Теперь он был свободен. ***

Мейсон приоткрыл дверь палаты Кевина и, ожидая увидеть Мэри, заглянул вовнутрь. К его удивлению, у кровати мальчика сидела незнакомая женщина с пышными темными волосами и приятным лицом. Они оживленно о чем-то разговаривали.

— Папа пришел! — крикнул Кевин, заметив застывшего в дверях Мейсона.

— Уже поздно, сынок, пора спать, — вполголоса заметил отец.

Женщина встала и протянула ему руку:

— Здравствуйте, я Хитер Ландри. А вы, должно быть…

— Мейсон Уинтер.

— Мой папа, — с гордостью пояснил Кевин.

Хитер улыбнулась и погладила мальчика по голове:

— Я догадалась.

— А где Мэри? — поинтересовался Мэйсон.

— Она пошла в буфет выпить чашечку кофе и должна скоро вернуться.

— Хитер Ландри… — негромко повторил Мейсон, пытаясь вспомнить, почему ему знакомо это имя.

— Я была одной из сестер, которые ухаживали за Кевином с самого начала, — объяснила Хитер. — Я как раз закончила смену, когда узнала, что мальчик в нашей клинике. Ну и, конечно, я не могла не заглянуть к нему. Мне так хотелось его увидеть!

— Да-да, конечно, — пробормотал Мэйсон.

Всего лишь час назад он прочитал имя этой женщины в дневнике Крис. Она писала, что именно Хитер помогла Кевину выздороветь.

Обращаясь к ней, она писала:

«Я понимаю, что моя благодарность запоздала, но только теперь я стала понимать, чем я обязана Хитер и другим сестрам, заботившимся о Кевине. Только благодаря им он смог пройти через все страдания».

Видя его замешательство, Хитер улыбнулась.

— Для нас главнее всего было увидеть этого замечательного малыша здоровым. Мы, как и все люди, мистер Уинтер, любим истории с хорошим концом. Только это и поддерживает нас в нашей работе. — Она перевела взгляд на Кевина, и ее голос заметно смягчился. — Но все наши усилия ничто по сравнению с тем, что для Кевина сделала Крис. Она неотрывно была рядом с ним и рассказывала, какие замечательные вещи ждут его дома: разноцветные бабочки, яркая радуга, всякие вкусности и многое, многое другое. Я думаю, она спасла малыша, вселив в него надежду, желание жить.

Крис действительно писала в дневнике, что она обещала показать Кевину и снег, и облака — все, чего он не мог увидеть из своей кроватки.

— Пожалуйста, называйте меня по имени, — попросил Мейсон.

— Посмотри, что мне принесла Хитер, — воскликнул Кевин, потрясая кипой детских книжек.

В ответ на благодарный взгляд Мейсона Хитер небрежно пожала плечами:

— За последние три года я ни разу не видела Кевина без книжки в руках, поэтому, прежде чем идти к нему, заглянула в книжный киоск, благо он работает круглосуточно.

Она взяла свою сумку и пробормотала:

— Я, пожалуй, пойду. Если мой муж проснется раньше, чем я вернусь, он будет волноваться. Не хочу доставлять ему беспокойство.

— Ты завтра придешь? — спросил Кевин.

— Можешь не сомневаться, — ответила Хитер и поцеловала его в макушку.

Мейсона растрогало, что его почти случайное появление позволило ему познакомиться с Хитер и узнать живые подробности о младенческих годах Кевина.

— Я очень вам благодарен за все, что вы сделали для Кевина, — прочувствованно произнес он.

— Всегда готова помочь. — Хитер помахала Кевину на прощание и покинула палату.

Минут через пять после ее ухода появилась Мэри с большим пластиковым стаканом кофе в руках. Увидев Мейсона, она окинула комнату удивленным взглядом:

— А где Крис?

— Дома. Спит.

— Кофе хотите?

— Спасибо, нет.

— Хитер уже ушла? — явно намереваясь вступить в беседу, осведомилась Мэри.

Оценив ситуацию, Мейсон улыбнулся. Они с Мэри недостаточно знали друг друга, чтобы она могла напрямую спросить, что произошло между ним и Крис, но она, несомненно, хотела бы это знать.

— Хитер торопилась домой. Сказала, муж будет беспокоиться, — сообщил он.

Мэри отпила кофе и, поморщившись, вылила остаток в раковину. Ополоснув стакан, она подошла к кроватке Кевина. Несколько секунд Мэри нервно потирала руки, не решаясь задать тревоживший ее вопрос.

Мейсон молчал, а Кевин занялся новыми книжками.

Наконец Мэри решилась:

— Скажите, Мейсон, вы с Крис сумели понять друг друга, или для этого кто-то должен запереть вас и Крис в какой-нибудь комнате и не выпускать, пока вы не объяснитесь?

Мейсон растерялся, не ожидая от Мэри такой прямоты.

Мэри неожиданно рассмеялась.

— Впрочем, можете не отвечать. Вижу, что вы в этом уже не нуждаетесь. Или я ошибаюсь?

— Нет, вы не ошиблись.

— Вы не обиделись на меня, Мейсон?

Мейсон на мгновение задумался.

— Я понял, что вы с Джоном для Крис и Кевина как родные. Мне кажется, им понравится, если вы и ко мне будете относиться по-дружески.

Кевин, который, казалось, был поглощен своими книгами, поднял голову и сказал:

— Папа, тетя Мэри любит тебя. И дядя Джон тоже. Трейси мне так сказала.

Мэри улыбнулась:

— Вот вам и ответ. — Она склонилась к Кевину и поцеловала его. — Мне пора идти, привет, дорогой. Ждем тебя дома.

Она уже подходила к двери, когда Мейсон окликнул ее:

— Мэри!

— Да?

— Спасибо тебе. Может, мне следовало сказать тебе это гораздо раньше, но как бы там ни было, я хочу поблагодарить тебя за все.

Она улыбнулась:

— Для этого и существует семья, не так ли?

Мейсон проводил ее взглядом и присел на краешек кровати Кевина.

— Время уже позднее. Тебе не пора спать, малыш?

— Я спал, но сестра разбудила меня, чтобы дать таблетку.

— Как ты себя чувствуешь?

Прежде чем ответить, Кевин отложил книгу и серьезно посмотрел на отца:

— Нормально.

— Тебя не тошнит?

— Немного, но это от лекарств.

Несколько секунд прошли в тишине.

— Кевин, я хочу тебе кое-что сказать… Собственно говоря, мне надо было сообщить это тебе еще несколько месяцев назад. — Мейсон замолчал и прокашлялся.

Он не понимал, почему ему так трудно произнести эти простые слова. Причина, видимо, крылась в его отношениях с собственным отцом. Тогда тем более он должен преодолеть все барьеры и сказать Кевину о своих чувствах!

— Кевин… Я люблю тебя.

— Я знаю, — без тени удивления кивнул Кевин. — Я тоже тебя люблю.

Мейсон улыбнулся и помотал головой. Его привела в восхищение легкость, с которой Кевин принимал и дарил любовь.

— Откуда ты знаешь?

Кевин удивленно посмотрел на него:

— А разве отцы не для этого существуют?

Мейсон погладил сына по плечу:

— Ты абсолютно прав. А знаешь, еще для чего они существуют?

— Для чего?

— Они помогают своим мальчикам побыстрее уснуть, чтобы те скорее выздоровели.

— Ну, папочка…

— Ладно, — с готовностью согласился Мейсон. — Еще один рассказ, и выключаем свет.

Он снял пиджак и повесил его на спинку стула.

— А Мэри обещала прочитать два рассказа.

Мэйсон сел поближе к сыну и подумал, что два рассказа — это совсем немного, он готов луну для Кевина с неба достать, лишь бы у малыша было хорошее настроение.

Безуспешно пытаясь напустить на себя строгий вид, Мейсон согласился:

— Хорошо, пусть будет два рассказа, но только ни страничкой больше.

Кевин прижался к отцу, и Мейсон вспомнил, как всего час назад к нему прижималась Крис. Он представил себе, как в одно прекрасное утро они будут сидеть втроем и, прижавшись друг к другу, смотреть какой-нибудь журнал.

И его охватил блаженный покой! За последние шесть лет Мейсон редко позволял себе мечтать о семейном счастье. И, пожалуй, никогда в жизни не был настолько близок к осуществлению своих мечтаний.

Мейсон проснулся от ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Он еще не очнулся от сна, в котором Крис обнимала его и говорила о том, как она его любит, и изо всех сил старался не открывать глаза, чтобы окончательно не пробудиться — ведь тогда ему пришлось бы расстаться с пленительными видениями. Но постепенно, по мере того как просыпалось его сознание, до него стало доходить, что это был вовсе не сон.