Володя позвал Никиту в штабную палатку.

Они уселись на чурбаки, и Володя развернул на столе топографическую карту.

– Твои «чайки» закончили изучать дорожные знаки, – сказал он. – Леня и Карпа то же самое мне сказали про своих ребят. Хочу сделать вам проверку. Ты отправишься сейчас по этому маршруту, – он начал показывать карандашом по карте. – Выйдешь незаметно из лагеря к переправе, переправляйся на тот берег и иди вверх по речке. Вот здесь, у старой, разбитой молнией березы, скроешься в лес. Проберешься через чащу и дальше через ельник и овраг выйдешь к лощине, по ней вернешься в лагерь с другой стороны. По дороге будешь ставить путевые знаки. Через четверть часа после твоего ухода я подыму ребят по тревоге и направлю в погоню. Твой путь им неизвестен, его знаешь только ты да я. Победит то звено, которое раньше всех проследит и найдет тебя. Понял?

– Конечно! – сказал Никита. – Эта игра нам известна. Только мы играли в городе и стрелки ставили углем или бумажки бросали. «Казаки-разбойники» называется.

– Ну а теперь, в полевых условиях, используй ветки, камни, стволы деревьев, а в крайнем случае вот эти бумажки. – Володя протянул Никите холщовый мешочек с мелко нарезанной бумагой. – Вперед, разведчик!

Володя отогнул заднюю полу палатки. Никита выглянул наружу, прислушался. Со стороны кухни доносилось постукивание ложек, неясный говор и вдруг грянул дружный хохот.

«Карпа резвится», – подумал Никита и исчез между сосен.

Он быстро выбрался на опушку, огляделся. Внизу, у переправы, подставив солнцу измазанные речным илом живот и грудь, валялся Тодик. Тодик лежал совершенно неподвижно, и, если бы не песня, которую он напевал, можно было подумать, что он спит. Никита прислушался.

– Невыразимо хорошо… Невыразимо хорошо… – монотонно напевал Тодик.

– Хорош дежурный, – усмехнулся Никита. – Интересно, что ты запоешь, когда обнаружишь след у самого этого места, где тебе «невыразимо хорошо»?

Он достал щепотку бумажек, бросил их на траву и, пробравшись вдоль опушки, спустился к речке. Здесь он заломил ветку ивняка и направил ее конец в сторону сломанной березы. Дойдя до березы, Никита положил поперек тропы сложенные крест-накрест ветки, а на березовом стволе в сторону леса нацарапал тонкую стрелу.

В лесу стояла торжественная тишина. Только невидимые лесные птахи пересвистывались, пиликали, попискивали на разные голоса.

Оставляя знаки из веток и на стволах, Никита быстро продвигался по лесу.

Вид леса постепенно менялся. Среди сосен замелькали разлапистые ели. Между деревьев появились завалы сушняка. По мху на стволах, по густоте ветвей на отдельных деревьях, по солнцу Никита прикинул, что идет он в глубь леса, на юг, соблюдая направление, указанное Володей по карте.

Игра начинала увлекать Никиту. Он иногда отклонялся в сторону и возвращался назад, чтобы посмотреть, как выглядят знаки, оставленные им.

Впереди показалась сплошная еловая заросль. Никита бросил перед ней щепотку бумаги, раздвинул колючие лапы и выглянул.

В нескольких шагах спиной к нему сидел человек, прислонившись к высокому пню, и переобувал рыжие сапоги. Рядом на траве валялась кепка…

Когда в лагере прозвучал сигнал тревоги, Тодик только успел выйти из речки, где отмывал засохшую грязь. Он быстро натянул на мокрое тело трусы и взбежал по косогору.

Вдоль палаток поспешно выстраивались звенья. Володя, стоявший у штабной палатки, окликнул Тодика.

– Командуй звеном вместо Никиты! – приказал он.

Тодик подтянул трусы и скомандовал:

– Равняйсь! Смирно! Стоять вольно. – Он взял от палатки «чаек» посох с треугольным флажком и стал с правого фланга звена.

Ленька и Карпа, успевшие раньше построить ребят, с недоумением поглядывали то на Володю, то на мокрого Тодика.

Володя вышел перед строем, вынул из кармана часы.

– Сейчас вы отправитесь в погоню за Никитой. Вы должны разыскать его по путевым знакам, которые он будет оставлять по дороге. В лагере остается только дежурное звено.

– В каком направлении он ушел? – спросил Карпа.

Володя засмеялся.

– Хитер! В этом-то главная трудность. Свой первый след он оставит вот такими бумажками. – Володя достал щепотку обрезков, показал ребятами. – Приготовились! – Володя поднял руку, сделал паузу. – Пошли!

– За мной! – одновременно скомандовали Ленька и Карпа, бросаясь в сторону леса.

Тодик замешкался. Он все еще смотрел на бумажки, брошенные Володей, и никак не мог сообразить, где он видел точно такие же совсем недавно. И вдруг вспомнил.

– За мной! – заорал он не своим голосом, устремляясь к опушке.

«Чайки» помчались за ним.

С тех пор как Тодик вступил в пионеры, он очень изменился. Может быть, потому, что перестал бояться Кости. Кроме того, он уже не пищал, что, по его мнению, объясняется переходным возрастом.

Поднявшись первым на косогор, Тодик подождал, пока подошли ребята, и показал на рассыпанные бумажки:

– Вот первый след!

Потом, подождав, пока все убедятся, что это такие же бумажки, какие показывал Володя, крикнул:

– Быстро туда, – и показал вдоль речки.

– А может быть, туда? – возразил Петька и показал в противоположную сторону.

– А может, на тот берег? – сказал маленький Серега.

– За мной! – решительно приказал Тодик. Не станет же он рассказывать, что, когда лежал измазанный грязью у переправы, ему виден был весь левый участок косогора и туда Никита незаметно пробежать не мог.

Повинуясь приказу, ребята наперегонки пустились по лугу.

– Знаки, знаки искать! – крикнул Тодик.

– Нашел! – крикнул Петька, показывая на перекрещивающиеся ветки, положенные на тропе.

– Сюда не ходить, – расшифровал знак Тодик и увидел стрелу на березе.

– Туда побежал! – указал он в сторону леса.

На опушке они столкнулись с Ленькиными ребятами.

– Нашли? – запыхавшись от бега, спросил Ленька.

Тодик кивнул и указал в сторону березы:

– Там!

– А почему сюда бежите?

– Вы сбегайте туда, посмотрите! – крикнул Тодик и, увлекая за собой «чаек», бросился в лес.

Ленька рассыпал свое звено цепочкой, и они углубились в лес рядом с «чайками». Между деревьев замелькали красные косынки.

Это очень здорово – бродить по лесу, обшаривать каждый куст, деревья, землю. Замечаешь многое, на что в другое время не обратил бы внимания.

Вот муравейник. Целый город муравьиный. От него и к нему деловито спешат быстроногие жители. Над муравейником нависла тяжелая еловая лапа. Что это? Еловые иглы пронзает тонкая ветка, направленная острием к скелету засохшей ели. Знак!

– Сюда, ребята.

Красные косынки сбегаются вместе. Ребята вертят головами.

– Рассыпьтесь! Ищите дальше, – командует Ленька, подпрыгивает и шлепает ладонью по голой ноге. – Кусаются, окаянные! – Это про муравьев. А ребята уже устремились вперед.

– Есть знак!

Снова сбегаются красные косынки. Вперед! Вперед!

– Стоп! – кричит Ленька. Он нагибается и рассматривает мох с белеющими на нем бумажками.

К нему подбегает Тодик со своими ребятами.

– Нашел?

– Нашел, – говорит Ленька. – А дальше куда?

– Ищите, ребята – кричит Тодик.

– Нашел! – отзывается маленький Сережка, показывая пальцем. На стволе отчетливо видна направленная вниз стрела. Вместо оперения на ее верхнем конце нацарапан прямоугольник, перечеркнутый крест-накрест.

– Письмо! Здесь письмо. Ищите!

Красные косынки окружают ель, и быстрые руки шарят у корней.

– Есть!