А. Ф. С.

Каменец-Подольский или Каменецкий уезд — занимает юго-западный угол губернии, лежит между 3°53' и 4°35' вост. долготы от Пулкова и 48°27' и 49°13' сев. широты; на 3 граничит с Австро-Венгрией. Пространство около 2540 кв. в. Южная часть у. представляет мало возвышенную плоскую равнину, слегка наклоненную к р. Днестру, сев. же часть весьма холмиста и пересечена глубокими ручными долинами; по направлению с СЗ на ЮВ здесь тянется ряд весьма оригинальных и замечательных обособленных возвышенностей, резко выдающихся своей изолированностью друг от друга и своей кратерообразной формой, вследствие чего их считали далее за потухшие вулканы (Бельке). Они сложены из новейших третичных известняков и представляют уцелевшие от размыва третичные мшанковые атоллы, сохранившие свою характерную форму; у старинных писателей эти возвышенности известны под названием гор Миодоборских или Толтров. Вступая в пределы России между Гусятиным и Сатановым, Толтры проходят через Черчь, Цихово, Балин, Негин, Карачковцы. Думаново, Привротье, Маков и Супрунковцы до Днестра, переходя и в Бессарабскую губ. Наиболее возвышенные точки достигают у Циковой 1147 фт., у Черноводы 1132 фт., у Карачковцев 1144 фт. н. ур. м. Над окружающей местностью толтры возвышаются фт. на 150 — 200 и имеют очень крутые склоны. Из более крупных рек в пределах К. уезда протекают: Днестр, образующий своим левым берегом южную границу уезда от с. Исаковцев до с. Марьяновки; Збруч от с. Жарновки до впадения его в Днестр; Жванец, Смотрич, Мукша и Тарнова. Эти левые притоки Днестра прорыли себе здесь очень глубокие и узкие долины ущелья, но немноговодны и несудоходны, за исключением р. Збруча. Крупных озер, болот и прудов в Каменецком уезде нет. Почва уезда большей частью чернозем и очень плодородна. В геологическом отношении строение почвы довольно сложно. Наиболее низкое положение занимают породы силурийской системы, обнажающиеся в южной половине уезда, твердые темноцветные раковинные и плотные известняки (так наз. подольский мрамор), глинистые сланцы и песчаники, местами богатые окаменелостями (по Днестру и в нижнем течении его левых притоков); выше лежат отложения медовой системы (главным образом мергеля и пески с кремнями и фосфоритами), и третичные известняки. На верхней границе силурийских отложений находится горизонт обильных водой источников. Мощность силурийских отложений достигает более 100 фт., третичных до 300 фт. (по р. Збручу у с. Чернокозинцев). Из полезных ископаемых в К. уезде встречаются: литографский камень, плотный строительный известняк («подольский мрамор»), жерновики, фосфориты, гипс и «пильный камень» или «подольский тес» (третичный мягкий известняк). По климату, фауне и флоре К. уезд занимает середину между сев. и южн. уездами Подольской губернии. Большая часть уезда занята полями. Наиболее обширные лесные дачи в уезде находятся на возвышенных берегах р. Смотрича. Жителей в 1893 г. (без города) — 233916 (115964 м. п. и 117952 ж. п.), в том числе: православн. 167640, евреев 35667, католиков 30342, протест. 263, магомет. 4. Дворян 0,5%, духовного сословия 0,3%, городского сосл. 15,5%, сельского 77,2, военного 6,1, иностранцев 0,2, прочих 0,2. 14 волостей, 160 сельских обществ, 20434 двора. Всей земли 247851 дес., в том числе пахотной земли 179434 д. Во владении крестьянских обществ всей земли было, в 1885 г., 97353 д. (в том числе 85560 дес. пахотной); во владении частных лиц 139167 дес. (пахотной 87782 дес.); казенной земли 4724 дес. (пахотной только 333 дес., остальное — лесные дачи). По статистическим сведениям за 1892 г., во владении крестьянских обществ было уже 103730 дес. земли надельной и сверх того земли не надельной 44171/2 дес. В уезде имеется 7 сельских банков. Земледелие, представляющее главное занятие населения, в большинстве случаев, благодаря плодородной почве и благоприятным климатическим условиям, дает хорошие результаты; сеют пшеницу (большей частью озимую), рожь, овес, ячмень, гречиху, кукурузу, картофель. В хлебных магазинах на лицо озимого хлеба 43570 чет., ярового 23235 чет.; в ссудах и недоимках: озимого 7478 чет., ярового 3076 чет. К 1 января 1893 г. продовольственного капитала было 16780 руб. В 1892 г. в у. было 542 лесных дачи, в 54997 дес., в том числе лесов, подчиненных надзору лесохранительного управления, 275 дач в 29596 дес. (из них казенного лесного ведомства 8 дач, в 4195 дес.). Луговодство развито мало; в 1892 г. было засеяно кормовыми травами 700 дес. Скота было: лошадей 38713, рогат. скота 54189, овец 46293, овец тонкорунных 600, свиней 25726, коз 576. По коневодству, К. уезд занимает первое место в губернии. В 1864 г учреждена в м. Балине казенная заводская конюшня (депо) ведомства государственного коннозаводства, в которой содержится 69 жеребцов (в том числе 3 чистокровных арабских и 1 английский); есть еще 12 частных зав., с 94 кровными жеребцами и 104 матками. Пчеловодство в уезде развито мало. Сравнительно большое развитие получили садоводство и огородничество, а также виноградарство. По числу табачных плантаций (9610) к. уезд занимает второе место в губернии; возделывается преимущественно табак низших сортов («бакун» и «махорка»), которого в 1892 г собрано 693 пуда. Огнеупорные и горшечные глины добываются в разных местах у. 17 кирпичных и черепичных зав., с производством на 5337 руб., 27 гончарных, с производством на 2110 руб., и 2 известковых, с производством на 4800 руб. Строительного известняка ежегодно добывается до 1200 кб. саж. Единственное на Ю России месторождение превосходного гипса по Збручу; ежегодная добыча гипса достигает 120 тыс. пд. Фосфориты не разрабатываются. Из жерновых песчаников выделывается до 150 штук жерновов. Других фабрик и заводов в К. у. — 58, с производством на 1468000 р.: мыловаренн. — 2, свечно-сальн. — 2, свечно-воск. — 3, кожевенных — 40, свеклосахарных — 4, винокурен. — 1, пивоварен. — 1. Мельниц: водяных 169, ветряных 10, конных 13, крупорушек 8. Ремесленников было в 1887 г. 7803. Торговых документов выдано в 1887 г. 2958. Винных лавок (не считая города) 86, постоялых дворов 82, погребов русских виногр. вин 6, пивных лавок 8. 1 пит. зав. приходится (без города) на 932 жит. Две лечебницы, четыре приемных покоя. Министерских школ 28; при них 1 ремесленный и 4 рукодельных класса. Церковноприходских школ 98. Церквей 135. У. богат древними памятниками. На р. Збруче найден каменный идол древнеславянского божества Световита. Много курганов; есть остатки городищ.

П. Т. и А. Ф. С.

Каменец-Подольск (история). — Достоверные сведения о К. Подольске восходят лишь к началу XIV в., когда захвативший его Гедимин принялся возобновлять и устраивать его; вероятно, он к тому времени не успел еще отстроиться со времени Батыева нашествия. К 1396 г. он был уже хорошо отстроенной крепостью. Во вторую половину XV в. и в начале XVI в. К.-Подольск и его окрестности часто подвергались набегам турок, а однажды и молдавского воеводы Богдана (1509 г.). В XVII в. его часто осаждали турки и казаки. Хмельницкий осаждал его в 1648 и 1651 гг., Дорошенко, вместе с турками — в 1672 г.; с этого года К.-Подольск, вместе с Подолией, оставался во власти турок до 1699 г., когда снова отошел к Польше. Когда Подолия, в 1793 г., была присоединена к России, К.-Подольск сделан главным городом Подольского наместничества, а в 1796 г. — губернским. С 1748 г. К. составляет центр греко-российской епархии епископ которой носит титул подольского и брацлавского. Город в первое время был обнесен укреплениями, которые были срыты в 1812 г. Уцелели только остатки старинного замка.

В. Р-в.

Каменные бабы. — Так называются древние К. человекообразные статуи, изображающие большей частью женщин и встречающиеся в довольно большом числе в южн. России, австрийской Галиции, прусских провинциях вост. и зап. Пруссии, южн. Сибири, Средн. Азии и Монголии. Из европейцев впервые упоминает о них путешественник Рубруквис (XIII в.), видевший их в стране команов (половцев), стоящими на курганах; по его словам, команы ставили эти статуи на могилах своих умерших. Упоминания о таких статуях встречаются и в «Книге Большому Чертежу» XVII в., при указании границ и дорог, в качестве знаков или примет («К. болваны», «К. девка», «К. человек»). В XVIII в. сведения о некоторых К. бабах были собраны Палласом, Фальком, Гюлденштедтом, Зуевым, Лепехиным, а в первой половине нынешнего столетия — Клапротом, Дюбуа-де-Монпере и Спасским (относительно сибирских К. баб). Граф А.С. Уваров, в «Трудах I Археологического Съезда в Москве» (1869, т. II), собрал все имевшиеся в то время сведения о К. бабах и иллюстрировал их рисунками 44 баб. Позже сведения об этих статуях собирались А.И. Кельсиевым (не успевшим, за смертью, издать своих оригинальных наблюдений), а также — по отношению к Сибири, Туркестану и Монголии — Потаниным, Петцольдом, Поярковым, Радловым, Ивановым, Адриановым и Ядринцевым; в последнее время были сообщены сведения о каменных бабах в провинциях вост. и зап. Пруссии Лиссауером и Гартманом. В имп. историческом музей в Москве (в залах и на дворе) собрано в настоящее время до 30 таких статуй; другие имеются в Харькове, Одессе, Новочеркасске и т.д. Это только малая часть рассеянных в разных местностях России К. баб, из которых множество уже разломано, пошло в качестве строительного материала на здания, ограды и т.п. В 50-х гг. Пискарев, подведя итоги всем имевшимся в литературе указаниям на К. баб, насчитал их 649, всего более в Екатеринославской губ. — 428, затем в Таганрогском градоначальстве — 54, в Таврической губ. — 44, в Харьковской — 43, Земле Войска Донского — 37, в Енисейской — 12, Полтавской — 5, Ставропольской — 5 и т.д.; но многие подобные статуи остались ему неизвестными. Некоторые К. бабы стоят (или стояли) на курганах, или были находимы в насыпи последних. Не всегда можно сказать, были ли они современны этим курганам, или существовали уже раньше, или были изваяны после и втащены на курган. Сделаны К. бабы из песчаника, известняка, гранита и т.п. Вышина их от 5 арш. до 1 арш., но чаще всего около 2 — 3 арш. Некоторые из них представляют собой просто К. столб, с грубым на нем изображением человеческого лица; на других уже явственно обозначена голова (с суженной шеей); в большинстве случаев выделаны не только голова, но и туловище, руки, а часто и ноги, и головной убор, и костюм. На более грубых истуканах разобрать пола нельзя, но обыкновенно он выражен явственно: мужчины изображены с усами (как исключение — даже с бородой; одна такая бородатая К. баба имеется на дворе исторического музея), в костюме, отличающемся особыми бляхами и ремнями на груди, иногда с мечем и т.д.; женщины представлены с непокрытыми грудями, в особых головных уборах, с обручами или ожерельями на шее и т.п. Иные К. бабы совершенно обнажены и только голова у них обыкновенно покрыта, ноги обуты. Встречаются К. бабы как сидячие (по-видимому — чаще, особенно женские), так и стоячие (мужские — большей частью); как в том так и в другом случае ноги иногда не выделаны. Если ноги выделаны, то они или голые, или (чаще) обуты, в сапоги или башмаки; иногда можно различить и панталоны, снабженные узором. Многие женские К. бабы (и некоторые мужские) представлены обнаженными до пояса, но ниже видны пояс и платье, иногда даже два платья, одно нижнее, более длинное, другое — верхнее, в роде полукафтана или полушубка, с нашивками и прошивками (причем орнамент прошивок состоит из геометрических линий, двойных спиралей и т.п., или даже панциря). У иных замечаются еще какие-то нашивки на плечах, у многих — две (реже три, или одна большая, поперечная) бляхи (по-видимому, металлические) на груди, прикрепленные к ремню или, чаще, к двум ремням. Если изображен пояс, то иногда можно отличить на нем пряжку посредине или идущие от него вниз ремешки, к которым иногда прикреплены мешочек (кошелек?), круглое (металлическое) зеркальце, ножик, гребень; у пояса показаны иногда также (у мужских статуй) кинжал или прямой меч, лук, колчан, крюк, топор (?). На шее, у мужчин, видно иногда металлическое кольцо, у женщин — ожерелье, из бус или бляшек, иногда даже 2 или 3; у некоторых от ожерелья идет широкая лента или ремень, заканчивающийся каким-то 4-х-угольным лоскутом (амулетом?). На руках, запястьях и плечах (особенно у нагих фигур) видны браслеты (кольца) и наручники; в ушах, как у женщин, так и мужчин, серьги; на голове (лбу) иногда узорчатая повязка или диадема. Косы у женщин не всегда можно отличить от лент или повязок, встречающихся и у мужчин. Мужская шапка в некоторых случаях несомненно представляет небольшой шлем (мисюрку), иногда с крестообразно перекрещивающими его металлическими полосами. Женский головной убор разнообразнее — вроде шляпы с загнутыми вверх полями, башлыка, киргизской шапки и т.д. Тип лица не всегда передан явственно: иногда лицо плоское, как бы скуластое, но чаще овальное и скорее выказывает тюркские, чем резко монгольские черты. У громадного большинства баб, в сложенных на пупке или внизу живота руках, сосуд, чаще всего цилиндрической, вроде кубка или стакана. Иногда он так неявственно выделан, что его можно принять за сложенный платок (у одной бабы на руках несомненно развернутый платок или полотенце). Одна мужская баба держит чашу в левой руке, а в правой меч; у другой — руки просто сложены вместе, без чаши; одна женская баба держит кольцо, некоторые — рог для питья. Рубруквис приписывал К. бабы команам, Клапрот и Спасский — гуннам, Гюльденштедт — ногайцам, Паллас — древнейшие — гуннам, более поздние — татарам ногайским или киргиз-кайсакам, Генцельман — готам, Флигье — аланам (принадлежность К. баб готам и аланам была предположена на том основании, что в Испании были тоже найдены К. статуи, державшие в руках чашу, но тип, костюм, отделка этих статуй совершенно своеобразны), Терещенко — скифам; гр. Уваров привел ряд данных, свидетельствующих о том, что некоторые К. бабы стояли на курганах, оказавшихся, на основании раскопок, скифскими (с греческими в них изделиями IV — III вв. до Р. Хр.). По мнению гр. Уварова, К. бабы принадлежат различным эпохам: некоторые из них воздвигнуты до начала железного века, другие — в древнейший железный век, третьи — уже в начале христианской эпохи; так напр., истукан, найденный Гюльденштедтом на берегу р. Этака, впадающего в Куму, в Ставропольской губ., имеет на шее крест, как бы указывающий на христианскую эпоху, которая началась на Кавказе не ранее IV в. Мнения о принадлежности некоторых К. баб эпохи, предшествовавшей железному веку, подтверждается тем, что изображенные у них на поясе ножи, зеркала и пр. напоминают иногда соответственные изделия сибирского медного века. Крайними пределами распространения К. баб являются; на З — Одесский уезд, Подольская губ., Галичина, Калишская губ., вост. и зап. Пруссия; на Ю — р. Кача в Крыму; на ЮВ — р. Кума в Ставропольской губ. и Кубанская обл.; на С — Минская губ., Обоянский у. Курской губ. (по некоторым — даже Рязанская губ.), Ахтырский у. Харьковской губ., Воронежская губ., Балашевский и Аткарский у. Саратовской губ. до берегов Самары в Бузулукском у. Самарской губ.; на В они встречаются в киргизской степи и отсюда идут по степи до берегов Иртыша и до Туркестана (окрестности оз. Иссык-Куль, Токмакского у.), затем встречаются в верховьях Томи и Енисея, в Сагайской степи в Монголии (по сведениям Потанина и Ядринцева). Монгольские и туркестанские К. бабы вообще плохо отделаны и представляют грубые изваяния, с едва обозначенными лицом или головой. Принимая все это во внимание, можно думать, где К. бабы воздвигались каким-то народом, который распространялся из центральной Азии в нынешнюю Европ. Россию, находясь первоначально еще в стадии медного века. Они служили, вероятно, надгробными памятниками, судя потому, что подобные же намогильные статуи (только колоссальные и лучше отделанные) воздвигались и позже монголами (многие из них, большей частью без головы или в обломках, найдены в развалинах Каракорума) и китайцами. С другой стороны, г. Ивановский («Congres internat. d'Archeologie prehistorique», Москва, 1892 г., т. I) получил от тарбагатайских монголов (торгоутов) сведения, что они почитают К. бабы (встречающиеся в их стране), как изображения их предков, и что чаша, которую держат эти статуи в руках, служила для помещения части пепла от трупосожжения умершего (другую часть клали под основание статуи). До сих пор после трупосожжения, практикуемого еще иногда у торгоутов, пепел собирается ламой в небольшой медный сосуд и уносится в монастырь, где из него, в смеси с глиной, лепится небольшая статуя покойного, коша-чулу. То же название придается торгоутами и К. бабам, при чем у них сохранилась даже легенда, объясняющая, почему они перешли от воздвигания К. баб к глиняным. Торгоуты не затрудняются также в объяснении различных подробностей костюма, вооружения и украшений встречающихся в их степях каменных изваяний.