Несколько успокоившись после двух рюмок, Знахарь стал обдумывать свои дальнейшие действия и, снова подозвав стюардессу, спросил:

– А в этом Томске река есть?

Стюардесса подняла брови и ответила:

– А как же! Великая русская река Обь рядом.

– Спасибо, девушка, – сказал Знахарь и величественным жестом отпустил ее.

Посмотрев ей вслед, он подумал, что соврал самым бессовестным образом, назвав ее девушкой. Но с другой стороны, если женщине не врать, то она станет еще большей стервой, чем была до того.

Великая русская река Обь вполне устраивала Знахаря.

С напряжением вспомнив географическую карту, он предположил, что Обь идет с самого севера России до самого юга. Или наоборот. Направление ее течения не играло никакой роли. По-настоящему важным было то, что, при такой протяженности, на берегу великой русской реки Оби наверняка найдется тихое и спокойное место вдали от цивилизации, которая не приносит людям ничего, кроме все усиливающейся головной боли. Особенно таким людям, как сам Знахарь.

Знахарь вздохнул, и тут сидевший справа от него солидный мужчина лет пятидесяти пяти, который рассеянно листал «Rolling Stone», сдержанно усмехнувшись, сказал:

– Что-то вы, молодой человек, вздыхаете тяжело, не по годам.

– Правда тяжело? – удивился Знахарь. – А я и не заметил.

– Да уж тяжеленько… – кивнул мужчина.

Он закрыл журнал, сунул его в сетку на спинке сиденья впереди и, повернувшись к Знахарю, сказал:

– Знаете, что? Я, как человек безусловно опытный и даже убеленный сединами, предлагаю вам свое общество на время полета. Лететь нам четыре часа, так что… А не заказать ли нам коньячку?

– Ваша правда, – решительно ответил Знахарь, – я и сам об этом подумывал, но пить одному… Как-то не с руки.

Он, конечно же, соврал, потому что пить ему приходилось во всех возможных ситуациях и компаниях, но этот мужчина чем-то располагал к себе, и Знахарь решил не кобениться, а нормально, по-мужски отдохнуть во время долгого перелета.

Делать все равно было нечего, а спать он не хотел.

– Вот и хорошо, – сказал мужчина, – девушка!

Проходившая между кресел стюардесса остановилась и с дежурной улыбкой посмотрела на него:

– Я вас слушаю.

– А принесите-ка нам, любезнейшая мадемуазель, коньячку. Причем не шкалик, а нормальную бутылку. Сами видите, тут шкаликов целая пригоршня понадобится.

– Лимон? Авокадо? – стюардесса была сама любезность.

Мужчина посмотрел на Знахаря:

– Вы что предпочитаете?

– Да мне как-то все равно, – Знахарь пожал плечами.

– Ну тогда лимон, – уверенно сказал мужчина, – старое, проверенное всегда лучше неизвестного нового. Это, конечно же, ни в коем случае не касается молодых и красивых девушек.

Стюардесса расцвела и, радостно подрагивая ягодицами, удалилась по проходу в сторону запасов коньяка.

– Меня зовут Виктор Ефимович Волжанин, – представился мужчина и слегка привстал.

– Очень приятно, – ответил Знахарь, – а меня…

Он чуть было не назвал свое настоящее имя – Константин Разин, но вовремя прикусил язык.

– А меня – Майкл Боткин.

– Майкл? Странно… – удивился мужчина, – Боткин – это еще понятно. Боткин, Сойкин, Малкин и Залкинд. Вы еврей?

– Нет, – теперь удивился Знахарь, – а что, похож?

– Абсолютно нет, – уверенно сказал Волжанин, – наверное, вы назвали свой псевдоним.

– Совершенно верно, – кивнул Знахарь, – и предпочитаю отзываться именно на это имя – Майкл.

– С удовольствием, Майкл, – покладисто ответил Волжанин, – а меня называйте Виктором. Это в разных важных местах я раздуваю щеки и называюсь Викто-ром Ефимовичем, а знакомство в воздухе, на высоте… скажем… восьми тысяч метров как-то сближает. Вы не находите, что тут мы в какой-то степени ближе к Богу?

– Это в смысле того, что тут у нас больше шансов быстренько встретиться с ним? – усмехнулся Знахарь.

– Ну, я же не это имел в виду, – засмеялся Волжанин.

В это время стюардесса принесла поднос с коньяком и нарезанным лимоном.

Поставив его на откидной столик перед Знахарем, она сделала едва заметный книксен и удалилась. Посмотрев ей вслед взором знатока породистых лошадей, Волжанин разочарованно вздохнул и сказал:

– А бабки у нее подгуляли…

Знахарю стало смешно, и он спросил:

– Вы случайно не коннозаводчик?

– Коннозаводчик? А что, интересная мысль…

Волжанин озадаченно посмотрел в пространство перед собой, потом весело взглянул на Знахаря и ответил:

– Нет, Майкл, я не коннозаводчик и даже не владелец автомастерской. Я простой коммерческий директор радиостанции.

– Ух ты! А что за станция? – спросил Знахарь, разливая коньяк по пластиковым мензуркам.

Волжанин приосанился и важно ответил:

– А станция, Майкл, не простая, а наоборот, любимая народом и уважаемая правителями.

– Случайно не «Голос Америки»? – ехидно поинтересовался Знахарь.

Волжанин расхохотался и сбросил важный вид.

– Нет, не «Голос». Все проще. «Радио Петроград» – «Русский Шансон». Слышали такую?

– А как же, – уважительно ответил Знахарь, – конечно, слышал! И всегда слушаю, если попадается. Вот так не знаешь, с кем летишь, а оказывается – такой интересный человек…

– Ну, я-то не очень интересный человек, – возразил Волжанин, – я простой чиновник, а вот те, кто у нас звучат – действительно заслуживают внимания.

– Согласен, – кивнул Знахарь, – вот за это мы и выпьем.

– За что – за это? – поинтересовался Волжанин, – за простого чиновника или за настоящих артистов из народа?

– А за то и за другое, чтобы никому обидно не было, – дипломатично ответил Знахарь.

– А вы, батенька, не так просты, как может показаться с первого взгляда, – Волжанин взял с подноса мензурку с коньяком, – ну, за радиовещание!

– Ага, – согласился Знахарь, – за него, родное!

Они выпили и Волжанин, кинув в рот тонкий пластик лимона, сладострастно сморщился:

– Крррасота!

Разжевав и проглотив лимон, он достал сигареты и, озабоченно посмотрев на табло, сказал:

– Тэкс… Табло. Не горит. Значит – можно курить.

– Надеюсь, – ответил Знахарь и тоже достал сигареты, – вообще-то мы ведь бизнес-классом летим, так что курить, наверное, всяко можно.

– Согласен, – кивнул Волжанин, – да, так о чем это я?

– А о радиовещании, – подсказал Знахарь.

– Ага. Так вот – мы, руководство радиостанции, решили расширить сферу вещания. Так сказать, распространить свои коварные щупальца на восток. В Сибирь. В частности, в Томск.

– Это хорошо, – кивнул Знахарь, – будем слушать.

– А куда вы денетесь, – коварно ухмыльнулся Волжанин, – кстати, может быть, по второй?

– Точно! – спохватился Знахарь, – простите, заболтался.

– Вот всегда вас, молодых, направлять приходится, – добродушно пожурил его Волжанин.

Знахарь изобразил некоторую виноватость и стал осторожно наливать коньяк в мензурки.

– Ну а вы сами, – спросил Волжанин, следя за его действиями, – вы на какой ниве подвизаетесь?

– Я-то… – Знахарь закончил разливать и взял свою мензурку, – я, пожалуй, на ниве мелкого и крупного бизнеса.

– Мелкого и крупного… – Волжанин посмотрел на Знахаря и выпил свой коньяк, – интересно, как это?

– Ну, например, ботиночные шнурки – мелкий бизнес? – Знахарь последовал его примеру.

– Пожалуй, да, – согласился Волжанин.

– А если их сорок два эшелона?

– Тогда, конечно, крупный. Но, по-моему, вы темните. Только не подумайте, что я хочу выведать ваши тайны и сгораю от любопытства. Я же не барышня!

– Это заметно сразу, – подтвердил Знахарь.

– Слава богу, – облегченно вздохнул Волжанин.

– Никаких особых тайн нет, – привычно соврал Знахарь, – так, берусь за что придется… Но, признаюсь, удача сопутствует мне.

– А это главное! – Волжанин поднял палец, – вот за удачу…

– И это правильно, – согласился Знахарь и взялся за бутылку.

Выпили по третьей.

– Вот теперь – другое дело, – сказал Волжанин и ослабил галстук.