Развитие нефтепереработки, прежде всего крекинга, позволили к концу 30-х годов в основном удовлетворить основные требования по поставке авиационного бензина — но только по количеству, за счет производства авиабензинов Б-70 и КБ-70 (крекинг-бензин с октановым числом 70). Но к этому времени развитие авиамоторостроения привело к необходимости наладить выпуск высокооктанового бензина.

Применение высокооктанового топлива позволяло значительно увеличить мощность мотора. Так, в 1937 г. в Центральном научно-исследовательском институте авиационных моторов были проведены испытания мотора конструктора Микулина АМ-34ФРН с использованием бензина «экстра-100», при этом мощность двигателя повысилась с 970 до 1700 л. с.[294] Результат был просто фантастическим. Для его достижения на обычном «строевом» бензине потребовалось бы 5–6 лет развития конструкции мотора, и такая мощность была достигнута в 1943 г., когда Микулин создал мотор АМ-38Ф, имевший взлетную мощность 1700 л. с. Бензин «Экстра-100» производился полукустарным способом в очень небольших количествах (протокол совещания у Начальника УСГ РККА по вопросу применения и испытания авиабензина «Экстра-100» приводится в приложении № 1) и использовался для испытаний и рекордных перелетов (например, перелет Чкалова и Громова через Северный полюс). Отсутствие современного высокооктанового бензина в строевых частях приводило к тому, что авиационная техника имела заниженные характеристики для обеспечения работы на топливе, которое было в наличии. Так, при создании мотора АМ-38 его характеристики были сознательно ухудшены ради возможности использования топлива низкого качества[295]. Несмотря на это, по мере развития авиации требования и к количеству, и к качеству авиационного топлива непрерывно возрастали. С перевооружением авиации на новые типы самолетов ситуация все более обострялась.

Необходимость налаживания производства высокооктанового бензина, прежде всего для нужд военной авиации, с середины 30-х годов начала ощущаться все острее. Решение этой задачи по ряду причин встречало значительные затруднения. Отечественная нефтеперерабатывающая промышленность с трудом справлялась с производством во все более возрастающих объемах автомобильного бензина (октановое число 59) для народного хозяйства и авиационного бензина (октановое число 70) для стремительно растущего авиационного и танкового парка РККА. Строительство же нефтехимических установок требовало загрузки значительных машиностроительных мощностей, выделения существенных объемов высоколегированных сталей. Для производства высокооктанового бензина необходимы были освоение самого высокого уровня химических технологий того времени, высочайшее качество изготовления оборудования и самый квалифицированный персонал для его эксплуатации. Возникали значительные трудности и с разработкой самих технологических процессов. С началом работ по развитию производства высокооктанового бензина Советское правительство потребовало возвращения в СССР академика В. Н. Ипатьева, который был крупнейшим специалистом в области химии высоких давлений и промышленного катализа. С 1930 г. академик Ипатьев находился в длительной зарубежной командировке, на Родину вернуться отказался и в дальнейшем занимался налаживанием производства высокооктанового бензина в США Отечественной промышленности и науке было трудно соревноваться с совокупной мощью Германии и США

В развитых странах совершенствование технологии производства высокооктанового бензина базировалось на развитой химической промышленности. В первую очередь это касалось США и Германии, работавших в тесном взаимодействии как в сфере обмена технологиями, так и в сфере прямого финансового участия американской нефтяной промышленности в развитии германской промышленности жидкого топлива[296]. В этих условиях одним из путей преодоления технологического превосходства Германии в производстве авиационного топлива явилась технологическая разведка. Начиная с 1936–37 гг. добыча технологических секретов производства компонентов высокооктанового бензина оказалась в числе приоритетных направлений деятельности нашей разведки. Возможно, по своим масштабам эта работа была сравнима с деятельностью разведки по добыче ядерных секретов в послевоенные годы.

Координацию разведывательной деятельности в сфере промышленных технологий осуществляло Военно-техническое бюро (ВТБ) при СНК СССР (руководитель — В. М. Молотов). Организации, занятые разработкой технологии производства высокооктанового топлива, давали задания ВТБ на добычу техдокументации, образцов катализаторов и иных, нужных для их работы сведений. ВТБ, в свою очередь, ставило задачи «добывающим органам» (НКВД и Разведупр Генштаба РККА) и затем переправляло добытую информацию заинтересованным гражданским наркоматам. ВТБ также осуществляло финансирование технологической разведки, помимо средств, предусмотренных бюджетом НКВД и военного ведомства. Делопроизводство по добытой технологической информации имело особую степень секретности. Сверх грифа «Совершенно секретно» такие документы имели в исходящем номере дополнительные буквенные комбинации «ТГ», «ТБ» и другие. Таким образом, исключалось смешивание документов технологической разведки и прочих совершенно секретных документов наркоматов. Вводились дополнительные ограничения на допуск специалистов и руководителей к документам такого рода. Возможно, именно в результате этих мер в ходе сбора материала по этой проблеме нам не удалось обнаружить в фондах народнохозяйственных наркоматов материалы по обработке данных, полученных от ВТБ, что существенно затрудняет возможность анализа влияния добытой разведорганами информации на развитие отечественной промышленности. Вся переписка с наркоматами по этому вопросу сосредоточена в фонде самого ВТБ и в значительной мере носит односторонний характер. В приложении № 2 приводятся документы из фонда ВТБ, которые посвящены лишь одному направлению работы ВТБ в сфере выявления технологии производства горючего за рубежом — технологии производства искусственного бензина, прежде всего производства высокооктанового бензина путем деструктивной гидрогенизации твердого топлива. На этом примере можно увидеть не только то, как координировалась деятельность разведки и промышленности по добыче технологии производства искусственного бензина, но также и то, как советская разведка собирала данные об экономическом потенциале вероятного противника и отслеживала технологическое сотрудничество германских компаний с компаниями других стран, в первую очередь США.

На основе разработок отечественных ученых и данных технологической разведки были определены основные технологии, развитие которых создавало перспективы для обеспечения авиации высокооктановым топливом:

— Каталитический крекинг позволял получать бензин с октановым числом 78–80. При небольшом добавлении ТЭС 2 куб. см/кг октановое число составляло 100. К началу 1941 г. процесс находился в стадии освоения. В стадии пуска находилась установка в Ленинграде;

— Паро-фазный окислительный крекинг-процесс системы дубровай-советский давал топливо с октановым числом 81. При добавлении 3 куб. см/кг ТЭС октановое число составляло 87–88. В начале 1941 г. на Константиновском заводе имелась рабочая установка. В Сумгаите планировалось построить завод производительностью 500 т/сутки (пуск предполагался в начале 1943 г.);

— Термический реформинг позволял получить авиабензин с октановым числом 75–78. Работы велись над установками в Баку и Грозном;

— Каталитический реформинг давал возможность получить авиабензин с октановым числом 75–80. Одна установка переоборудовалась в Грозном;

— Каталитическое сернокислотное алкилирование позволяло получить высокооктановый алкилбензин (компонент 100-октанового топлива). На заводах высокооктанового топлива были запроектированы установки сернокислотного алкилирования.