Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«За должность и Родину предают…»

За должность и Родину предают,
И ненавистью пылают к отцу.
За должность и человека убьют,
Не говоря уже про овцу.
Это только слава, как дым,
Рассеивается, а должность – она
Воняет, как нужник, что необходим
Всем – но она-то, увы, одна!

«Ныне даже мечта…»

Ныне даже мечта
О счастье ушла во тьму,
И новая нищета
Шьет новый саван ему.
Но Бог нас избавит от зла,
Нам еще повезет.
Вера предков спасла,
Вера и нас спасет!

«В стране, где вечная тьма…»

В стране, где вечная тьма,
Где свобода стала тюрьмой,
Даже вечность сходит с ума
От тоски по себе самой.
В стране, чья душа в крови,
Мне снились когда-то сны
О свободе и о любви…
Ни страны теперь, ни весны.

«В родной стране живу, как пришлый тать…»

В родной стране живу, как пришлый тать,
Гляжу вокруг с веселою тоской.
И думать надоело, и читать –
В молитве лишь я нахожу покой.
Я наплевал на ветер перемен,
Я позабыл, что истина в вине.
Я не страшился никаких измен –
Кто ж знал, что Родина изменит мне!

«Ударишь по струнам – рука дрожит…»

Ударишь по струнам – рука дрожит,
Чуть тронешь четки – болит душа.
Речь не о том, кто чем дорожит,
Речь о том, как жизнь хороша.
Меж молитвой и песнею нет границ,
Друг мой, об этом ты знаешь сам:
Перебирая струны, падаешь ниц,
Перебирая четки, летишь к небесам.

«Странный какой-то край…»

Странный какой-то край,
Вряд ли Бог ему рад…
Душу терзает рай,
Ноги щекочет ад.
Жить тут иль умирать?
Слева – бесов семья,
Справа – ангелов рать.
А посредине – я.

«Опять я на чужом пиру…»

Опять я на чужом пиру
Играю не в свою игру.
Рассказам вычурным внимаю,
А смысл речей не понимаю…
Там, где чума, не быть добру.
А прошлое, в котором мы
Остались под покровом тьмы,
В нас целится, – и так бывает.
Точнее пули убивает
Злой пир во времена чумы!

«Не оттого, что полон гонора…»

Не оттого, что полон гонора,
что опьянен житейской дракой,
хочу – и стану в сердце города,
как рядовой перед атакой.
Здесь некогда в глуши барака
мы жили – босые и голые.
Теперь подняли воры головы,
от денег опьянев и мака.
Здесь чтят правителей бездумных,
но не в чести у них оракул,
здесь толстосум пред толстосумом
все время лезет на рожон.
А я всё в думы погружен,
как рядовой перед атакой.

«Век ушел, словно волк. Я остался – седым…»

Век ушел, словно волк. Я остался – седым.
Светит солнце, и плачет луна.
И тоскует душа по годам молодым,
Где была молодою она.
Я могу это время перетерпеть,
Вспомнить юность и дом на песке.
Здесь, в аварском ауле, и начал я петь
Песню скал на родном языке.
Словно горную лань, я ее за собой
Поманил, чтоб осталась жива.
Эта песня и стала моею судьбой –
Не сестра, не жена, не вдова.
И ни разу она не смогла изменить
Мне, живущему прочно и впрок.
И хранила всегда жизни тонкую нить
На скрещеньях костлявых дорог.
И любовь обнимала меня, как в раю,
И вражды обжигал меня лед.
И стреляли в суровую песню мою,
Но случался всегда недолет.
Ночью яркие звезды влетали в окно –
Не из зависти и не в укор.
Они просто горели в стихах моих. Но
Я был предан лишь музыке гор.
Пусть полвека теперь у меня за спиной,
Не стыжусь я написанных строк.
Горцы, горы и родина вечно со мной
На скрещеньях костлявых дорог.
И всегда окружает меня красота.
Я за совесть живу, не за страх.
Выше гор только песня. Но только и та
Чище, звонче и слаще – в горах.

«…И нет ни прощенья, ни воли к добру…»

…И нет ни прощенья, ни воли к добру,
Лишь звезды в сиянии млечном.
Вдали от аула, в сосновом бору
Брожу, размышляя о вечном.
Кружит надо мною, кого-то браня,
Ворон развеселых орава.
И снег подо мною. И нет у меня
На смерть безутешного права.
И дни всё ненастней, а ночи темней
Печаль опускают на плечи.
И те, кто вдали, оказались родней,
А те, кто был близок, далече.
И нет ни прощенья, ни воли к добру,
И звезды забрызганы кровью.
А сердце… Наверно, когда я умру,
Оно озарится любовью.
15
{"b":"429327","o":1}