храм за три дня. Арестованный, Ты их слышишь. Можешь Ты защититься от обвинения в колдовстве? Молчишь? Упрямство не пойдет Тебе на пользу…

1–й с т а р е й ш и н а. Есть еще такие свидетельства?

А н н а. Человек двадцать ждет.

1–й с т а р е й ш и н а. Свидетели спорят, Он — молчит, так мы до завтра провозимся!

К а й я ф а. Я Его сам допрошу.

Н и к о д и м. Это не совсем законно, господин мой.

К а й я ф а. Не совсем, брат мой Никодим, но все же законно. Он ответит под клятвой. Если откажется, Сам же Себя и обвинит.

И о с и ф. А если оправдается?

К а й я ф а. Тогда, брат мой Иосиф, мы вызовем других свидетелей. Подведите Его. Иисус сын Иосифов, как истинный израильтянин, отвечай мне под клятвой. Заклинаю Тебя Богом Живым, скажи нам, Мессия ли Ты?

И и с у с. Вы увидите Сына Человеческого на облаке, по правую руку от Бога.

К а й я ф а. Значит, Ты утверждаешь, что Ты — Сын Человеческий?

Все поражены.

И и с у с. Я ЕСМЬ.

Писец (каким‑то чиновничьим речитативом). О—о! О—о! Святотатство! Первосвященник разодрал одежды!

К а й я ф а. Какие нам нужны свидетельства? Вы слышали. Что скажете?

В с е. Повинен смерти.

К а й я ф а. Иисус сын Иосифов, собственными устами Ты совершил величайшее кощунство и должен умереть по приговору суда.

3. Двор синедриона.

Е в а н г е л и с т. Когда Иуда увидел, что Его осудили, он снова пришел к первосвященнику…

К а й я ф а. Итак, достопочтенные братья, учитывая спешку, можно признать, что все сошло неплохо. Насчет одного пункта я не совсем уверен, но — все хорошо, что хорошо кончается. Теперь — Пилат, и тогда…

И у д а (за дверью). Пустите меня!

А н н а. Что там еще?

И у д а. Я должен видеть первосвященника!

К а й я ф а. Опять этот Искариот… Что ж, впустите его. (Старейшинам.) Хочет больше денег.

А н н а. Не давай.

К а й я ф а. Конечно. Ну, дорогой мой, в чем дело?

И у д а. Я согрешил. Я предал невинную кровь.

К а й я ф а. Ну–ну–ну–ну! Ты расстроен, это естественно…

И у д а (перебивает). Иисус невиновен. Он не изменил Себе. Он не изменил Израилю. Он не участвовал в заговоре, не угрожал Риму…

К а й я ф а. Его судили не за это, а за богохульство.

1–й с т а р е й ш и н а. И совершенно законно приговорили к смерти.

Ш а д р а х. Суд не интересуют Его отношения с Римом.

И у д а. Сведения давал я.

А н н а. Ты Его опознал там, в саду, — вот и все.

К а й я ф а. Мы очень обязаны тебе за сотрудничество.

И у д а. Книжники и фарисеи, лицемеры! Как хорошо Он вас знал! Слушайте, гробницы повапленные! Я совершил такую подлость, что ад и тот устыдился. У последнего вора есть верность, и пес верен ему. Мой Учитель — невиновен, а я следил за Ним! Невиновен, а я обвинил Его! Невиновен, а я Его предал!

К а й я ф а. Мы тебя не звали, ты пришел сам, если не ошибаюсь — из благороднейших побуждений.

И у д а. Я пришел, потому что я Его ненавидел."Ненавидящий брата своего — человекоубийца". Я убил Помазанника Божия. Да, Он должен был пострадать — а почему? Потому что в мире слишком много таких, как я. Я полюбил страдание — для Него! Я не мог вынести, что Он невинен… что Он больше меня. Я ненавидел Его… теперь я себя ненавижу. Знаете вы, что такое адский огонь? Невыносимый свет невинности Божьей. В нем видишь, каков ты сам. Страшно увидеть себя хотя бы на мгновенье.

К а й я ф а. Причем тут мы? Твоя совесть, твое дело…

И у д а. Причем? Ты — первосвященник. Каждый день, каждый месяц, каждый год ты совершаешь жертвоприношение. Год за годом в день искупленья ты входишь в Святая святых и проливаешь кровь за грехи Израиля. Чем ты поможешь мне? Смоет ли мой мерзкий грех кровь волов и козлов? Ты, запятнанный вместе со мной до самых уст, можешь ли принести за нас обоих жертву без пятна и порока? Нет такого священника, нет такой жертвы… Милостив ли Бог? Простит ли Он? Что толку! Вот Он — простил бы. Если бы я подполз к кресту и попросил, Он простил бы меня и я вечно терзался бы Его прощением… Как очищусь я перед собой? Я себе ужасен. Поверьте, от невинности Божьей спасения нет! Взойду на Небо, Он там… сойду ли в преисподнюю, и там Он. Кайяфа, предстоятель Израиля, что же мне делать?

К а й я ф а. Мы не можем слушать всякий бред. Ты заработал, мы заплатили.

И у д а (спокойно). Больше ничего не скажешь, соучастник? (Кричит.) Вот твои деньги! На них — проклятье Каина (швыряет серебреники). Я иду, куда мне следует.

К а й я ф а. Держите его! Он сошел с ума.

Стражники. Стой! (Преграждают путь пиками.)

И у д а (прорываясь). Руки прочь! Я нечист… Нечист…

Проклят… проклят… (Голос затихает вдали.) Евангелист. И он ушел, и повесился.:'

Сцена III

Первый суд у Пилата

1. У Пилата

Е в а н г е л и с т. Потом они повели Его к Понтию Пилату. Была ночь, часа три.

Ф л а в и й. Ты одет, господин мой? Эти евреи хотят, чтоб ты утвердил приговор.

П и л а т (зевая). А, чтоб их… Иди сюда, Флавий, помоги… Ну и должность! Заря не занялась, а ты облачайся в полную форму! Надеюсь, все бумаги принесли?

Ф л а в и й. Да. Пустить их в преторию?

П и л а т. О, нет! Я к ним выйду. Здесь они, видишь ли, осквернятся и не смогут совершать все эти проклятые обряды… Писца разбудил?

Ф л а в и й. Да, вот он.

П и л а т. А! Здравствуй, Марк. Вид у тебя… Пьешь много.

Марк (робко хихикает). Господин мой…

П и л а т. Ладно. Скажи, чтоб вели арестованного… Да, Флавий, узнал ты что‑нибудь насчет… как его… Баруха?

Ф л а в и й. Узнал. Он весьма известен. У него банда в горах. Но что‑то с ними случилось, как раз в тот день, когда этот Иисус пришел в Иерусалим.

П и л а т. Видимо, донос неверен. (Читает протокол.) О, боги! Что это? Кощунство, колдовство, нарушение субботы — сколько понаписано! Надеюсь, они в этом разбираются. (Топот двух солдат.) Да, войдите.

С е р ж а н т. Заключенный здесь, господин мой.

П и л а т. Хорошо. Посмотрим, посмотрим… М–да, приятная внешность. И взгляд прямой. Да, да, да… Жаль Его казнить. Нам бы такой пригодился… Приговор есть?

Марк. Да, господин мой.

П и л а т. Надеюсь, все по форме. Так, так…"Иисус сын Иосифов… из Назарета… плотник… 33 года… обвинен синедрионом… 14 нисана… кощунство… так, так, так… смертная казнь". Хорошо. Дай перо. (Стук в дверь.) Вой–ди–те!

Раб. Прости, господин мой, — записка от госпожи Клавдии. Велела передать немедленно, где бы ты ни был.

П и л а т (другим тоном). Спасибо!.. Что же она?.. О, Флавий! Погляди.

Ф л а в и й."Не делай ничего этому человеку. Мне снился страшный сон".

П и л а т. Она так спешила, воск процарапан."Ничего не делай…"Что же мне делать?

Ф л а в и й. Пилат, госпожа моя — женщина. Женщины любят красивых проповедников.

П и л а т. Флавий, рабом ты родился, по–рабски и судишь. Молчи побольше, как Он, и когда‑нибудь тебя примут за благородного. Где приговор? Мне как раз пришло в голову… Так я и думал. Обвинен за собственные слова, под клятвой. А свидетели? Марк, ты в этом разбираешься. Как там у них, по Закону?