Почти совершенно неокрашенный К. (кельнский К) приготовляют следующим образом. Сырой материал, назначенный для клееварения, помещают в резервуар, наливают воды, прибавляют белильной извести (0,5 ч. на 100 ч. материала), дают стоять 1/2 часа, прибавляют соляной кислоты до слабокислой реакции, оставляют еще на полчаса при частом перемешивании; после того спускают жидкость, массу тщательно промывают водой и тогда приступают к выварке К. Жидкий К. приготовляется для тех случаев, когда требуется иметь запас готового клеевого раствора. Превращение растворов К. обыкновенной концентрации в студень можно предотвратить посредством прибавления к ним небольших количеств азотной или, лучше, уксусной кислоты, что не препятствует затвердеванию К. по испарении воды из такого раствора. Глицериновый К. (Glycerinleim) представляет мягкую массу, состоящую из К. и глицерина. Для приготовления такой массы столярный К. распускают в воде, нагревая на водяной бане до образования густого раствора, затем прибавляют равное по весу количество глицерина, перемешивают, выпаривают до удаления излишней воды, выливают в форму или на мраморную доску и охлаждают. Такая масса употребляется для гектографов, для приготовления печатных вальцов, эластических фигур, штемпелей, для гальванопластических моделей. К. при прибавлении 1/4 по весу глицерина уже утрачивает свою хрупкость. Масса с таким содержанием глицерина и с различными другими твердыми подмесями употребляется для приготовления искусственной кости, глобусов, небьющихся кукол и пр.

Главное применение обыкновенного К. — для склеивания деревянных предметов; значительные количества его употребляются для приготовления клеевых красок, для проклейки бумаги, для аппретуры, а также для различных препаратов, частью поименованных выше. Чаще всего качества обыкновенного К. определяют по внешним признакам. Прозрачность, не слишком темный цвет, значительная твердость служат признаками хорошего К. Для более точного определения качества К. предложено несколько методов; однако, большая часть их дает малопригодные результаты. При испытании качества К. нужно определить степень его чистоты и затем достоинство его, как склеивающего вещества. По некоторым указаниям, клей может быть рассматриваем как фальсифицированный лишь тогда, если содержание в нем золы превышает 8 проц. Средний состав столярного К. следующий: 100 ч. К. содержат 16,7 воды, 2,15 золы, 0,037 жира, 0,178 свободных летучих кислот, 0,191 связанных летучих кислот, остальное — глютин. Из способов, предложенных для определения технического достоинства К., укажу на следующие. По Грегеру, осаждают из раствора К. глютин танином, осадок взвешивают, вычисляют количество глютина, принимая, что осадок содержит 42,74% его. Способ неточен, потому что осадок в действительности не бывает всегда определенного состава, осаждение глютина происходит неполное и находимое таким способом содержание глютина не находится в прямом соотношении с крепостью К. Другие способы (Шаттенмана, Липовица и Вейденбуша) также на дают результатов, которыми можно было бы пользоваться для практических целей. Наиболее рациональный метод испытания К. употребляется в артиллерийских мастерских в Шпандау, близ Берлина. Сущность способа состоит в том, что бруски определенных размеров склеивают на торцевых поверхностях раствором испытуемого К. определенной концентрации и затем, по высушивании, олределяют груз, необходимый для разрыва слоя К., соединяющего оба бруска. Для той же цели может быть весьма удобно применена машина Фрюлинга (Fruhling), назначенная для испытания крепости цементов. Ср. F. Dawidowsky, «Die Leim und Gelatine Fabrication» (3 изд., 1893); Musspratt, «Chemie» (т. V, 4 изд.).

В. Руднев.

Клейст (Heinrich von Kleist) — выдающийся нем. поэт-романтик, род. в 1777 г. Систематического воспитания К. не получил; недолго служил в прусской армии. Поселившись в родном Франкфурте на Одере, где жила горячо любимая сестра его, Ульрика, романтически настроенная энтузиастка, К. стал посещать университетские лекции. Приняв на веру положение философии Канта, что человек может постигнуть лишь мир кажущихся явлений, а не самостоятельных сущностей, он почувствовал презрение к бессильной, с этой точки зрения, науке. Он принимается за патетическую, на Шиллеровский манер, драму «Robert Guiscard»;но знакомство в 1801 г. с Цшокке и сыном поэта Виланда делает его доступным влиянию новой романтической школы. Он начинает увлекаться Шекспиром (в переводе Шлегеля) и пишет трагедию «Familie Schroftenstein», на Шекспировский лад. Постоянные путешествия по Германии, Швейцарии и Франции, составлявшие потребность бурной натуры К., сблизили его, между прочим, и с веймарским литературным кружком. Сомнения в своем призвании побуждают К. на время бросить поэзию и сделаться чиновником в Кенигсберге; однако, в 1806 г., он окончил свою комедию «Der zerbrochene Krug» и начал трагедию «Penthesilea», дописанную в 1807 г., в плену у французов. Подъем национального чувства в Германии, вызванный вторжением Наполеона, выразился в трагедии К. «Hermannschlacht» (1808). К тому же году относится большая «рыцарская» драма, «Katchen von Heilbronn». В 1810 г. К. окончил свою вторую патриотическую драму: «Der Prinz von Ноmburg». При представлении на частном театре, эта драма успеха не имела (как и поставленная Гёте в Веймаре комедия «Der zerbrochene Krug»). В том же 1810 г. умерла покровительница К., прусская королева Луиза. Основанная им газета: «Berliner Abendblatter» просуществовала лишь полгода, до 1811 г. Под гнетом всех этих неудач К. решил бросить литературу и вновь поступил на военную службу — шаг, который рассорил его с сестрой. Встреча К. с Адольфиной Фогель, болезненной, романтической женщиной, страдавшей припадками меланхолии, зародила в обоих мысль о самоубийстве. 21 ноября 1811 г. К. застрелился (на берегу Ванзейского озера, близ Потсдама), сперва застрелив свою подругу; там же он и похоронен. Сжатость слога, смелость языка и яркость поэтических образов отводят драмам К. место непосредственно за драмами Шиллера. В частностях он реалистичнее Шиллера, но в целом его драмы негармоничны и субъективны. В трагедии «Фамилия Шроффенштейн», по сюжету напоминающей «Ромео и Джульету», мастерски изображено развитие ненависти на почве роковых недоразумений, но конец драмы изобилует ужасами, доходящими до смешного; если в начале трагедии чувствуется веяние античного рока, то к концу развязки этот рок переходит в простой случай. Комедией случая и qui pro quo является «Разбитый кувшин»; ей вредит тяжелое остроумничанье на манер Шекспировских шутов, но вообще она художественна, как жанровая картинка нидерландской школы. Дарование К. с особенной яркостью сказывается в трагедии «Пентезилея», сюжетом которой является несчастная любовь царицы амазонок Пентезилеи к герою Ахиллу. Влияние Шекспира парализуется здесь влиянием античных классиков; в результате являются пластически законченные типы. Борьба героини между чувством воинской чести и страстной любовью глубоко симпатична. Необузданная натура К. не могла, однако, не испортить конца: изменив легенду (которая кончается самоубийством Пентезилеи), К. заставляет героиню затравит Ахилла собаками и отведать его крови. Это сделано во имя той страсти к жестокости, которой отличается вообще творчество романтиков. Теми же достоинствами и теми же недостатками страдает известная драма «Кэтхен из Гейльбронна». Это опять драма рока, таинственных влияний, царящих над людьми; Кэтхен питает какое-то гипнотическое тяготение к своему возлюбленному. Она могла бы внушить сочувствие зрителю, как образец женского влюбленного безволия — но сам же Клейст нарушает это основное впечатление своими натуралистическими замашками (соперница Кэтхен заманивает в свои сети рыцаря фальшивыми прелестями своего туалета и железной палкой, выпрямляющей ее кривой от рождения стан). В «Битве Арминия» почти нет драматического движения и психологической правды, так как римляне являются лишь символами современных автору французов. И здесь К. попрежнему не чужд романтических жестокостей (Туснельда, жена Арминия, затравливает на своих глазах пленного римлянина медведем). Безусловно типичен сам Арминий, патриот-идеалист, для которого его враги не более как звери, созданные для охоты за ними, а идеал германского государства есть идеал общечеловеческого братства. Наиболее выдержанная и законченная, но вместе с тем и наиболее немецкая, слишком национальная драма К. — это «Принц Гомбургский». Она полна внутреннего и внешнего движения и из всех произведений К. наиболее сценична.